— Пока думаю. Но проверить нужно.
— Решил стать героем? — нахмурился Кемаль. — Шпионских
фильмов насмотрелся?
— При чем тут шпионские фильмы, — заметно обиделся Том, — ты
ведь должен меня понять. Если я не уверен в нашей основной линии, то не имею
права прибегать к резервному варианту, пока все не выясню.
— Не нужно выяснять самому, — уже раздражаясь, ответил Кемаль,
— для этого есть другие специалисты. Не стоит брать на себя выполнение не
свойственных тебе задач. Ты прежде всего связной. Мы работаем по ведомству
нелегалов, а контрразведкой должны заниматься совсем другие люди. Выкинь это из
головы и никогда больше не появляйся там, где тебя уже видели. Если, конечно,
наружное наблюдение за тобой не результат чьей-нибудь ошибки.
— Какой ошибки? — заметно нервничая, спросил Том. — Я тебе
говорю серьезно, за мной следили. Трижды проверял. Я оторвался от них с большим
трудом. Поэтому и беспокоюсь. За случайным человеком они бы так не следили.
— Где ты остановился?
— В отеле.
— В каком?
— В «Висте».
— Это в Даунтауне?
— Да, рядом с Уолл-стрит.
— Езжай в гостиницу и никуда больше не выходи. Закажи билет
на самолет и утром улетай обратно в Техас. Чтобы никто больше тебя здесь не
видел. Когда ты мне понадобишься, я тебя вызову.
— А как быть с твоим последним сообщением?
— Забудь о нем. Я передам его сам. У меня есть резервный
канал связи. Свой собственный.
Том задумался. Затем осторожно покачал головой.
— Это не выход, Кемаль.
— Почему?
— А если провален и резервный вариант? Если провокатор сидит
не здесь в Америке, а в нашем управлении «С» или, еще хуже, в самом Центре ПГУ?
Что тогда? Ты понимаешь, как рискуешь? Тебе нельзя выходить на связь ни при
каких обстоятельствах. Только в случае моей смерти.
— Не говори глупостей.
— Это не глупости, — упрямо возразил Том, — ты не должен
появляться нигде. Слишком много сил и средств было вложено в твою
«акклиматизацию» в этой стране. Моя задача — твоя безопасность. Это самое
важное мое дело. Все твои сообщения и связь с другими людьми — дело
второстепенное. Прежде всего твоя безопасность, Кемаль. Я отвечаю только за
тебя.
Наступило молчание. Кемаль, вспомнив про остывший кофе,
потянулся за чашкой.
— Тогда скажи, что ты предлагаешь? — спросил он уже более
примирительным тоном.
— Проверить всю линию связи, подставив им дезинформацию.
Кемаль отпил кофе, поставил чашку на стол.
— Я не совсем тебя понимаю, — он и так говорил достаточно
тихо, но теперь невольно еще больше понизил голос, — объясни конкретнее. Ты
хочешь, чтобы я дал тебе неправильные сведения?
— Вот именно.
— И ты передашь их в Центр?
— Точно.
— Ты сам понимаешь, что говоришь? — прошипел Кемаль, не
сдержавшись. — Не хватает только того, чтобы они решили, будто мы ведем двойную
игру. Продумывай проверку линии без моей помощь. Это такая глупость.
— Не глупость, — разозлился Том и, заметив, что на них
начинают оглядываться, спросил: — Машина у тебя на улице?
— Да, прямо у входа.
— Поехали куда-нибудь отсюда. Я по дороге все объясню. Жду
тебя на углу.
Поспешно поднявшись, Том прошагал к выходу. Кемаль допил
свой кофе, неспешно подозвал официанта и, расплатившись, по-прежнему не
торопясь, вышел из здания. Подошел к своему автомобилю. Достал ключи, открыл
дверцу и, не оглядываясь, сел в машину. Затем очень медленно тронулся с места.
На углу в машину быстро сел Том Лоренсберг.
— Теперь постарайся все объяснить как можно более внятно и
четко, — попросил Кемаль, — чтобы я, наконец, понял твои слова.
— Последнее твое сообщение было о базах НАТО в
Великобритании, — напомнил ему Том, — твои данные, полученные от Маккерфи. Ты
еще тогда обратил внимание, что туда пойдут американские подводные лодки
«Трайдент». Помнишь?
— Конечно помню, ну и что?
— Они туда не пошли. Я только недавно об этом узнал. Есть
сообщение в газетах, что по причинам технических неполадок обе лодки решили
вернуться в порт приписки.
— Я тоже читал. Возможно простое совпадение. Это было два
месяца назад.
— Обе лодки сразу? — иронически спросил Том. — И для чего
такое сообщение в газеты? Они словно давали понять всем, что никаких других
обстоятельств отмены рейса быть не может.
— Так и есть. Я это тоже так понял.
— А я нет. Я не верю в подобные совпадения и в напечатанное
открытым текстом извинение, что лодки не могут следовать туда, куда они должны
были следовать. Понимаешь?
— Дальше, — потребовал Кемаль. Он не любил делать быстрых
выводов.
— Наша прошлогодняя информация по кандидатуре Патерлини. Мы
передали в Москву, что он будет назначен представителем ЦРУ в Англии. Помнишь?
— Не нужно каждый раз проверять мою память, — хмуро ответил
Кемаль. — Я все прекрасно помню. Ну и что?
— Ведь Патерлини не прошел. Его решили вместо Англии послать
на Багамы. Там, в лучшем случае, можно найти двух бывших шпионов на пенсии с
удочками в руках. И Патерлини до сих пор сидит на Багамах. И, наконец, наша
последняя информация тоже не прошла. О твоих связях с англичанами и создании
своего филиала в Ливерпуле. И сразу американцы вышли на нашего связного. Я
только туда сунулся, как меня засекли. Понимаешь, что из этого следует? На
линии сидит их человек. И он просто информирует другую сторону о наших донесениях.
Совпадения быть не может. Все очень четко спланировано.
— Понятно, — он смотрел в зеркала справа и слева. Кажется,
никакого наблюдения за своей машиной не замечал.
— Поэтому я предлагаю проверить, передав по нашей линии
донесение с очевидной дезинформацией. При этом отмечая пункты ее прохождения.
Только таким образом мы сможем установить, где именно находится предатель.
— А как ты думаешь переслать сообщение?
— По нашей старой линии. Вернуться и переслать.
— Если следят за связным, значит, ты сразу попадешь под
наблюдение. И уже не сможешь никогда оторваться.
— Верно. Но зато ты в это время передашь мой план по
резервному варианту и в Центре сумеют точнее установить, откуда именно идет
утечка информации.
— Это рискованный план, — подумав ответил Кемаль, —
фактически ты подставляешь самого себя под сильный удар. Тебя могут сразу
арестовать и выяснить, на кого ты работал.
