«Может, сходить пообедать, апотом вернуться?»
Мысль показалась дельной, однако вследующее мгновение послышалось громогласное:
–Феликс! Чертяка! Такизнал, чтовстречу тебя здесь!– ИВербин увидел стоящего рядом сприлавком Александра. Какобычно, вкостюме, наэтот раз в«самолётном», ипри девушке.– Привет! Зарыбой приехал? Какнастоящее турьё? То-то ясмотрю, мыстобой какниточка сиголочкой: куда я– туда иты! Присоединяйся!
Отказываться неимело смысла.
–Привет.
–Привет! Незнаю, чтоты забыл вЛиствянке, может, помузеям таскался, ноя– сразу сюда. Нет, сначала, конечно, наБайкал посмотрел. ТамАнгара вытекает, туда-сюда ивсё такое прочее, нопотом– сразу сюда. Чудесное местечко, тыуж мне поверь, хотя, конечно, браконьер набраконьере…
–Саша,– обиженно протянула хозяйка прилавка, дородная женщина схитрющими глазами.
–Алевтина, неспорь, мнелучше знать,– вальяжно отозвался Александр.– Явас тут всех насквозь вижу. Доставай, лучше, ещёодин комплект, видишь– друга встретил.
Непонятно, какименно весёлый бородач выбрал прилавок, возле которого можно «зависнуть», ноон непрогадал: Алевтина спомощницей обхаживали его изовсех сил. Причём, какподметил Феликс, старались они нетолько из-за денег, надеясь изрядно заработать набогатом клиенте, ноиот души– попав подобаяние добродушного здоровяка.
–Явсегда думал, чтосугудай должен быть холодным, какбивень мамонта, нотеперь понял, чтоошибался.
–Должен быть холодным,– попытался войти вразговор Вербин.
–Несмогу объяснить, сампопробуешь ивсё поймёшь. Алевтина, радость моя, чтотак долго?
–Иду, Сашенька!
Под«ещёодним комплектом» подразумевались плоская пластиковая коробочка ссугудаем, пластиковая вилка, пластиковый стаканчик, вкоторый Александр немедленно налил холодную водку, игорячая лепёшка.
–Завстречу, дружище! Такприятно встретить начужбине близкого человека!
–Язарулём,– сообщил Вербин.
–Ятебя отвезу вИркутск.
–Амашина?
–Вотведь ты зануда,– посетовал Александр, возвращая стаканчик наприлавок. ПитьбезФеликса он нехотел.– Откуда утебя машина? Неужели купил?
–Друзья дали.
–Машину дали, асами непоехали?
–Вэтом смысл– ониработают.
–Тоже мне друзья. Будто непонимают, чтоты вотпуске иимеешь полное право немного выпить вхорошей компании. Мыведь стобой ссамого самолёта невыпивали, всёнедо того было.
Близость сугудая, егопотрясающий аромат, запах горячей лепёшки ислегка запотевший стаканчик непросто дразнили– онивприказном порядке требовали отВербина плюнуть навсё ивоспользоваться «полным правом». Ав животе урчало так, будто внём расположился здоровенный сибирский кот. Феликс держался изпоследних сил. Идаже попытался перейти вконтратаку:
–Аты каквернёшься?– поинтересовался он, потому что дляздоровяка этот стаканчик явно небыл первым.
–Аты незаметил? Яздесь сЛеночкой. Леночка, подойди сюда, милая, познакомься– этоФеликс, мойстарый друг. Феликс– этоЛеночка.
–Очень приятно.
Наэтот раз компанию Александру составляла яркая блондинка.
–Леночка– замечательная мастерица ив том числе умеет водить автомобиль. Леночка, тыведь умеешь?
–Только никогда неводила такой большой, какутебя,– хихикнула девушка.
–Ничего страшного, когда большой– даже интереснее.
–Ауменя Леночки нет,– вздохнул Вербин, стараясь несмотреть настаканчик.
–Сейчас организуем,– пообещал Александр иперевёл взгляд нахозяйку:– Алевтина! Утебя есть напримете положительный вовсех смыслах мужчина, который умеет водить автомобили исегодня ещё невыпивал?
–Есть,– подумав, ответила Алевтина.
–Пусть придёт иотвезёт моего друга вИркутск.
–Акак он обратно вернётся?– растерялась Алевтина.
–Тытак спрашиваешь, будто это меня касается,– рассмеялся Александр.– Пусть скажет, сколько денег хочет и… иждёт где-нибудь здесь, только небухает приэтом, ато язнаю, чтовы, браконьеры, какзаскучаете– сразу ксиньке тянетесь. Мыскоро.
–Сейчас позвоню,– уверенно сказала Алевтина. Фраза «пусть скажет сколько» подействовала нанеё магически.– Будет тебе водитель, Сашенька.
–Погоди, зачем?– растерялся Вербин.
–Тыменя виски поил? Поил. Теперь моя очередь.– Александр поднял стаканчик.– Аглавное, поверь– онотого стоит.
Ионо действительно того стоило. Сугудай был тёплым, зато отменно приготовленным итаял ворту, великолепно сочетаясь схолодной водкой игорячей лепёшкой. Голодный Вербин съел первую коробочку мгновенно. Потянулся завторой, ноАлександр сказал: «Тывот эту рыбку попробуй», иследующим оказался сиг горячего копчения. Восхитительный, каквсё остальное. Засигом последовал омуль. Потом снова сугудай. Потом Алевтина сказала, чтодоговорилась, иФеликс предпринял попытку сам заплатить трезвому водителю, которую Александр пресёк накорню, велев даже недумать о«такой ерунде».
Ипродолжал балагурить, привлекая внимание исоседних торговок, ипосетителей.
–Лучшая рыба вовсей Листвянке, красавица, если хочешь– попробуй! Мысдругом уже полтора часа пробуем, оторваться неможем. Таквсё вкусно, хоть здесь ночуй.
–Илижить оставайся.
–Илижить оставайся!
Ипри этом успевал общаться сФеликсом:
–Такизнал, чтоты сюда приедешь. Листвянка– тоже интересное место. Ангара туда-сюда, Бурятию видно, опятьже– рыба. Тыкогда домой? Завтра?
–Нет…
Вербин никак немог запомнить, чтоАлександра неинтересуют ответы назадаваемые вопросы.
–Жаль, чтотак рано, здесь есть начто посмотреть. Надобы задержаться, конечно. Мнетоварищи предлагают вгоры поехать. Нанедельку. Нетжелания? Илиты напоезде ещё неездил? Апочему? Напоезде вокруг Байкала– красота неописуемая. Яне думал, чтонапоезде будет так круто. Ну, если это не«Сапсан», конечно, хотя «Сапсан» мы любим неза вид изокна– тамон слишком мельтешит, какпо мне. Ноздесь поезд неглавное, ато, чтоизокна видать. Потрясающий, незабываемый вид. Ещёпоодной? Твоёздоровье. Алевтина, порежь, пожалуйста, во-ооон той рыбки. Эх, надо тебе прилавок повыше сделать, дабарные табуреты поставить… Алучше– кресла…
Феликс вздохнул идостал сигареты.
* * *
Спосещением церкви дела уСергея обстояли примерно также, какуподавляющего большинства современных верующих: обязательно– только перед Пасхой, куличи святить, востальное время– какполучится. Получалось, разумеется, далеко невсегда, ноСергей старался. И, разумеется, немог неоткликнуться напросьбу отца Евгения заехать «потому что есть разговор». Священника, который впрошлом был воином, Сергей знал много лет, уважал– икак священника, икак воина, ипотому затягивать нестал.
