—Уверена?— прошептал он на ухо, а затем укусил его, иГедда выгнулась как натянутый лук, застонав.— Ты ж моя похотливая девочка,— прошептал герцог.
—Расстегни платье…
—Нет,— засмеялся он.— Не раньше, чем ты согласишься сыграть со мной в одной команде.
Мысли путались в её голове. Его руки смяли платье на её груди. Это оказалось больно и пряно.
—Ты хочешь играть против Альшарса? Зачем это тебе?
—Он мне не нравится,— капризно процедил Ларан.— Он — урод. А, ты знаешь, я люблю всё красивое. Я хочу, чтобы королевой кровавых всадников стала ты.
—У всадников не бывает королев…
—Ты станешь первой. У тебя получится. Я в тебя верю.
Он вдруг отпустил её и отстранился, иГедда, резко обернувшись, посмотрела в его глаза. Но те искрились насмешкой и в них ничего не читалось, кроме вспыхивающих искорок страсти.
—Почему я должна тебе верить?
Ларан отступил от принцессы, скрестил руки на груди, расставил ноги, словно нарочно демонстрируя ей идеальную фигуру воина.
—Верить?— переспросил, вздёрнув брови.— Ты разочаровываешь меня, милая. Верить нельзя никому. Я был бы идиотом, если бы рассчитывал на твоё доверие.
Гедда облизала губы. Ей мучительно, до спазмов внизу живота хотелось продолжения. Дыхание вырывалось из ноздрей рвано и тяжело.
—Ты не сможешь убить Альшарса,— заметила она.
—Знаю,— Ларан пожал плечами.— Поэтому мне нужна ты. Желательно на свободе, а не в рабстве у извращенца, или, не дай Смерть, любителя уродовать красивые личики.
Принцесса невольно вздрогнула.
—Ты завтра выйдешь биться за меня?
Ларан вытащил откуда-то из-под полы ритуального плаща пару игральных кубиков. Подбросил вверх. Поймал.
—Я?— переспросил, хмыкнув.— Нет, милая. Я слишком стар для таких игр, знаешь ли. И лишние татуировки мне не нужны — у меня уже есть. Мне нравятся.
—А тогда…
—Тогда, моя прелесть, за тебя сразится другой человек. И он победит. И вот ему, милая, ты вручишь свою плеть. Не повредив его здоровью и нравственности.
—А дальше?
Гедда прищурила зелёные глаза, прикидывая, чем может угрожать ей дальнейший расклад.
—Дальше он отведёт тебя в шатёр и сделает своей женой. Не волнуйся, изменять мне будет не нужно. Всё это — лишь игра, милая. Ты получишь свою свободу, под прикрытием мужа, а я — союзницу. И всем хорошо.
—А потом?
Ларан ухмыльнулся так широко, что едва не разделил голову пополам.
—А дальше мы немного пошалил, милая.
Она почувствовала, как сгорает от одного его циничного взгляда. Потянулась к нему.
—Хочу сейчас…
—Со стариком и шаманом? Фи, милая, что за дурной вкус!
Гедда отпрянула, усмехнулась.
—Неплохо, милый,— процедила, шипя.— Всегда любила с тобой играть. Вот только я передумала. С братом я всё решу сама. Потом. Это наше, семейное. А тебя выдам ему сейчас. Хочу увидеть, как ты зальёшь кровью…
Ларан приложил палец к её губам.
—Тс-с.Он тебе не покажет. Тогда давай бросим жребий? Пусть Смерть сам рассудит, что тебе делать.
Он вновь подбросил кости. Гедда нахмурилась.
Но ей действительно был нужен союзник! Морской герцог бесил её, но другого варианта больше не имелось. Джия сыграет свою роль, но когда ещё это произойдёт⁈ Охотниц больше не существовало, а из всадников против Альшарса никто не осмелится выступить. После коронации точно побоятся. Она чувствовала, как тает её магическая сила без возможности принести жертвоприношение. Уж не на это ли рассчитывает брат?
Что если… Ларан поможет уничтожить Альшарса. Он безумен и хитёр, почему бы и нет? Вдруг получится? По крайней мере, герцог поможет ей пережить завтрашний день. Его план давал Гедде шанс не только выжить, но и остаться более-менее свободной.
Да, сам герцог не ясен, положиться на него нельзя. Но ведь он прав: полагаться не стоит ни на кого. Чем же он хуже прочих? Потом, после гибели Альшарса, Гедда непременно расправится и с недавним союзником. Отомстит за все насмешки и то положение превосходства, в котором он сейчас находится. Главное — ударить его в спину раньше, чем он её. Но сейчас…
—Чего ты хочешь?— прямо спросила она, хмуря тёмные брови.
Мужчина прикрыл глаза, подбрасывая и ловя кости.
—Ты же знаешь, что я теперь король,— шепнул почти застенчиво.— Мы решили обновить пиратскую республику. Хватит уже прислуживать Элэйсдэйру и его бабе. Мне нужно, чтобы всадники ударили единым броском против Медведя. В тот же момент мои корабли войдут вШуг и захватят Серебряный иЗолотой щиты.
Он вдруг снова шагнул к ней, провёл пальцами по алым волосам, наклонился и поцеловал нежно, мягко.
—Мы вдвоём, Гедда, вернём былое величие нашим землям. Чёрная королева не сможет выстоять без своего Медведя. Давай повеселимся?
Она коснулась его губ пальцем и впилась в них ответным поцелуем. Гедда хотела этого мужчину. Ей ещё никто не отвечал «нет». Никто, кроме него. И от этого желание многократно возрастало, становясь неукротимым.
И всё же…
Всё же он был опасен. Непредсказуем, а потому опасен вдвойне…
—Жребий?— шепнул Ларан, словно чувствуя её колебания.
Гедда закусила губу, пытаясь выровнять дыхание, но её трясло от вожделения и злости.
—Хорошо. Пусть решит бог.
—Отлично,— герцог снова улыбнулся, голубые глаза блеснули азартом.— Твоя очередь. Я уступаю. Ты же знаешь, я неравнодушен к красивым женщинам.
Принцесса взяла из его руки кубики, с любопытством разглядывая их.
—Смотри,— деловито пояснил Ларан,— на каждой стороне белые точки. Это очки. На одной одна, на другой две… Самое большое число — шесть. На двух кубиках — двенадцать. Ты бросаешь, а затем бросаю я.У кого выпадет больше очков, тот победил. Если победила ты, я сдаюсь. Эта ночь будет наша, а потом ты делаешь, что хочешь. Если выиграл я, то завтра ты отдаешь свою плеть победителю и смирно, как хорошая девочка, пойдёшь с ним в шатёр. И слушаешься его, милая, всю ночь и весь день, чтобы он тебе ни приказал. А сегодня я просто уйду. Договорились?
Она кивнула. Солёный король рассмеялся.
—Нет, моя прелесть. Пообещай. Ты знаешь, как.
Гедда метнула на него злобный взгляд, но встретила лишь весёлую улыбку.
Принцессу сбивало с толку дурашливое выражение его лица. Он казался простачком, но был едва ли не хитрее Калфуса.
—Тогда дай клятву и ты!
—Клянусь солью,— произнёс тот легко и непринуждённо,— если я брошу кости и проиграю, то останусь этой ночью с женщиной передо мной и буду послушен ей во всём, чего бы она ни пожелала, как раб. Да не видят мои глаза моря, да не ступит моя нога на борт корабля, да не услышу я крика чаек, пока не исполню то, что обещал.
