— Глупцы! Удивительно, что саксы не одолели нас!.. Гарольд мертв, а его дочь вьет из вас веревки!
Толпа ахнула, и Фаллон почувствовала, как все взгляды дружно устремились на нее. Голос Аларика зазвучал еще громче, и толпа раздалась, давая ему дорогу.
— Она смеется над вами, пока вы из-за нее деретесь! Но должен вас предупредить, что девчонка моя. Большинство людей знают об этом, другие пусть узнают… Тронете ее — и будете иметь дело со мной… Она мечтает о том, чтобы пролилось как можно больше нормандской крови… Так не доставляйте ей такого удовольствия!
Фаллон сжалась, почувствовав жгучее презрение в этих словах. Но когда умолк чаровавший ее голос, она вспомнила, что рядом горячий конь.
— Нет! — сказала Фаллон. Ему не удастся так легко приручить ее. Она грациозно вскочила на спину жеребца и ударила пятками по бокам. Он встал на дыбы, толпа расступилась.
Но помчаться к лесу Фаллон не успела. Две сильные руки обвились вокруг ее талии и стащили с лошади. Аларик поднял девушку над собой. На мгновение их взгляды встретились. Затем он опустил Фаллон на себя, и пока она скользила по нему, разорванное платье задралось, обнажая ноги. Сняв накидку с плеч, Аларик набросил ее на Фаллон. Снова послышались крики из толпы. Аларик одними глазами улыбнулся Фаллон. Он отвел длинные волосы, открыв шею, и поцеловал в то место, где пульсировала голубоватая жилка. Фаллон яростно сопротивлялась, задыхаясь от бессилия. Потом ей показалось, что свет померк перед ее глазами. Аларик держал ее так крепко, что она не могла вздохнуть или пошевелить руками. Силы оставили Фаллон, и она почувствовала, что проваливается в бездну.
Аларик обнял ее. Голова у Фаллон кружилась, руки обмякли, она с трудом ловила ртом воздух.
— Помните, — сказал, обращаясь к толпе, Аларик, — она моя. Вильгельм отдал ее мне. А у меня нет привычки отказываться от своей собственности. — Он резко повернулся и пошел прочь, неся Фаллон на руках. Все еще испытывая головокружение, Фаллон с тоской смотрела на его обветренное, мужественное лицо. Он шел, глядя перед собой.
Внезапно он бросил на нее мимолетный взгляд. Фаллон мгновенно опустила ресницы. У нее дрогнуло сердце. Он помешал ей бежать и спас от жадной толпы.
Не он ли убил ее отца? Не он ли нанес последний, смертельный удар ослепшему и беспомощному Гарольду?
Фаллон почувствовала, что взлетела вверх — она оказалась на громадном черном жеребце Аларика. Мелькнула мысль — схватить повод и броситься в бегство, но Аларик был начеку.
— Даже думать об этом не пытайся, миледи! Сатана послушен только моему свисту.
Аларик сел позади нее. Фаллон спиной почувствовала огромное мужское тело и опустила голову, изо всех сил пытаясь позабыть о том, что произошло между ними ночью.
У Фаллон упало сердце, когда она поняла, что он везет ее к деревянному укреплению, сооруженному норманнами возле Гастингса. Повсюду стояли стражники — у наружных ворот, перед дверьми, возле руин древней римской стены. Они приветствовали Аларика, когда он въехал на территорию форта. Несколько пажей бросились к нему, чтобы позаботиться о его жеребце, когда он спешился и снял Фаллон.
— Тебе будет здесь спокойнее, — пробормотал он. — Пошли.
Она пыталась упираться, ни в чем не желая ему уступать в это утро.
Аларик взял ее за локоть, притянул к себе и сердито сказал:
— Фаллон, двое суток я почти не спал. Я слишком устал, чтобы возиться с тобой сейчас. Веришь ты мне или нет, но я забочусь только о твоей безопасности. Пошли!
— Я не могу! — выкрикнула она.
Терпение у него было на исходе, тело утомлено битвой, душа не находила себе места после встречи с Эдит, в глазах стоял изуродованный труп Гарольда.
— Фаллон, в таком случае… — сумрачно сказал он и, низко наклонившись, бросил ее к себе на плечо. Так, с Фаллон на плече, он и вошел в укрепление, ответил на несколько приветствий и, не замедляя шага, подошел к какой-то двери. В помещении Аларик бросил ее на стоящую у стены кровать. Не дав ей отдышаться, он сорвал с нее накидку, и она едва не закричала, решив, что он в ярости набросится на нее.
— Не пытайся убежать из комнаты. Я не повторю своей ошибки и не оставлю тебя без надежной охраны. Я дал клятву сохранить тебе жизнь и сделаю все для этого.
Аларик на какое-то время замолчал. Уставившись в стену, Фаллон почувствовала, как бешено у нее забилось сердце. Кому это, интересно, он дал такую клятву?
— Скоро тебе принесут еду и воду. — Повернувшись, он направился к двери.
Слезы набежали на глаза Фаллон, она повернулась к нему, прижимая ладони к остаткам белого платья на груди.
— Аларик!
Он остановился. Несмотря на свой огромный рост и видимую мощь, он казался очень усталым. Он победитель. Так что его терзает сегодня?
— Быстренько, Фаллон… У меня дела.
Губы ее дрожали, голос срывался, был слабым и хриплым.
— Говорят, моего отца ранило… Стрела попала ему в глаз, и он лежал слепой и беспомощный… И тогда четверо нормандских рыцарей набросились на него и изрубили в куски.
Аларик молчал. С его стороны не последовало возражений, и Фаллон почувствовала, что ею овладевает ужас. Она и сама не ожидала от себя следующего вопроса.
— Ради Бога, Аларик, скажи мне, что тебя не было среди этих четверых!
На мгновение ей показалось, что рыцарь сейчас подойдет, дотронется до нее. Ей отчаянно хотелось услышать ответ, освобождающий от вины и его и ее. Ведь если окажется, что она спала с убийцей отца, она не простит себе этого до конца дней.
— Я не смог бы так поступить с кем бы то было вообще, ― проговорил наконец Аларик. — Тем более с другом и королем.
Фаллон опустила голову. Слезы заволокли ей глаза, и она не желала, чтобы он видел ее слабость.
Она услышала, как тихонько закрылась дверь за ушедшим Алариком.
Вильгельм приказал похоронить Гарольда на холме, который возвышался над побережьем, словно охраняя его покой. Он позволил отцу Дамьену совершить над королем похоронный ритуал.
Свирепо дул ветер. Небо было серое как сталь. Несколько раз пророкотал гром, и у немногочисленных рыцарей, которым было позволено присутствовать на погребении, невольно пробежал по коже мороз. Это стихия скорбела над королем.
— Пусть Гарольд, король саксов, покоится здесь! — воскликнул Вильгельм. — Пусть и в смерти он охраняет берег, который стремился защитить!
Вспышка молнии на мгновение осветила небо.
Аларик увидел, как отец Дамьен вышел вперед!
Последующая служба не была в строгом смысле христианской. По традиции викингов близ места захоронения зажгли костры. А затем священник стал петь гимны на древнем языке. Вечное успокоение Гарольду даровал царивший еще до христианского Бога бог викингов Один и еще более древние боги друидов. Глядя на Вильгельма, Аларик размышлял о том, что могут означать последние слова герцога.
