Однако же он получил именно то, о чем мечтал. Разве не этого он ждал с давних пор (не прошло и года!), когда станет «успешным писателем»? Публику, стопки книг, волшебный номер «1» перед своим именем в заветном списке «Книжного обозрения „Нью-Йорк Таймс“»? Конечно, но еще он надеялся на некую человеческую теплоту, полагавшуюся автору, чьи книги действительно читают,– такому автору, который открывает свою книгу, пишет на ней имя и протягивает тому самому благодарному читателю. Разве не вправе он был ожидать этих простых, скромных радостей? Рука к руке и разум к разуму в чудесном единении, даруемом письменным языком в сочетании с умением рассказчика? Джейк это заслужил. И подумать только: все это досталось ему, благодаря лишь упорной работе и чистому воображению.
Плюс истории, которая была не совсем его.
О чем кто-то где-то вполне мог знать.
И этот кто-то мог в любой момент лишить его всего (было и сплыло), да так внезапно, что Джейк ничего не сможет поделать. Глазом моргнуть не успеет, как пополнит ряды писателей, запятнавших свое имя,– Джеймс Фрей, Стивен Гласс, Клиффорд Ирвинг, Грег Мортенсон, Ежи Косинский
[26] – и никогда уже не отмоется.
Джейкоб Финч-Боннер?
–Благодарю,– сказал Джейк автоматически, услышав, как молодой человек похвалил «Изобретение чуда».– У меня она тоже одна из любимых.
Эти слова показались ему знакомыми, и он вспомнил, что именно эту фразу произносил когда-то в мечтах, и накраткий миг почувствовал себя счастливым. Но лишь на миг. После чего стал бояться дальше.
Глава девятая
Могло быть хуже
В распечатанном графике мероприятий Джейка следующее утро значилось свободным, но, когда он направлялся обратно в отель, подписав последнюю книгу, Отис сообщил ему о новом мероприятии, намеченном на утро,– интервью для радиопередачи под названием «Сиэтл на рассвете».
–По телефону?– спросил Джейк с надеждой.
–Нет. В студии. Обратились в последнюю минуту, но директор передачи очень на вас рассчитывает. Передвинула готовый материал, чтобы устроить встречу с вами. Большая поклонница.
–О,– сказал Джейк.– Хорошо.
Хотя хорошего было мало. Завтра днем он вылетал вСан-Франциско, чтобы вечером встретиться с читателями в театре «Кастро», а надругое утро ему следовало быть вЛос-Анджелесе, где у него намечалась почти неделя встреч, связанных с экранизацией. В числе прочего, ланч с режиссером. Одним из главных, как иначе.
Радиостанция Кей-би-ай-кей располагалась недалеко от отеля и всего в нескольких кварталах на север от«Пайк-плейс-маркета»
[27]. Приехав пораньше на такси, Джейк предоставил Отису забрать их багаж и вошел в холл, где его встретила женщина с блестящими седыми волосами, перехваченными откровенно девичьей лентой. Джейк подошел к ней, протягивая руку, и представился из чистой формальности:
–Я Джейк Боннер.
–Джейк! Привет!
Они пожали руки. Рука у нее была тонкой и длинной, как и вся ее фигура, а глаза ярко-голубыми. Косметикой она совсем не пользовалась. Джейку это понравилось. Он отдавал себе в этом отчет.
–А вы?..
–Ой! Простите, яАнна Уильямс. Анна. То есть зовите меня просто Анна. Я директор передачи. Это просто фантастика, что нам удалось заполучить вас. Я так люблю вашу книгу.
–Что ж, спасибо, так приятно это слышать.
–Правда, я немогла перестать думать о ней, когда первый раз прочитала.
–Первый раз!
–О, я столько раз ее перечитывала. Просто поразительно видеть вас вживую.
Подошел Отис с чемоданами. Они сАнной пожали руки.
–Так это обычное интервью?– спросил Отис.– Нужно будет, чтобы Джейк что-то прочитал?
–Нет. Если только вы сами не хотите?
Она взглянула наДжейка. Казалось, она смущена тем, что сама не уточнила этот важный вопрос.
–Нет, не стоит,– сказал он с улыбкой.
Он пытался понять, сколько ей лет. Его ровесница? Или чуть моложе. Сложно сказать. Она была стройной и носила черные леггинсы и как бы домотканый жакет. Очень в духе Сиэтла.
–Вообще я довольно легок в общении,– сказал Джейк.– Будут звонки от слушателей?
–Ну, заранее не скажешь. Рэнди довольно сложно предсказать, он все делает на лету. Иногда принимает звонки, иногда – нет.
–Рэнди Джонсон – радиоведущий,– подсказал Отис.– Сколько уже, лет двадцать?
–Двадцать два. Но невсе на нашей станции. Не думаю, чтобы он не вещал дольше нескольких дней за все это время.
Она прижимала к груди планшет с бумагами, обхватывая края своими длинными пальцами.
–Что ж,– сказал Отис,– я был в восторге, когда узнал, что он хочет позвать романиста! Обычно, если нам везет поработать сРэнди Джонсоном, ему нужны биографы спортсменов или политиков. Не припомню, чтобы хоть раз приводил к нему автора художественных книг. Вы должны гордиться,– сказал он Джейку.– В кои-то веки Рэнди Джонсон прочитал книгу!
–Ой,– сказала обворожительная Анна Уильямс.– Знаете, хотела бы я обещать вам, что он прочитал весь роман. Скорее всего, ему составили конспект, но вы правы, Рэнди не назовешь любителем литературы. Он просто видит, каким важным явлением стала «Сорока». Ему нравится освещать культурные феномены, будь то роман или «домашний камень»
[28].
Джейк вздохнул. В первые недели после издания книги у него частенько брали интервью люди, не потрудившиеся прочитать ее, и ответ на их неизбежный вопрос – Так о чем ваша книга? – ставил его в неловкое положение, вынуждая рассказать о«Сороке», не раскрывая ее особого, ставшего уже притчей во языцех сюжетного финта. Но теперь, когда все, похоже, знали, о чем эта книга, Джейк чувствовал себя спокойнее. Не говоря о том, что всегда непросто вести беседу с кем-то, совершенно не знакомым с твоим творчеством, и держаться приветливо.
Они поднялись в студию и застали Рэнди Джонсона в разгар интервью с двумя женщинами, членом сената штата и одной из ее избирательниц, которых весьма волновал новый закон о собаках и отходах их жизнедеятельности. Глядя наДжонсона, крупного и щетинистого мужчину, мастерски стравливавшего своих гостей, Джейк отчего-то подумал, что он, должно быть, часто сплевывал. Довольно скоро избирательница сделалась пунцовой, а сенатор стала грозиться встать и уйти с передачи.
