Отец сказал, что лучшего применения моим способностям не найти. Что у меня особо тонкое восприятие мира — замечаю то, что другие еще не осознали. Говорил, что у всех охотников до определенной степени развита эта способность, а у меня к ней прямо-таки природная склонность. Не знаю. Пока не очень помогало. То, что я вижу знаки, не означает, что умею их правильно толковать. Сколько раз себя спрашивала: смогла бы я предотвратить гибель десятков людей в День Пламени, если бы вовремя предупредила об опасности? Если бы разгадала знаки. Подняла тревогу в тот миг, когда, перед появлением огненного монстра, потемнело в глазах… Ощущая всеми чувствами приближение раскола реальности, я не сделала ничего. Какой прок от такого дара?
—Ходят слухи, что вы помолвлены с хай-охотником.
—Ещё нет.— Зачем он поднял эту тему?
—Но об этом так давно говорят, что…
—Аллен на задании, а когда вернётся, тогда и…— Жар прилил к щекам. Почему я обсуждаю это с Дареном?
—Аллен Риц?! Почему он? Вы находите его привлекательным?
—Я нахожу его тактичным.— Этот разговор становился неприятным.
—И чем таким особенным он покорил ваше сердце?
—Например, не задавал лишних вопросов.
—Вы любите его?
Это уже слишком! Я попыталась отстраниться и прервать танец, но Дарен держал неожиданно крепко.
—Вы любите Аллена Рица?
Да какое ему дело? С чего он решил, что имеет право меня допрашивать?
Мы уже не танцевали. Он смотрел на меня в упор, и его глаза, отливающие серебром, пугали до дрожи. Что в них таилось? Безумие? Я не смогла бы ответить.
—Простите. Я неважно себя чувствую.
Дарен поклонился, приложив руку к груди:
—Спасибо за танец.
Прошелестев юбками, я прошла мимо него. На сердце лежал камень. Хотелось обо всём поскорее забыть.
—Эй! Ты чего? Всё в порядке?— догнала меня Луон, обеспокоено оглядывая.
О, явилась! Весь вечер жалась по углам с Валеном… И зачем, спрашивается, устраивать вечеринку, если хочешь побыть со своим женихом наедине? Я смерила её сердитым взглядом. Если бы она меня сюда не заманила, мне бы не пришлось вести неприятную беседу с этим… Дареном.
—Думала, ты будешь осмотрительней. Я же тебя предупреждала!— накинулась она на меня.— Дарен не тот человек, с которым можно так запросто общаться. С чего тебе вздумалось с ним танцевать?— Я открыла рот. А с чего мне сторониться её гостя? Зачем она тогда вообще его пригласила?— Луон схватила меня за руку и с нетерпением отвела в сторонку, подальше от любопытных ушей.— Мисс Магда попросила меня за ним приглядеть.
—Смотрительница лазарета?!
—Тс-с… не так громко. Все охотники так или иначе наблюдаются в лазарете. Но хай-охотники пользуются особыми привилегиями,— доверительно сообщила она. Эти «особые привилегии» мне ни о чём не говорили.— Господи, ты даже этого не знаешь,— разочарованно вздохнула она.— Тебе Аллен что, совсем ничего не рассказывал? О чём вы тогда с ним разговаривали?— В том-то и дело, что в последнее время Аллен стал совсем замкнут, а раньше… уже и не помню, что было раньше.— Почти все хаены сидят на транке*. (*Транквилизатор.) А с Дареном — особый случай. Когда он возвращается в Орден, мы за ним наблюдаем с повышенным вниманием. Он «уникальный» пациент.
—Хочешь сказать, что… он сумасшедший?
—Я бы не использовала такие громкие слова в отношении охотника,— замялась Луон.— Но…
—Говори как есть!
—Знаешь, что он делает со своими любовницами?
—Ест на обед?
—Почти угадала. Он вырезает им сердца,— это прозвучало так буднично, что я похолодела.
—И ты пригласила такого человека к себе на чай?
—Он хаен-вентр, единственная надежда выжить в этом безумном, разрушаемом хаосом мире! Он нам нужен. Без него и таких, как он, мы все обречены.
О, Луон…
—Ты сказала, что он «пресимпатичный молодой человек», что «скучать не придётся»…
—Ну, прости… Я не думала, что ты захочешь с ним потанцевать…
—А как же та девушка, с которой ты его познакомила?
Она пожала плечами, отводя глаза.
—Ты же не… О, Господи! Я не верю! Ты нарочно её пригласила. Кто она такая? Тебе её совсем не жалко? Ты всё знаешь и…
—Я ничего не могу поделать.
—Можешь. Скажи ей, чтобы шла домой.
—Не могу.
—Тогда это сделаю я!
Луон схватила меня за руку и испуганно заглянула в глаза.
—Не делай этого. Ты ничего не изменишь. Вместо неё приведут другую.— Поймав мой потрясенный взгляд, она отступила и потупилась.— Это приказ свыше.
В бессилии я прислонилась к стене и закрыла глаза. Этого-то я и боялась. Свыше… Кто даёт такие распоряжения? Совет? Отец? Как они звучат? Удовлетворить все потребности охотников, какими бы они ни были? Убить молодую девушку… Невозможно! Чудовищно!
—Хочешь, мы с Валеном проводим тебя до твоих комнат?
Я покачала головой. Мне хотелось пройтись по саду, подышать свежим воздухом. Подумать, смогу ли я что-то изменить.
Неужели отец поддерживает этот кошмарный метод? Снимать стресс таким бесчеловечным способом… Дарен Харсед, да ты чудовище! Как можно защитнику иметь в душе такую тьму? Улыбаться девушкам, держать их на коленях, любезничать, а потом жестоко вырывать сердца! Для чего? Неужели тебе мало крови на войне?
Бесцельно блуждая по саду, я вышла к разлому в стене дворца. Строительные леса и кучи камней — днём здесь вовсю кипела работа, и шрам в стене постепенно затягивался. Сейчас, по позднему времени, рабочие уже отправились домой, и это место, оставленное без надзора, дышало воспоминаниями трагедии. Расселина в земле сомкнулась, но я помнила, как здесь гибли люди, падая в её раскалённые недра. Как я сама соскользнула в эти адские глубины…
…Помни, что я сделал для тебя,— прозвучало как наяву, и я огляделась. Никого. Куда подевался тёмный? Весь день слонялся за мной, а теперь исчез. Испугался безумного охотника? Поделом!— подумалось с мстительностью. Помнить, что он сделал для меня… Неужели тогда я слышала его голос?
Шагнула вперед и замерла, словно все мышцы сковало. Здесь я сорвалась, здесь полетела вниз, всё случилось здесь. Сердце в груди часто билось. Я ощущала на коже тот страшный жар. Откачнувшись и с трудом дыша, неторопливо зашагала обратно во дворец, чувствуя, как наваждение отпускает.
Помни, что я сделал для тебя…
Ночь одела небо в чёрный бархат, расшитый звёздами.
Всепроникающая тишина царила в стенах дворца — белый мрамор хранил тайны. Я пересекла огромный холл, освещенный светильниками. В голове вереницей проносились слова отца и Луон, смешиваясь в невероятный коктейль: «…мы не можем позволить себе ошибиться… хаос станет распространяться… унесёт тысячи жизней… потерпи… его выбор — стать охотником… почти все хаены сидят на транке… он знал, на что шёл… такая смерть достойней, чем просто умереть… хаен-вентры единственная надежда выжить… пользуются особыми привилегиями… он вырезает сердца… ты должна понять…»
