Всхлипывая и постанывая, она попыталась насадиться глубже, только бы унять разраставшийся внизу голод. Почему ее господин медлит? Зачем снова пытает сводящим с ума удовольствием?
Забористо ругнувшись, Властимир снова двинулся. Напряженная плоть почти выскользнула из лона, чтобы снова ворваться в нее без жалости. Ещё, и ещё, и…
—А-а-ах!
Захрипела, извиваясь в крепкой хватке. Удовольствие такое пришло, что даже больно! Все внутри сжалось вокруг мужской плоти, и на каждую судорогу по телу бежал небесный огонь. Выжигал ее, пек, мучил… Снова и снова! До вскружившейся головы и слез из глаз!
—Ну тише, тише…— пробился сквозь шум в ушах хриплый голос князя.— Вот крикунья…
И накрыл истерзанные губы поцелуем.
Таким томным, тягучим, будто патока… Но Забава едва ли могла ответить.
Лежала безвольной куколкой под огромным мужским телом и могла только дышать. А князь все так же был в ней. Не спешил отстраняться, гладил, а то вдруг терся бедрами, раз за разом давая ощутить давящую тесноту.
Это было так приятно — лежать под тяжестью княжьего тела, дышать его горьковато-терпким запахом и ощущать тягучие капли, сочившиеся по бедрам. Век бы так было! И как только ее запястья получили свободу, Забава нашла сил обвить шею своего господина и приникнуть к нему ближе.
Но, наградив ее еще одним поцелуем, Властимир скатился вбок.
И сразу стало так пусто!
Однако ее разочарованный вздох был встречен улыбкой.
—Ну что, Забавушка, гребень сейчас возьмёшь?— спросил Властимир хрипло и огладил ее лицо, убирая с глаз взлохмаченные пряди.
—К-какой?
—Которые понравился.
Забава растерянно моргнула.
Не понимала она ничего! В голове звон, вместо крови — хмель, аж до краев заполняет. И спать хочется… Не сдержавшись, она зевнула.
А князь вдруг засмеялся. Как пушинку сгреб ее, завернул в одеяло и уложил рядышком.
—Спи, чудо мое светлокосое. Отдохни хорошенько.
И голос Властимира был так же мягок, как подушка под ее головой. А объятья бережны, будто не наложница она бесправная, а дорогая сердцу женщина.
Забава улыбнулась, закрывая глаза. До чего сладкие грезы! Наверное, она уже спит…
* * *
Властимир
И десятка ударов сердца не прошло, а Забавушка уже посапывала. Конечно, отвечать ему так пылко — это надо постараться.
Губы вновь разошлись в самодовольной ухмылке, стоило вспомнить, как билась в его руках наложница. Закатывала глаза, вскрикивала на каждый выпад… Приятно слушать! А потом и смотрела так, будто он божество какое… В поддернутой дымкой глазах плескался столь чистый восторг — аж до нутра пробрало. И дало сил. Но вместо того, чтобы продолжить, Властимир уложил красавицу-крикунью на перину.
Пусть отдохнет маленько.
А он пока кое-что сделает.
И, еще раз полюбовавшись на свернувшуюся клубочком Забаву, Властимир отправился обратно в мастерскую.
Ну-ка… Где там сундук с костью? Видел он два подходящих куска. Из-за морей добыто, от огромного зверя ростом с избу и ушами, будто покрывалами. Из его пасти торчали изогнутые кверху клыки. Вот их-то купцы и брали… А Властимир покупал.
Хороша эта кость! Мягкая, послушная резаку. Но при этом могла стать твердой, словно камень, ежели вымочить в особом растворе. Властимир выведал его секрет в одном из походов. И теперь иногда развлекался тем, что делал всякие вещицы.
Подбросив в руке кусок, Властимир принялся за работу.
На сапоги посыпалась стружка, воздух наполнился тихим шуршанием, а еще ароматом масел.
Узор рождался сам. Руки будто отдельно от тела жили, а он и не мешал этому — резал кость с удовольствием. Полыхавший в сердце огонь выплескивался не на ложе или в ратном бое, а тут — в тесной горнице под светом крохотных лампадок.
А перед глазами, как это часто бывало, легковесной дымкой мелькало прошлое. И сегодня Властимир вспоминал не горячие мгновения битвы или жаркие объятья наложниц, а тсвое детство и юность. Всякого там было, но в этот раз почему-то чудилось лишь хорошее: то теплый материнский взгляд, то давние друзья по играм… А еще робость первых чувств..
Он не помнил имени той девушки. Дочка одного из знатных мужей, чернокудрая красавица появилась в тереме лишь однажды. Но долго потом его сердце билось чаще, стоило вспомнить гибкий стан и полные, будто созданные для поцелуев губы. Где эта девушка теперь? Властимир не знал. Но неожиданно захотелось, чтобы она была счастлива.
А заспиной вдруг послышался скрип половицы под легкой ножкой.
Властимир разогнулся и глянул в окно. Светло уже! И Забава проснулась…
* * *
Должно быть, это было слишком непочтительно — беспокоить Властимира. Но придя в себя на огромном ложе, Забава испугалась. Князь никогда не оставлял наложниц до утра. Почему вдруг ее не растолкал? Случилось что?
Позабыв все на свете, соскочила на пол и, укутавшись в покрывало, бросилась искать одежды — не бежать ведь из горницы голой. А нашла князя за работой.
И стоило взглянуть мужчину, ноги словно приросли к полу.
Князь выглядел так… необычно! Словно не князь вовсе, а простой работник. Волосы схвачены кожаным шнуром. Рукава выбеленной рубахи подвернуты, вокруг инструмент разбросан, а под ногами все в мелкой костяной стружке.
Забава даже пару шагов вперёд сделала — может, ей мерещится?
И Властимир вдруг обернулся!
Она даже ойкнула от неожиданности, но поспешила смущённо опустить голову.
—П-прости, господин, я…
—Встала уже? Хорошо. Иди сюда,— и хлопнул себя по бедру.
Сердце так и заколотилось. Взгляд князя сиял незнакомым ей выражением. Будто огонек теплый горел! Манил к себе, зазывал крепче любого приказа. И, путаясь в шелковом покрывале, Забава выполнила просьбу.
Подошла.
Но тут же оказалась схвачена!
Властимир одним движением перетащил ее к себе на колени.
—Забирай гребни свои,— широким жестом подпихнул блюдо, накрытое тряпицей.
Ой-ой! Как хорошо, что она сейчас сидела! Ноги ведь совсем силы лишились. Это шутка, должно быть? Не мог князь променять сладкий сон на безделицу для наложницы.
—Ну же!— прорычал над ухом.— Аль помочь?
И мужские ладони нырнули под ее самодельное платье.
От прикосновения сбитых работой пальцев по телу хлынула волна тепла. Закружила голову, перехватила дыхание… Испугавшись этого, Забава потянулась к шёлковому платку. И вскрикнула, едва увидела, что за ним прячется.
—Это… это… ты сделал? За одну ночь?!
