—Ты проклят, Марион. И несёшь проклятье всем, кто любит тебя…
А Дрэз? Разве его девочка не пострадала именно из-за него? Не встреть она среднего принца, то жила бы себе своей весёлой и — он уверен в этом — честной жизнью маленького воробья. Первая же встреча с ним едва не стала её последней встречей в жизни. Вторая — едва не стоила ей ноги…
—Ты — эгоист, Марион. Ты чёртов эгоист, думающий лишь о себе…
Он снова вспомнил её и снова подивился, что не догадался сразу, что Дрэз — девушка. Просто раньше не встречал вот таких. Она ведь вела себя с ним именно как парень, не по-женски. Без девичьего кокетства, без того самого оценивающего взгляда, без пиетета. Он вспомнил короткие тёмно-русые, вечно взлохмаченные волосы. Тёплые карие, чуть с золотинкой глаза, и эту по-детски вздёрнутую верхнюю губу, придающую лицу изумлённое выражение.
—Хорошо,— вдруг громко сказал Марион.— Хорошо. Я действительно дерьмо собачье. И мне лучше не портить ей жизнь. Вот только Дрэз сейчас в плену. И спасти её кроме меня больше некому. И пусть это будет последним делом в моей собачьей жизни, но я его сделаю.
Резко встал с колен и ударил шпагой в собственное гнусное отражение.
Коридор перед ним вспыхнул, огонь взвился до небес.
Огонь…
Как тот, в который Марион упал ребёнком. Вернее, в который его толкнули ребёнком. Он не помнил, кто это сделал. Память подводила, сгорая в пламени и ужасе. Вряд ли принц пробыл в камине долго: ожогов от того случая не осталось,— но с тех пор до паники боялся огня. И, когда однажды разгорелся пожар в королевском дворце, Марион трусливо сбежал, а отважный Дезирэ остался тушить пламя.
Но сейчас принц знал — огненный коридор приведёт его к Дрэз. И другого пути нет, только этот. Желудок скрутил спазм ужаса.
* * *
По городу текла факельная река. Люди кричали, и отголоски их рёва доносились даже до Холодного замка.
—Вам лучше уехать, Ваше величество,— заметил Фаэрт, неподвижно глядя на огненную реку.
—А вы? Что станете делать вы?
—Я тоже уеду.
—Оставите свой замок? Не сразитесь с мерзавцем, который…
—Нет.
—Почему?— она схватила его за плечи, заглянула в лицо.— Румпель! Ты бросишь королевство? Народ? Ты же знаешь, какой Дезирэ? Ты вот так просто бросишь всех во власть этого чудовища?
Он спокойно заглянул в её блестящие глаза. Безучастный. Невозмутимый. Холодный.
—Да.
—Ты не должен так поступать!— закричала Белоснежка.
—Не должен,— согласился Чертополох.— Но именно так я и поступлю. Мне наплевать. Я ухожу.
Развернулся и пошёл прочь. Белоснежка сжала кулаки и закричала в его удаляющуюся спину:
—Ты не можешь нас бросить! Не можешь! Это трусость! Это… это… Румпель!
Фаэрт не отозвался. Просто шагнул в стену.
* * *
Он шёл вперёд, прикрывая локтем лицо от жгучих языков пламени. Оно гудело вокруг, лизало его волосы и одежду, обжигало, словно сказочный дракон, но Марион шёл вперёд.
Там — она.
Маленькая, одинокая и преданная всеми. И им в том числе. В плену Холодного замка. И кроме него ей помочь некому. И он шёл, стиснув сердце и зубы. А потом упал. Пламя исчезло. Марион открыл глаза и тяжело поднялся, опершись о пол.
Высокие мрачные своды. Небо за стрельчатыми окнами начинает лиловеть. Стол со всякой дребеденью. И… она. Тоненькая, нахохлившаяся, словно воробушек, в жёлтом платье, которое в магическом свете блестит, словно золото. Маленькая, как у подростка, грудь. Довольно широкие для девушки плечи в сочетании с тонкой талией создают красивый треугольник. Принц помнил, что бёдра у девушки тоже не особенно развиты. Фигура подростка, не женщины. Но сейчас пышная юбка придавала объём и создавала иллюзию песочных часов. И тонкие, словно веточки, ручки. Марион помнил, какой лёгкой была Дрэз, когда он тащил её, перекинув через плечо. Сердце стиснула нежность.
—Воробей?— прохрипел парень недоверчиво.
Девушка оторвала взгляд от какого-то старинного фолианта и холодно посмотрела на его.
—Ваше высочество? Что вы здесь делаете?
—Дрэз…
Он пошёл к ней, как пьяный, не веря своим глазам. А затем счастливо рассмеялся. Упал на колено рядом с креслом, взял её ручки в ладони. Поцеловал пальчики.
—Ваше высочество?— безразлично удивилась она.
—Ты жива… Боже! Дрэз, уйдём отсюда поскорее. Я так долго тебя искал! Я был идиотом и…
—Я знаю. Что был идиотом.
—Как я мог не видеть, что ты — девушка? Как⁈
—Вы были увлечены другими. Ведь самое лучшее в нашей жизни, сынок, это бабская постель…
Марион покраснел. Счастливая улыбка сползла с его лица.
—Дрэз, прости меня,— сказал он серьёзно,— я был дураком.
—Ты был честным, Марион. А сейчас, обнаружив, что упустил одну из юбок, решил исправить ошибку?
Он удивлённо посмотрел на неё и только сейчас увидел то, что не заметил сразу. Сухой блеск холодных глаз (они показались принцу потемневшими, почти чёрными, из-за полумрака, наверное), твёрдую линию губ. От девушки словно веяло холодом. Перед ним была совсем иная Дрэз, чужая, ледяная.
—Что с тобой?— мягко спросил Марион, удерживая тонкие пальчики, пытающиеся выскользнуть из его ладоней.
Ледяные пальчики.
—Ничего. Правда жизни.
«Он её заколдовал»,— понял принц. Ему стало жутко.
—Дрэз, я не любил твою сестру. Это был приворот…
—Я знаю.
—Знаешь?— потрясённо воскликнул он.— И давно ты знаешь об этом?
—Давно,— она задумалась.— Когда я пришла в Вечный замок, то Фаэрт забрал моё сердце. И я смогла всё проанализировать…
—Что⁈ — Марион вскочил.
—Сердце,— терпеливо повторила Дрэз.— Сначала он лишил меня совершенно всех чувств, но потом часть из них вернул. Но не любовь. И это стало благом. Прости, ты меня отвлекаешь. Я читаю очень интересную книгу, а Фаэрт скоро вернётся, и, возможно, не захочет, чтобы я её читала.
Принц уставился на неё.
Ему захотелось схватить её за плечи и сильно встряхнуть, чтобы девушка пришла в себя. Но он покрепче стиснул зубы, а потом сказал мягко-мягко и очень нежно:
—Дрэз, извини, я ещё немного отвлеку тебя. Зачем ты сюда пришла?
—Сделка,— девушка раздражённо дёрнула плечом.
—Какая? Какие были условия?
—Я отвечу, и ты уйдёшь? Мне правда некогда, Марион.
Принц снова опустился на колено, снова взял её ручку, поцеловал пальчики и лукаво посмотрел на Дрэз. «Нет уж, родная, никуда я не уйду»,— подумал, а вслух заявил:
