Алэйда закатила глаза.
—Тебе плохо, дорогая?— обеспокоился Юдард.— Позвать лекаря? Может уже роды начались?
Герцогиня схватила вазу и швырнула её в стену.
—Мне. Хор-р-рошо!— прохрипела она, вскочив.
—А,— безмятежно отозвался Юдард.— Мне просто показалось. Ну так вот, понимаешь, фундамент он, конечно, расширяется к низу…
—Юд!— крикнула Алэйда.— Мне нужны новые платья! И мне нужно то бриллиантовое колье, которое вчера показал ювелир! Твой мерзкий казначей отказал в нужной сумме, сказал, что в связи с постройкой нового форта…
—А, ну да,— кивнул герцог,— с деньгами сейчас и правда неважно. Но не переживай. К весне мы тебе точно купим ещё одно платье. Тридцать пятое. А бриллианты… Я думаю, то колье, которое у тебя хранится в голубой сафьяновой шкатулке, даже лучше, чем которое вчера ювелир показывал. Там ещё бирюза, которая очень идёт твоим глазам…
—Но я уже была в нём!— в отчаянии вскричала Алэйда.— На прошлое новолетие в той же ратуше!
—То есть оно тебе уже не нужно?— оживился Юдард.— Ну тогда, думаю, мы можем его продать… Ну и тот золотой пояс с изумрудами, помнишь? В самшитовом сундучке. И тогда на эти деньги, полагаю, вполне…
Алэйда испепелила супруга взглядом. НоЮдард не испепелился. Он даже не понял, что произошло.
—Полагаю,— вдруг раздался веселый голос и в дверях образовался улыбающийся Морской герцог,— что мой сюрприз будет кстати.
Золотой щит радостно бросился ему навстречу, а красавица герцогиня лишь скривила губы. Ларан прошёл и протянул Алэйде небольшую шкатулку из моржовой кости. Герцогиня хотела была высокомерно отказаться, но любопытство победило. На чёрной сафьяновой подушечке лежало…
—О, богиня!— прошептала Алэйда потрясённо.
В голубых глазах её заблестели слёзы.
—Какие чистые сапфиры,— протянул Юдард.— Если продать это ожерелье, то, пожалуй, можно построить ещё один форт правее…
—Не смейте!— завопила герцогиня и схватила шкатулку.
—Друг мой,— хмыкнул Ларан,— что тебе дороже: жена или форт?
—Форт, конечно,— отозвался Золотой щит задумчиво.— Ну, по крайней мере, в этом году жена мне обходится дешевле. Строительство это такая дорогая штука, как оказалось…
—Вам ещё не надоел этот славный добрый молодец?— нежно улыбнулся Морской герцог.— Вы позволите мне его у вас украсть? Недельки на две?
—А как же бал в ратуше?— растерялась Алэйда.
—А как же строительство форта?— Юдард захлопал глазами.
—Полагаю, с новым ожерельем у вас не будет нехватки кавалеров, моя красавица,— Ларан состроил умильную рожицу, а затем обернулся к герцогу.— Дай возможность поставщикам попасться на воровстве, мой друг. За пару недель много построить они не смогут, зато потом придется им отдуваться и работать бесплатно, лишь бы их не повесили.
Золотой щит счастливо рассмеялся.
—А ты знаешь толк в строительстве, Лар!
Он хлопнул Морского щита по плечу, и тот болезненно поморщился, бледнея.
—Куда поедем? И почему две недели? А! Я понял: охотиться, да? Наверное, Эйд…д…дэрд решил устроить охоту вМедвежьем щите, да?
Когда-то Юдард, будущий Золотой щит, был оруженосцем Медведя. И, хотя сейчас по положению оба сравнялись, Юд, при всём своём желании, никак не мог пересечь ту черту, за которой Эйдэрд превращался вЭйда.
