—Видишь,— прошептал друг, вцепившись в мою руку,— я не сдался. Я больше не сдался. Теперь твоя очередь.
Я обняла его и разрыдалась. И он тоже обнял меня. Погладил по голове, словно маленькую девочку. А я и не знала, что он, оказывается, такой высокий!
—И вовсе ты не дура. Я с тобой в шахматы играл, так что знаю, о чём говорю. Ты продержалась добрую четверть часа! Послушай, хочешь я пошлю Фаэрта в гномьи шахты с его идеей брака и моим обещанием? Я был дурак, что согласился…
—Спасибо,— всхлипнула я.— Дело не в этом. Совсем не в этом.
—А в чём?
Ну не рассказывать же ему про… его брата?
—Я соскучилась по родителям. По моему миру. Я устала от сказок с их сюжетами. От магии. От вот этого всего.
Над ухом снова запищала противным комаром Рапунцель.
—Мари предлагает запустить тебя в Первомир,— неожиданно перевёл Гильом.
—Ей же нельзя,— всхлипнула я.
—Она говорит, что ей наплевать. И говорит, что с тобой или без тебя, но снова откроет переход. И если ты не пойдёшь, то запустит в Первомир жабу. А вдруг это окажется заколдованная жаба? С Фаэрта станется держать таких в своём парке. Представляешь, каково бедняжке будет в вашем не магическом мире?
Я всхлипнула и рассмеялась сквозь слёзы. Гильом шутил, и я зарылась носом в его уже намокшую рубашку.
—Спасибо.
—А если не получится, ну мало ли, возвращайся,— шепнул он.— Я женюсь на тебе и увезу из Вечного замка. А дальше будешь жить, как сама захочешь.
—Ты что, влюбился в меня что ли?
—Нет,— рассмеялся старший принц.— Но короли ведь редко женятся по любви, разве нет? Иметь женой друга это уже большая удача для монарха.
—А как же… брачная ночь?
—Пофиг,— беспечно отозвался Гильом.— Обойдёмся как-нибудь без неё. Мой отец усыновил бастарда, и ничего. Никто не осмелился возразить.
Это был вариант. Но вернуться домой — намного лучше. Я отстранилась и посмотрела в его улыбающееся лицо.
—Спасибо. Докачу тебя до твоей комнаты и…
—Не надо,— он поморщился.— Сам докачусь. Я тут понял, что ни разу в жизни не был ночью в саду. Представляешь, мне третий десяток уже, а я ни разу не любовался звёздами, встречая рассвет. И не видел, как раскрываются цветы навстречу солнцу.
—Ты замёрзнешь, романтик.
Гильом решительно помотал головой.
—Иди,— велел он.— Пользуйся минутами, пока Фаэрта нет в замке.
Я не стала уточнять, откуда друг знает это, снова подхватила юбки и бросилась к башне смерти. Рапунцель вцепилась в мои волосы, словно блоха.
* * *
Бель уставилась на дочь:
—Что? Какой принц Марион?
—Мам, он один такой в королевстве.
—Но он же Золушку забрал…
—Да. Но ты же знаешь Золушку. Видать, принц тоже разобрался, кто она такая. А Дрэз ничего. Ну, нормальная. Не скажу, что вот прям люблю её, но она всяко получше Синдереллы будет.
—Не тарахти,— Бель вытерла лоб и нахмурилась.— Он так и сказал, что Дрэз не могла выскочить в окно? А потом куда пошёл?
—Побежал. В город. Да ещё и лицо у него было такое, как будто… Ну кошелёк у него украли. Глаза вытаращенные и бешенные. И…
—Ноэми,— Бель нежно провела по щеке дочери,— спасибо, доченька. Ложись спать и не жди меня. Только запрись на щеколду. А лучше бы тебе пойти ночевать к Элизе. Гастон снова гуляет…
—А ты?
—А я пойду в королевский дворец.
Ноэми растерялась. Глаза её округлились и рот приоткрылся. Но, спохватившись, девушка удержала мать, выходящую из дверей дома:
—Да кто ж тебя пустит во дворец, мам⁈ Ночью!
—Есть кое-какие связи. Я боюсь, что с Дрэз беда, солнышко. Не хотела этого делать, но, видимо, придётся.
И Бель всё же вышла, направилась к калитке.
—Мама! Ты хотя бы экипаж найми!— закричала Ноэми в отчаянии.
—Хорошо,— Бель обернулась и успокаивающе кивнула дочери.
И тут калитка распахнулась, и в ней, загораживая проход, возник хмельной и страшный Гастон:
—Это куда это ты собралась, жёнушка? Гулять? Ночью? К любовнику?
Бель отступила.
—Ты пьян, Гастон. Иди и ложись. Мы оставили тебе ужин.
—Ты. Не. Ответила!
Он пошёл на неё, и Бель невольно попятилась. Спохватилась, остановилась, упёрла руки в бока:
—Ляг и проспись!— рявкнула на мужа.— Совсем сдурел!
Гастон размахнулся и ударил её. Бель тяжело рухнула. Ноэми завизжала. Собаки соседей залаяли.
—Тварь!— завопил пьяница и ударил жену сапогом в живот.
И очень удивился, повиснув в воздухе вниз головой. А затем вылетел на дорогу. Поднялся, клокоча и пылая бешенством.
—Ваше высочество?— пролепетала Ноэми в полном шоке.
Принц Фаэрт молча протянул руку Бель. Помог подняться.
—Колдун! Мерзкий колдун!— завопил Гастон и ринулся на незваного гостя.
Чертополох вскинул руку, и нападавший словно впечатался в незримую стену. Завопил, начал биться о неё кулаками, ногами, даже головой, но безрезультатно.
—И как?— холодно уточнил принц Фаэрт, пристально глядя в лицо Бель.— Тебе нравится?
Челюсть Ноэми упала со стуком.
—Он был нормальным,— хмуро процедила Бель.— Пока не спился.
Чертополох поднял бровь. На вопли и проклятья Гастона начали стекаться зеваки. Псы заходились лаем.
—Зачем ты пришёл?
—Соскучился. Захотел увидеть.
—Увидел?
—Вполне достаточно.
Фаэрт щёлкнул пальцами, и на секунду потрясённая Ноэми увидела над их домом и огородом сверкающий купол. Зажмурилась. Открыла глаза. Всё было по-прежнему. Всё так же бился о воздух отчим, словно гигантская муха об стекло. Таращились соседи.
—Бель,— тихо позвал принц Чертополох, но Ноэми почему-то расслышала его,— тебе ещё не надоело?
—Не надоело,— угрюмо ответила мать, отворачиваясь.
Колдун взял её лицо за подбородок, всмотрелся. Провёл рукой, и от неё мягким туманом полилось мерцающее облако. Из кружевного воротника вырвалась белая ниточка и прилипла к пальцам принца. Тот нахмурился. Ниточка вспыхнула и сгорела.
—Он не пройдёт. Если ты не разрешишь ему пройти. Если пожелаешь убрать звук, просто скажи «заглохни».
Бель усмехнулась устало:
—Всё равно рано или поздно понадобится выйти за чем-нибудь.
—Не понадобится,— возразил Чертополох.— Ваши продукты не будут заканчиваться. А потом я что-нибудь другое придумаю.
