–И вы знаете, кто убийца?
–Да,– уверенно ответил Вербин. И сделал вид, что шутит:– Не обидитесь, если я не назову имя?
–Не обижусь, конечно,– медленно произнесла Старова. Шутку она не приняла. Во всяком случае, никак на неё не среагировала.– Феликс, я ни в коем случае не собираюсь вторгаться в ваше расследование и давать советы… Полагаю, вы прекрасно справитесь сами.
–Спасибо.
–Это не лесть.
–Я хорошего мнения о вас.
–Теперь моя очередь вас поблагодарить.– Кажется, она улыбнулась.– Я спрашиваю, потому что публикация натолкнула меня на одну странную мысль, которую вы, скорее всего, назовёте фантастической. Поэтому мне важно знать, считаете ли вы убийцей Наиля Зарипова?
Бульон, в который большой мир втолкнул расстроенного Феликса, кажется, начал закипать. Вербин включил торшер и сел в кресле прямо.
–Что за мысль пришла вам в голову?
–А вы считаете?
–Ольга,– мягко произнёс Феликс.– Не ждите, что я скажу, что вопросы задаю я – мы не на допросе. Я прекрасно понимаю, что вы позвонили не просто так. Вам пришла в голову некая теория, и вы хотите её проверить. Вы хотите мне помочь. Но при этом, возможно, не хотите показаться… неумелым сыщиком, выберем это определение. Поэтому давайте установим такое правило: вы можете задавать любые вопросы, но я должен понимать, зачем мне на них отвечать.
–То есть ваши вопросы всё-таки важнее?
–У меня есть служебные ограничения,– напомнил Вербин.– Я могу расширить рамки, но…
–Вы должны понимать, для чего это делаете,– закончила за него Старова.
–Да.
Вновь возникла пауза, после чего Ольга сказала:
–Простите, я об этом не подумала. И спасибо, что… Впрочем, вы всегда вежливы.
–За это нужно благодарить мою маму.
В трубке послышался короткий смешок, однако комментировать заявление Феликса Старова не стала, продолжила:
–Расстройство, которым страдала Виктория, и то, как её обнаружили, должно было навести вас на мысль о суициде.
–Это первое, что приходит в голову,– подтвердил Феликс.
–Но вас убийца обмануть не смог.
–Не меня. Первым заподозрил неладное оперативник из местного убойного отдела. Расследование началось благодаря его настойчивости.
–Приятно знать, что вы не один такой в нашей полиции.
–Да, я не уникален,– согласился Вербин.
Но развивать эту тему Старова не стала.
–Если Виктория не покончила с собой, а убийца в точности воспроизвёл её собственный сценарий смерти, следующая мысль – это кто-то достаточно близкий, чтобы знать о расстройстве. И имеющий мотив. Ваши расспросы о Наиле натолкнули меня на мысль, что он мог вернуться в жизнь Виктории, а вот их взаимоотношения на прежний уровень вернулись вряд ли.– Старова помолчала.– Я мало знаю о Наиле, но то, что мне известно, позволяет предположить, что его психотип подходит для совершения подобного преступления. Вы читали его книгу?
–Просматривал.
–Насколько поверхностно?
–Полагаю, я обратил внимание на те страницы, которые вы имеете в виду.
–Написанное укрепило ваши подозрения?
–К сожалению, использовать роман в качестве улики невозможно.
–Но подозрения укрепились?
Феликс понял, что Старова подвела разговор к «развилке»: или ему придётся начать отвечать на её вопросы, или продолжения не будет.
–Укрепились.
–Насколько?
–Я уверен, что Викторию убил Наиль.
–Но не можете доказать?– догадалась Ольга.
–Всё несколько сложнее: сегодня ночью Наиля убили. Зарезали во время уличного ограбления.
–А…– Неожиданная новость выбила Старову из колеи.– Это действительно было ограбление?
–Так говорят факты.
–С фактами спорить сложно…– протянула Ольга.– Преступников поймали?
–Ещё нет.
–Вы верите в столь странное совпадение?
Она действительно умна. Интересно, а бывают глупые психологи? Это вообще возможно? Чтобы человек был хорошим врачом, отлично разбирался в людях, но при этом был глупым? Не умеющим анализировать и делать правильные выводы? Наверное, нет. С другой стороны, а каким настоящим делом может заниматься дурак? Разве что чем-то руководить, к серьёзной работе дураков подпускать нельзя.
–В настоящий момент я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть версию уличного ограбления.
–А кого вы ещё подозреваете?
Нет, это уж слишком.
–Мне кажется, Ольга, что теперь вы должны рассказать мне об идее, которая вас осенила.
–Да, наверное, вы правы.– Старова вздохнула:– Извините, увлеклась.– И, поскольку Феликс не ответил, произнесла:– Уверена, моя версия покажется вам фантастической, и если честно, мои вопросы были вызваны желанием доказать себе, что не следует вам её рассказывать, но раз всё так обернулось…– Ещё один вздох, после чего Старова бросилась в омут:– Вы не рассматривали предположение, что Викторию мог убить серийный убийца?
–В чём заключается «серийность»?– Вербин специально использовал это слово.
–Убийца ищет людей с подобными расстройствами и воплощает видения несчастных в жизнь.– Ольга помолчала, после чего очень тихо добавила:– Надеюсь, вы не смеётесь.
–Я рассматривал эту версию,– сообщил Феликс, не желая прекращать разговор.
–Правда?– Без сомнения, она удивилась.
Однако распространяться о своих догадках Вербин пока не хотел.
–У версии есть недостатки. Первое: людей с такими расстройствами немного.
–В этом прелесть – убийца чувствует себя коллекционером редкостей.
«Она что, подслушала мои мысли?!»
–Допустим.– Феликс отметил, что ответ Старовой явно был заготовлен.– Второе: почему убийца стал искать людей с подобными расстройствами?
–У него был опыт.
–То есть убийца страдал или страдает таким же расстройством?
–Да.
–И излечился?
–Не обязательно.– Ответ вновь прозвучал быстро, а значит, Ольга много размышляла над своей версией.– Вполне возможно, что переживаемый им ужас и заставляет его «помогать»– в извращённой, конечно же, форме,– жертвам подобных расстройств. Убийца на собственной шкуре знает, что переживают жертвы, и чувствует себя их спасителем.
«Одно из двух: или тебя нужно брать в напарники, или включать в список подозреваемых…»
–А если он излечился?
–Цена могла показаться ему слишком высокой.
–Я подумаю об этом.
