–Очень трогательная история.
–Иочень жизненная,– задумчиво произнёс Кейн.– Всёименно так, какуменя тогда… Ябыл молод иэгоистичен. Казалось, мирпослушно вертится вокруг меня, ия смогу добиться всего, чтопожелаю. Аженщины… женщины лишь приятное дополнение кяркому течению времени. Ябыл уРины первым. Выбыли укого-нибудь первым? Можете неотвечать и… простите завопрос… онриторический… Ябыл уРины первым ине понял, какэто важно. Идля неё, идля меня… Длянас. Яне обижал Рину, ноне относился кней так, какона заслуживала. Нет, опять неправильное слово… Неотносился кней так, какдолжен был относиться. Какобязан был относиться. Яжил больше длясебя, ив один непрекрасный день она ушла. Даженеушла– осталась рядом, носдругим. Ядумаю, онтоже её любил. Также сильно, какяего ненавидел. Нояничего немог сним поделать, потому что Рина его любила– яэто видел. Онасмотрела нанего так, какдо того смотрела наменя, икогда явидел её взгляд– сходил сума отярости. Отдикой боли. Отпонимания, чтопотерял. Яне знаю, доводилосьли вам ненавидеть, Феликс, наверное, привашей работе этого нельзя, нопути Господни неисповедимы. Иесли вы ненавидели– выменя понимаете. Еслинет– недай вам бог пережить нечто подобное.– Кейнсудивлением посмотрел насигарету, которая успела погаснуть вего руке, коротко усмехнулся ибросил её впепельницу, которую поставил налавочку, когда они присели.– Явас неутомил?
–Мнеочень интересно, если такое слово уместно вданном случае,– медленно ответил Вербин.– Есливас оно покоробило, прошу меня извинить.
–Непокоробило, конечно, чтовы?– Кейнпокачал головой.– Вотуж недумал, чтоякогда-нибудь кому-нибудь… исповедуюсь. Нотоли увас аура подходящая, толи мне пришло время высказаться. Незнаю, чтовам променя рассказали, дамне инеинтересно, но, несмотря нарепутацию, яникогда небыл открытым человеком. Исвои чувства, темболее– свою боль, всегда держал присебе. Нискем неоткровенничал, ивот, пожалуйста– выложил всё полицейскому. Смешно.
–Явотпуске,– напомнил Вербин.
–Нотем неменее.
–Да, темнеменее.
Поулице проехала машина, водитель которой несмог отказать себе вудовольствии «порадовать» горожан грохочущей музыкой. Ксчастью, проехала машина быстро, сявным игрубым нарушением скоростного режима, зато несумела помешать разговору.
–Ятак ине женился,– вернулся к«исповеди» Кейн.– Предложения были, втом числе весьма перспективные сточки зрения карьеры иположения вобществе, ноне женился. Анесколько лет назад понял, чтовсюду ищу Рину. Ищуине могу найти. Моиженщины красивые, умные, какправило, сильно моложе меня, часто– возраста Рины, ноони– неона. Яникогда неназываю их её именем, ноустал заниматься любовью сзакрытыми глазами. Понимаете, чтояимею ввиду?
–Боюсь, мнетолько предстоит это понять,– очень-очень тихо сказал Феликс.
Ипочувствовал насебе запредельно внимательный взгляд Кейна. Теперь– небыстрый, адолгий, откровенный. Изучающий. Кейнувидел вглазах Вербина нечто знакомое, икивнул:
–Выуже понимаете. Знаете, какэто будет.
–Да.
–Поэтому приехали? Сменить небо, потому что ничего неможете поделать сдушой?
–Да.
Кейн кивнул, показав, чтонеобижается настоль короткие ответы, инегромко спросил:
–Соболезновать уместно?
–Вполне.
–Соболезную.
–Спасибо.
