—Сам на него ступай!— рявкнул в ответ.— Преступницу в кандалы! И чтобы пальцем не трогали, пока не вернусь!
Воин потащили Ирью в застенки, а Властимир бросился к конюшням.
И даже если бы весь Совет поперек дороги встал, а за ним волхвы и сам Сварог, это не смогло бы его задержать. Руки тряслись, как у пьяного, когда он накидывал узду на Стогрива. Про седло и вовсе забыл — не до того! Вскочив на коня, Властимир крепко шлепнул ладонью по крупу. Заржав, Стогрив рванул прочь из стойла.
И только в лицо ударил свежий воздух, Властимир пронзительно свистнул, призывая еще одного помощника. Волчий нос куда лучше человечьего, авось Серый возьмет след?!
—Быстрее, быстрее!— подгонял животное, направляя его к реке.
Может, Забаву на берег вынесло? Прибило к мосту? Только бы жива была! Он… он… жизнь бы за это отдал!
Под копытами лошади зачавкал напитанный водою снег. Ядовитая Чудь никогда не замерзала, и подобраться к берегу зимой было не просто тяжело, а опасно. Только Властимир про это не думал. Мчался вперед, изо всех сил вглядываясь в воду. А по крови гулял жар и озноб сразу. И вместо сердца комок толчёного стекла: на каждый удар — боль, дыхнуть сил нет.
—Забава!— закричал, озираясь по сторонам.— Любая моя!
А вьюга захохотала, закружила пуще прежнего. И в этих страшных звуках вдруг явственно зазвучали слова:
—Кого ж ты князь, любой зовешь? Ту, которую предал?!
Неужели сама богиня ему ответила?! Сейчас Властимир горячо желал этого!
—Верни ее, слышишь?! Не мне, так просто живую!— закричал, срывая голос до хрипа.
Уж и на это был согласен. Пусть не увидит больше, только бы снова дышала! Свет без нее не мил! Но ветер швырнул ему в лицо комья пепла. А потом дунул так, что Стогрив упал на колени. Властимир кубарем скатился через лошадиную шею. Но, подхватившись, бросился к реке.
—Любая!— звал снова и снова.— Забава-а-а!
Но лишь черные волны бились о камни и ветер стонал погибающим зверем. Того и гляди — деревья с корнем рвать начнет… Надо уходить! Но Властимир не мог. До слезящихся глаз вглядывался в пургу, звал без устали — до сорванного голоса.
И вдруг близёхонько раздался волчий вой.
—Серый!— захрипел, кидаясь к лохматому другу.
Пришел все-таки. Не оставил в беде! Упав перед лютоволком на колени, Властимир заглянул зверю в глаза. И там увидел отражение собственного ужаса.
—Найди ее, слышишь? Найди…
Серый бросился к Чуди. Опустив нос к самой воде, принялся жадно втягивать воздух, и буре это не нравилось! Она толкала зверя то в один бок, то в другой, густо сыпала снегом и гнала черные воны прямо на лютоволка, словно пыталась заставить отступить. Однако зверь упрямился.
И Властимир тоже.
Молился только всем, кому можно, клятвы давал… И сам же понимал, что раньше надо было это делать. А еще лучше — сесть да и поговорить с Забавушкой как… как… с равной! Нет! Как с любимой женщиной.
Серый вновь коротко взвыл.
Вскочив на лапы, дернулся прочь от терема. След взял! А буря взвизгнула, как живая… и вдруг пошла на убыль. Тут и стража подоспела. Властимир чуть не зарычал, увидев среди них Ждана. А ведь сотник был сослан им ходить дозором у крепостных стен. Неужто так быстро слухи разбежались?
—Князь милостивый!— крикнул прежде, чем Властимир успел бранью прогнать его прочь.— Дай слово молвить, потом жизнь забирай, если хочешь.
Ох как хотел! Так ведь не за что!
—Говори…
—Пересвет сейчас в тереме, с Советом воюет. Рахиму едва стража держит, гости вот-вот передерутся, и…— Ждан со свистом выдохнул.— Волхвы с пира сбежали. Вместе со Мстивом.
Властимир чуть не взвыл наравне с лютоволком.
—Его должны были бросить в застенки!
—Должны были. Но стражники мертвы, а вместе с ними и двое прислужниц… Сам Мстив ушел через окно. И… это более не человек, князь. А может, никогда и не был. Ты должен успокоить народ.
Да Властимир и сам это знал! Но как же тяжек стал золотой венец… Снять бы его и швырнуть в едкие речные воды. А Серый вновь коротко рыкнул — нельзя медлить!
—Позволь отправиться с тобой, князь,— вновь подал голос Ждан.— Знаю, теперь я в немилости, но… Забава любит тебя. А ты ее.
Тьфу! Защитник нашелся! Однако Ждан — хороший воин, и жизнь положит, чтобы найти Забаву. Так что ревность к сотнику он как-нибудь стерпит.
—Пойдешь со мной,— процедил сквозь зубы.— И еще дюжину воинов возьми. А я пока со знатью потолкую. Серый! Жди тут!
И Властимир побежал к лошади. Неважно — ночь на дворе или нет,— ждать он не станет. И без Забавы — мертвой или живой — в Сварг-град не вернется.
* * *
Руки тряслись, когда знахарка подносила свернутые в пук травки к огню. Пламя вильнуло в сторону — не хотело брать жертву. Однако знахарка настояла все же.
—Ох, Лада-матушка… Дай мне сил!— шепнула, глядя, как трудно занимаются иссохшие веточки.
Пламя ведь — оно порождение Сварога. Чует, что бог начал тревожиться, а его выкормыш-князь и вовсе ума лишился.
Знахарка тихонько ругнулась. Что-то неладное творилось! Руны в один мах спутались, ворожба хуже пошла, и теперь совсем неясно — станет ли князь упорствовать в поисках или вернется в терем к своей чернокудрой невесте. Сыны Сварога ведь хуже ветра в поле. Непонятно — случится буря или дело закончится лишь сквозняком.
Однако поостеречься все же надобно…
И знахарка принялась размахивать тлеющим скрутком травы.
Пусть воздух наполнится едким дымом и забьёт волчий нос, а сажа запорошит мужские глаза. Побегают князь с дружиной немножечко, побродят кругами, а там, глядишь, обратно повернут. Вино, что бродило в крови Властимира и разжигало его интерес к Забаве, совсем уж выдохлось. Разве что охотничий азарт остался, однако и он пройдет.
Однако сколь усердно травница ни убеждала себя в этом, а все же новый пучок травок зажгла. И руны снова вытащила. Поворожит еще немного, чтоб наверняка. Все равно Забавушка спит… Река навеяла на нее дремы, а потом спрятала хорошенько. Осталось только до этого места добраться. Но травница знала короткий путь. А вот дурак-князь ни за что не отыщет.
Глава 38
Из небытия Забава вынырнула как из проруби. Со свистом втянула воздух и дернулась так, что свезлась откуда-то на жесткое. Камни, что ли? Да еще и мокрые! Но осмотреться как следует не успела — чьи-то сильные руки подхватили ее и помогли сесть.
—Тише-тише, убьешься еще,— заворчала… знахарка?!
Забава изо всех сил протерла глаза. Наверное, ей перед смертью мерещится… а может, она уже давно покойница. Старуха ведь пропала! Загрызли ее или убили… А из сумрака выступили стены пещеры. Слышен был стук капель, в нос ударил запах тины и легкого гнилья.