—Не совсем,— ухмыльнулся Ларан, прислонившись к дверному косяку и наблюдая, как Алэйда крутится перед зеркалом, рассматривая сапфировое ожерелье на своей прелестной шейке. Хорошо, что герцогиня никогда не узнает откуда появился этот роскошный дар. Дар моря и рифов…
—Темнишь!— широко улыбнулся Юдард и подмигнул Ларану.— Но тогда куда? АЭйдэрд в курсе? Или нужно оповестить его?
—Не стоит. Это будет сюрприз. Мы с тобой отправляемся на рыбалку. Медведь и чихнуть не успеет, как мы вернёмся.
Золотой щит сразу поник.
—Ры-ыбалка,— протянул тоскливо.— Ты же знаешь, я не очень дружу с морем…
—Да ты не заметишь даже, как мы его перемахнём,— фыркнул Ларан.— Рыбачить будем со скал. Тебе понравится. Точно тебе говорю.
Глава 21
Красная ночка
Джия вновь и вновь смотрела в ледяные глаза Ларана, голубые, словно льды Северного моря. На искривившиеся в усмешке надменные губы. «Я обманул твою девочку. Не вини её, что она поверила мне. Она не виновата. Мне все верят» — звучали в её голове издевательские слова. Может быть, он когда-то и любил её. Может быть, когда-то она любила его. Но сейчас это был враг. Её солёный король — враг. Об этом говорили не только слова и губы, каждое слово пронзало её, стирая воспоминания об объятьях и поцелуях.
Джия открыла глаза и резко села в темноте.
Она была благодарна Гедде, что та забрала её. Княжна не представляла, чтобы стала делать с этим новым Лараном. Как бы смогла пережить его презрение и холодность. Впрочем, вряд ли ей понадобилось бы что-то делать. Скорее всего, Джию ожидали застенки Эйда.
Нужно было найти в себе силы жить дальше.
И ещё была Айяна.
«Ты опоздала,— прошипела Гедда.— И не выполнила наш уговор. Ларан переиграл тебя. Твою сестру забрал Альшарс». «Отпусти меня,— прохрипела Джия тогда.— Я сама верну сестру». Но принцесса не согласилась. Однако и обратно в темницу возвращать северную княжну не стала. Джия оказалась «под домашним арестом», запертая в одной из комнат Кровавого замка. Раз в день рабы приносили ей еду. Раз в день убирали ведро из нужника. Решетки заслоняли окно, выходящее на какую-то безликую внутреннюю стену.
Джия сразу решила, что прошлое останется в прошлом. Незачем вспоминать. Тем более рыдать, или скрипеть зубами. И не вспоминала. Металась по крошечной комнатке, строя бесплодные планы побега. Сбежать, спасти сестрёнку — стало её единственным желанием. И только во сне она вновь чувствовала его мягкие губы, а затем видела ледяные глаза.
Она ненавидела голубые глаза. Голубой — цвет зимы, цвет смерти.
Прошло несколько дней, и ночью, когда вновь зазвучало едкое «мне все верят», Джия во сне услышала топот. Кто-то бежал по коридору. Бежал так, как не бегут по приказу. Человека гнал ужас.
Джия открыла глаза и резко села в темноте.
А затем соскользнула с кровати и змеёй шмыгнула в сторону вонючего ведра. Там её будут искать в последнюю очередь. Опять же, содержимое можно бросить в лицо нападающему, на пару секунд дезориентируя его.
Дверь распахнулась.
—Княжна!— захрипел кто-то.— Бегите! Просыпа…
Он не успел договорить, Джия прыгнула на него обхватывая со спины ногами, стискивая горло и зажимая сонные артерии. Мужчина захрипел и сполз на пол.
Пленница затащила несчастного в камеру. Она узнала его: это был один из двух её безмолвных охранников. Обыскала. Нашла кривой нож в ножнах и маленький, тайный — в левом сапоге за голенищем. Дольше искать времени не было. Закрыла дверь, шмыгнула в коридор.
