Пашка и Сашка в тот же момент смело подошли ко мне, взяли за руки и начали перевязывать их веревкой.
— И когда же ты успел их так натаскать? — задумчиво произнес глашатай, глядя вслед волкам. — С этим мы еще разберемся. В яму его, — отдал он приказ. — Пускай сидит там до рассвета. К дракону никому не приближаться. Без моего на то распоряжения. Пошли, Богдан. Прошка с Ритой, вы тоже за мной.
Он развернулся и, уводя за собой лекаря, скрылся за спинами своих людей. Прошка убрал от шеи матери кинжал, подтолкнул её в спину, и они вместе скрылись.
Меня же пытались взять под руки, но я вырвался и спокойно пошел рядом со своими провожатыми. Они отвели меня вглубь поселения, ближе к частоколу, где под раскидистой ивой были вырыты четыре квадратные ямы и обложены внутри кирпичом.
Сверху яму накрывала стальная решетка. В одну из них меня и хотели столкнуть, нажимая на спину рукой. Но я устоял и оскалился, посмотрев на одного из тех, кто пытался это сделать. Сашка, или Пашка, тут же с уважением кивнул и жестом пригласил меня спуститься вниз.
Всю дорогу они не проронили ни слова, да и сейчас не горели желанием завязывать разговор. Ухватившись за уступ, я свесился, а затем спрыгнул вниз. Благо высота была всего метра три, я себе ничего не повредил. К тому же земляной пол ямы был выстлан соломой. Видимо, здесь мне и придется спать какое-то время.
Закрыв яму стальной решеткой, Сашка и Пашка удалились. Руки они мне так и не развязали, но я особо не переживал из-за этого.
В далеком прошлом мне не раз приходилось сидеть в заточении, так что определенный опыт у меня имелся. Вот только по своей воле я оказался взаперти в первый раз.
Внимательно осмотрев свое новое место обитания, я пришел к выводу, что сбежать отсюда не составит какого-либо труда. Высота небольшая, каменная кладка сильно неровная — можно легко взобраться наверх.
На стальной решетке висел замок, но с ним особых проблем не будет. Кто-нибудь из подручных достанет мне подобие отмычки, и я его вскрою. Этим кстати, можно заняться уже сейчас.
Я приказал всем крысам в округе искать тонкий металлический предмет, а как найдут, чтобы тут же принесли мне.
Расслабляться было некогда. Поэтому я приручил всех паучков и велел им найти глашатая Олега. Пока они его искали, постоянно отчитываясь мне, я сумел примерно понять местность.
Самый большой двухэтажный дом, стоявший практически в центре, принадлежал глашатаю. Там же и был какое-то подобие мемориала во дворе. Что-то вроде статуи, понять до конца не представлялось возможным.
Остальные дома, в количестве двадцати пяти штук расположились вокруг главного дома. Улицами здесь разумеется и не пахло, но все было добротно слажено.
Также имелось несколько амбаров, зернохранилище и скотный двор. Коровы мне особо сейчас не нужны, но они однажды понесли мне хорошую службу. Поэтому на всякий случай я их забрал в своей бестиарий, предварительно освободив слоты.
Паучки нашли глашатая в одном их домов. Обстановка внутри больше была похоже на лазарет. Только очень маленький лазарет.
Глашатай Олег сидел на стуле, а вокруг него плясал лекарь Богдан. Мать, за которой всё ошивался Прошка, облизывая губы, стояла напротив него сложив руки на груди.
— Он мой сын! — возмущенно говорила она.
— И? — отвечал глашатай. — Он чуть не убил меня.
— Ну не убил же, — резонно заметила мать.
— А ты хотела бы обратного, да? — зло посмотрел на нее глашатай Олег. — Совершенно, не помнишь мою доброту, Рита.
— Я все прекрасно помню и благодарна тебе, — немного оттаяла мать. — Но так ведь нельзя! Почему нельзя просто сесть и поговорить.
— Потому что он опасен! — глашатай в гневе стукнул уцелевшим кулаком по подлокотнику. — Ты сама-то на него посмотри. Узнаешь ли ты в нем прежнего Ларюшечку, который помогал папе на кузне?
Мать, поджав губы, молчала.
— Я поэтому и подыграла тебе, — спустя минуту произнесла она. — Он совершенно не похож на того Лари, которого я знаю. Как будто другой человек. А как он сражался!
— Вот и я о чем, — кивнул глашатай. — Сын бронника смог победить верховного мага. Причем не первого. Знала бы ты, что про него в городе говорят…
— Что? — тут же спросила мать. — Ты же мне ничего про него не рассказываешь. Говоришь только, что он в порядке и при деле. А тут оказывается вон что.
— Поверь, у меня были причины этого не делать, — ответил глашатай Олег. — И как ты сейчас видишь — не зря. Я не хочу, чтобы ты расстраивалась, пойми.
— Я и не расстраиваюсь, — пожала плечом мать. — Мне больше страшно от того, что может произойти. Что ты будешь делать с ним дальше?
— Он знает где мы находимся, — задумчиво ответил глашатай Олег. — А значит все мы в большой опасности. Я не могу подставить деревню под удар.
— Олег, — жалобно пискнула мать.
— Сегодня я ничего с ним не сделаю, — успокоил ее глашатай. — А вот за Семигара не могу ручаться. Он может ниспослать огонь на того, кто напал на его святилище. Так что не обессудь.
— Прошу, поговори с ним, — взмолилась мать. — Я буду молиться всю ночь, всю неделю и до конца месяца, если придется. Только пусть он не тронет Лари.
— Постараюсь, — усмехнулся глашатай. — Твой сын может послужить нам хорошую службу, если будет сговорчив. Я думаю, Семигар на это пойдет, но обещать ничего не могу. Всё, не хочу больше обсуждать эту тему. Иди, Рита. Богдан, ты закончил? Уже не больно совсем.
— Да, ваше преосвященство, — учтиво кивнул лекарь. — Я затянул рану и купировал болевой синдром. Но боль может вернуться.
Мать потопталась на одном месте, а потом вышла.
Я приказал паучкам и таракашкам следить за ней, чтобы понимать, где она живет. А сам еще какое-то время последил за глашатаем.
Но ничего нового или интересного я так и не узнал. Богдан напоил его каким-то отваром и он тут же завалился спать на ближайшей койке.
А как же разговор с Семигаром? Или во сне с ним общается?
И как только мать в это верит? Еще и во мне сомневается, только потому что у меня есть сила. Даже обидно немного.
Тем временем, крысы нанесли мне всякой мелочи, которая на их взгляд подходила под описание. Я выбрал подходящий тонкий продолговатый предмет и спрятал его в карман. Выходить отсюда я пока не собирался.
Приказав крысам разгрызть веревки, я освободил свои руки. Свобода! Наконец-то.
Ну, конечно, такая условная свобода, но все же. Потирая затекшие руки, я наблюдал как мать вернулась в один из домов и заперлась в комнате. Свое обещание помолиться, она так и не сдержала, а просто начала ходить быстро по комнате.
Хотя может я чего-то и не знал. Кто знает, как именно нужно произносить молитву этому Семигару. Может вместо стойки на коленях, нужно быть постоянно в движении.
