Ланглуа посмотрел на графиню, затем перевел взгляд на сэра Джайлза и Дейлина, стоявших по обе стороны от Даниэллы, и примирительно улыбнулся:
— Джентльмены, заверяю вас, что я приехал сюда совсем не для того, чтобы доставлять вам неприятности, а чтобы предложить дружбу короля Иоанна. Могу ли я передать королю, единственному и законному королю Франции, что вы, миледи, в душе остаетесь его подданной?
— Вы можете передать королю, что я по-прежнему люблю его, как любила его отца, и желаю Иоанну доброго здоровья и долгих лет жизни. Я управляю этой крепостью… — Даниэлла замолчала, не в силах вымолвить, что крепостью, которая принадлежит ей со дня рождения, она сейчас управляет от имени мужа, однако, вспомнив клятву, данную Адриану, продолжила: — Рыцарь Мак-Лахлан и я управляем Авийем вместе, и мы оба желаем, чтобы во Франции наступил мир и ее народ жил счастливо.
— Находясь на службе у принца Эдуарда, рыцарь Мак-Лахлан подвергает себя большой опасности. Дай Бог ему сохранить жизнь, леди, чтобы он мог насладиться вашей красотой.
— Я молюсь об этом денно и нощно, сэр.
Ланглуа выглядел довольным, и Даниэлла не могла понять, что явилось тому причиной. Она открыто дала ему понять, что полностью разделяет взгляды своего мужа, и была очень осторожна в словах, утверждая, что уважает мнения обоих королей. Даже сэр Джайлз остался доволен ею.
Подали ужин, и все сели за стол. Ланглуа оказался очаровательным собеседником. Однако к концу ужина он, слегка наклонившись к Даниэлле, прошептал:
— Если вам когда-нибудь понадобится моя помощи миледи, оставьте записку на постоялом дворе «Сухое дерево». Постарайтесь запомнить название. Я не могу приехать сюда снова. Ради короля Иоанна я в любое время приду вам на помощь, так как хорошо знаю, что и вы всегда поможете королю, если на карту будет поставлена его жизнь.
Даниэлле показалось, что она ослышалась, но не успела юная графиня прийти в себя, как Ланглуа уже беседовал ее своим соседом справа — сэром Джайлзом.
Сердце Даниэллы громко стучало, и она уже не могла проглотить ни кусочка.
Несмотря на поздний час, граф Ланглуа и его люди уехали сразу же после ужина.
Даниэлла вместе с сэром Джайлзом и Дейлином проводили гостей до ворот.
— Как хорошо, что они уехали! — сказал Джайлз после отъезда французов.
— Нам надо научиться жить вместе, сэр Джайлз, так как ситуация, похоже, никогда не изменится, — заметила Даниэлла.
— Они явно приезжали с какой-то целью, — заявил Дейлин.
— Они приезжали, чтобы выяснить, предаст ли графиня своего мужа и короля Эдуарда, если король Иоанн попросит ее открыть ворота этой крепости, — ответил сэр Джайлз и повернувшись к Даниэлле, с довольной улыбкой добавил: Однако наша леди сумела поставить Ланглуа на место.
Даниэлла улыбнулась ему в ответ, хотя на сердце у нее было тяжело.
— Как бы мне хотелось, чтобы оба короля прекратили воевать! — сказала она. — Конечно, он приезжал сюда посмотреть, с какой стороны дует ветер.
— Возможно, нам стоило оказать графу и его людям более холодный прием. Нельзя забывать, что граф Арманьяк совершает набеги на наши земли, грабя, убивая и насилуя. И мне кажется, что за всем этим стоит сам король Иоанн.
— Не верю, чтобы король Иоанн поощрял хладнокровного убийцу и бессмысленное уничтожение деревень и их жителей, — возразила Даниэлла. — Это все одни предположения. Мы так давно не получали известий от Адриана… — Она тут же замолчала, заметив, как покраснел Дейлин. Он был очаровательным и честным молодым человеком, по лицу которого можно было читать как по открытой книге.
— Вы получили весточку от Адриана? — спросила Даниэлла, чувствуя себя задетой и стараясь сдержать гнев.
— Несколько дней назад с линии фронта прибыл гонец, — виновато признался Джайлз, — но мы мало что от него узнали.
— Так мало, что решили не сообщать мне?
— Мы не хотели расстраивать вас, миледи.
— Почему вы считаете, что я бы расстроилась? Просто Адриан не разрешил вам говорить мне правду. И все-таки я требую, чтобы вы рассказали мне все.
Дейлин был явно смущен.
— Если в ближайшее время не будет достигнуто соглашение, обе страны продолжат войну и эта война будет страшной. Мы накануне больших событий. Принц Эдуард собрал значительные силы на нормандском берегу. Король Иоанн, в свою очередь, пополняет армию свежими силами. Так что сами видите: гонец не так уж много сказал нам.
— Что бы он вам ни поведал, вам следовало бы рассказать мне.
Дейлин промолчал, и Даниэлла поняла, что Адриан взял с них слово ничего ей не рассказывать. Прекратив разговор, она направилась к замку.
Поднявшись к себе в комнату, графиня принялась мерить ее шагами, поглядывая на огонь в камине и расстеленный перед ним меховой ковер. Затем она опустилась на пушистый мех и, обхватив руками колени, стала вспоминать, как Адриан нашел ее здесь спящей, как потащил ее в склеп и там вырвал у нее клятву. Даже сейчас, когда она злилась на мужа за то, что он не доверил ей даже такую малозначительную информацию, она не жалела, что дала ему клятву и, что старается держать ее. Она обязана хранить верность мужу и Англии, даже если король Эдуард и не прав в своих притязаниях, считала Даниэлла.
Неужели никогда не наступит мир между Англией и Францией? А между нею и ее мужем?
Даниэлла погладила рукой пушистый мех, проклиная в душе обоих королей. Она закрыла глаза, желая всем сердцем возненавидеть Адриана. Уж лучше ненавидеть его, чем, постоянно тосковать о нем.
Устав от тяжелых мыслей, она вытянулась на ковре и вскоре заснула.
Все последующие дни Даниэлла была очень внимательной и следила за своим окружением, боясь пропустить нового гонца от Адриана или принца Эдуарда, но никто так и не приехал.
Спустя неделю, когда Даниэлла сидела в зале и вместе с управляющим проверяла счета, появилась Монтейн в сопровождении высокого красивого священника, которому не терпелось поговорить с графиней. Понимая, что он хочет побеседовать с ней наедине, Даниэлла отпустила управляющего и, предложив гостю вина, попросила Монтейн принести ему что-нибудь поесть, чтобы подкрепиться перед дорогой. Монтейн попыталась возражать, но графиня твердо стояла на своем, чтобы остаться с глазу на глаз со священником, который представился ей как отец Поль из дома Валуа.
— Благодарю вас, — сказал молодой священник, сделав большой глоток вина.
Они расположились у камина, и отец Поль сообщил графине, что хочет поговорить с ней предельно откровенно.
— Я, миледи, как и вы, дальний родственник нашего доброго короля Иоанна. Меня очень беспокоят события последних дней. Я душой болею за нашу страну.
— Война опустошила Францию, — согласилась Даниэлла.
— Жадность англичан не знает предела.