–Наверное, поэтому яс вами так разоткровенничался– почувствовал родственную душу,– продолжил Кейн, закуривая очередную сигарету. Многовато, конечно, ноучитывая, чтопрошлую он почти нетянул– приемлемо.– Внаших местах чувства обостряются. Иэто ещё один необъяснимый факт.
–Поэтому возвращаетесь?
–Ипоэтому тоже. Новпервую очередь из-за того, чтоБайкал– этонавсегда. Хотяязнаю людей, длякоторых он стал всего лишь точкой накарте: ониздесь родились, выросли, уехали ине возвращаются. Яо них знаю, ноне понимаю. Ясчитаю, чтонельзя так нечувствовать свою землю. Яхотел продать дом, ноне смог. Квартиру продал, хотя разумнее былобы оставить её, нопродал, потому что квартира– этоквартира, полезная площадь… адом– этоземля, накоторой мой прадед строил… свою жизнь. Несмог продать.– Кейнпровёл рукой полавке.– Выведь знаете, чтояживу вМоскве?
–Мнеговорили,– нестал скрывать Вербин.
–Вамговорили… выуже много обомне знаете… Иясегодня упоминал…– Кейнвновь улыбнулся.– Номне повезло: укомпании есть большие интересы вИркутске, такчто ячасто возвращаюсь. Иногда живу здесь недели подве-три.
–Действительно, повезло.
–Ещёкак…– Кейндемонстративно посмотрел начасы, давая понять, чторазговор затянулся, ивернулся кделам:– Чтоже касается вопроса обэкспедиции, товсё так: я– единственный, ктонеумер.
–Можете это объяснить?– быстро спросил Вербин, иони дружески рассмеялись.
–Возможно, потому что яне наркоман ине сумасшедший. Иникогда неиспытывал тяги ксаморазрушению. Неиспытывал, даже когда мне было очень плохо– после смерти Рины…– Сейчас он говорил очень серьёзно. Исбольшой печалью.– Сумел справиться. Даженезабухал.
–Подсумасшедшей вы подразумеваете Зебру?
–Никто так ине понял, почему она покончила ссобой,– ровным голосом ответил Кейн.– Вседико удивились идико расстроились, потому что Зебра была хорошей. По-настоящему хорошей, понимаете? Неслабохарактерной– таким был Кислый, аименно хорошей, иочень хорошо относилась кРине.
–Вызнаете осмерти Кислого?
–Конечно.
–Аотом, чтоон умер намысу?
–Да,– негромко сказал Кейн, после короткой паузы.
–Васэто неудивило?
–Почему это должно было меня удивить?
Сейчас вего голосе отчётливо прозвучали недовольные нотки иКейн акцентированно посмотрел начасы. Положенное гостеприимство проявлено, порабы гостю ичесть знать.
Однако уФеликса оставался ещё один вопрос. Самый важный.
–Вырасскажете, чтопроизошло намысу?– спросил он, глядя Кейну вглаза. Ноне увидел ниволнения, нибеспокойства. Ничего. Вопрос неиспугал ине смутил– Кейнего ждал изнал, какреагировать.
–Давайте сделаем так: выкурим ещё поодной сигарете, насладимся приятным летним вечером. Захотите– помолчим, захотите– поговорим очём-нибудь нейтральном.– Кейнулыбнулся.– Апотом вы навсегда уйдёте.
* * *
–Всего четверо,– протянула Дарья, задумчиво глядя наСергея.
–Чтонетак?
–Маловато длясекты.
–Напиши, чтоэто была маленькая секта, которая неуспела вырасти исильно навредить обществу,– улыбнулся Сергей.– Кроме того, этосегодня их было четверо, членов секты наверняка больше. Такчто мы всёравно молодцы.
Удачно проведённая операция– обошедшаяся безпотерь иповреждений собеих сторон, привела Сергея вотличное расположение духа, ион позволил себе слегка порезвиться. Авот следователь, чьяработа, побольшому счёту, только начиналась, была сдержанна исосредоточенна.
