Совещание начал Шервуд. Привычным, немного глухим голосом он
перечислил все подробности предстоящей операции. По мнению ЦРУ, следовало на
людях скомпрометировать Сюндома, чтобы добиться последующей высылки шведа из страны
и дальнейшей изоляции Матвеева. За Матвеевым ФБР должно было установить жесткое
наблюдение. У сотрудников Федерального Бюро уже не было сомнений, что Матвеев
является сотрудником советской резидентуры и отвечает за поддержку нелегалов в
Нью-Йоркском отделении ПГУ КГБ. Его частые контакты с Казаковым, резидентом
советской разведки в самом большом городе Америки, никогда не были секретом для
сотрудников ФБР.
Хэшлем, впервые попавший в кабинет одного из руководителей
отдела ЦРУ, слушал довольно равнодушно, чуть прикрыв глаза, словно зашел сюда
случайно, на чашку чая. План, разработанный ЦРУ, не отличался особой
оригинальностью. В связи с тем, что оперативным сотрудникам ФБР так и не
удалось установить, кто именно пытался выйти на связь с Сюндомом, следовало
исходить из факта, что связной более никогда не попытается выйти на связь с уже
находящимся под жестким наблюдением шведом. И для высылки Сюндома из страны и
объявления его «персоной нон грата» нужно было продумать обычную провокацию,
столь характерную для времен «холодной войны» с обеих сторон.
Конечно, если бы Сюндом был представителем СССР или стран
Восточного блока, то с этим не было бы никаких проблем. Его просто выслали бы
из страны, объяснив в посольстве, что не желают терпеть такого дипломата. Такие
вопросы профессиональные разведчики обычно пытались разрешать без привлечения
ненужных свидетелей, дипломатов, послов и журналистов. Но вся беда в том, что
Сюндом был шведский гражданин, работавший в представительстве Швеции при ООН и
его нельзя было выслать так просто, как представителя социалистической страны.
В таких случаях другая сторона не особенно протестовала, ограничиваясь высылкой
из собственной страны американского дипломата, также уличенного в не совсем
законной деятельности. Но выслать так просто дипломата Швеции было нельзя. И
это понимали все присутствующие. Шведская сторона обязательно попросит
доказательства вины их сотрудника, а ЦРУ и ФБР не должны были слишком явно
подставлять Сюндома, чтобы в КГБ не поняли их игры против неуловимого «Вакха».
И теперь Шервуд, рассказывая о предполагаемой операции с
явным провокационным ходом американской разведки, говорил об этом спокойно и
неторопливо, словно пытался осмыслить в ходе разговора все моменты предстоящего
дела. Когда он кончил, в кабинете наступило молчание. И только Хэшлем достал из
кармана сигареты и с разрешения хозяина кабинета закурил. Следом за ним
задымили Кэвеноу и Блант. Эшби не курил сигарет, но, уже привыкший к
сигаретному дыму, не реагировал на курильщиков.
— Вы хотите выслать его из страны любой ценой, — наконец
подвел итог рассказу Шервуда его английский гость, — я тебя верно понял?
— Да, — подтвердил Шервуд, — но сделать это так, чтобы
русские не заподозрили вашего агента в КГБ.
— Тебе не кажется, что это достаточно топорная работа? —
очень спокойно спросил Хэшлем.
Он был знаком с Шервудом достаточно давно, чтобы иметь право
на подобный тон. Шервуд вспыхнул. У него было темно-красное лицо, доставшееся
очевидно от кого-то из предков-индейцев, и он часто краснел от гнева или
досады, не считая нужным сдерживать себя в такие моменты.
— Вы хотите сказать, что мы не умеем работать? — спросил он.
— Ни в коем случае, — сразу успокоил его Хэшлем, — я просто
думаю, что неплохо было бы попытаться с помощью шведа все-таки выйти на
нелегала русских, чем обрывать последнюю ниточку, связавшую нас с этим агентом.
Ты меня понимаешь?
— Мы не имеем права ждать слишком долго, — покачал головой
Эшби, вмешиваясь в разговор, — наши аналитики просчитали все возможные ходы и
«за» и «против». Первых гораздо больше, чем вторых.
— Это ничего не доказывает, — возразил вступивший в разговор
Блант, — мы должны быть убеждены, что русские не сумеют просчитать наших ходов.
— Мистер Блант, — терпеливо сказал Эшби, — вы же понимаете,
что никаких гарантий мы дать не сможем. Мы и так проводим эту ненужную операцию
только для того, чтобы не подставлять вашего агента. Согласитесь, для нас было
бы удобнее оставить Сюндома на свободе и следить за всеми его перемещениями. Я
должен согласиться с мистером Хэшлемом, это последняя ниточка, связывающая нас
с «Вакхом». Но мы просчитали все варианты и выбрали наиболее оптимальный.
Маленький Хэшлем улыбнулся. Кивнул Эшби и спросил:
— А вы понимаете, что оставшийся без связи «Вакх»
постарается выйти на другого связного?
— Понимаем, — Эшби нравился этот непонятный человечек,
представлявший здесь английскую разведку. В отличие от излишне самоуверенного
Бланта, он вызывал симпатию.
— Мы ищем его связного, исчезнувшего в Нью-Йорке, — вмешался
Кэвеноу, — нашим региональным отделениям на местах дано указание. Мы составили
примерный фоторобот этого человека по рассказам наших агентов. Если он появится
снова в Нью-Йорке, мы его больше не упустим.
— А вы уверены, что вторая линия связи у них в этом городе?
— спросил Хэшлем. — Судя по размаху, деятельность «Вакха» охватывает сразу
несколько ваших регионов, в том числе южные и западные.
— Да, — согласился мрачный Кэвеноу, — но в любом случае мы
держим под особым контролем районы Нью-Йорка. У русских склонность к порядку
определяет все, как у немцев. Русским разведчикам не разрешена импровизация. Их
три главных резидента КГБ сидят в Вашингтоне, Нью-Йорке, Сан-Франциско. И,
значит, связной этого «Вакха» обязательно появится где-нибудь поблизости.
— Интересное наблюдение, — улыбнулся Хэшлем, — но вы
забываете об одном обстоятельстве.
— Каком? — Кэвеноу явно не понравилось последнее замечание
англичанина.
— Если провален основной источник связи, то связной «Вакха»
будет искать второй канал, который не обязательно должен быть связан с местными
резидентурами КГБ. Вы меня понимаете?
— Разумеется, — несколько нервно ответил Кэвеноу. Даже
Шервуд заметил, как нервничает темнокожий сотрудник ФБР, — но это все, что мы
пока можем сделать.
— Меня все-таки беспокоит этот связной, — задумчиво сказал
Хэшлем, — почему советская разведка пошла на такой сложный вариант? Почему у
«Вакха» свой собственный связной? Не означает ли это, что он не просто нелегал,
сумевший закрепиться в вашей стране, а нечто большее.
— Мы думали об этом, — кивнул Эшби, — нам тоже казалось
нелогичным поведение русских. Они ведь профессионалы и понимают пагубность
длинной цепочки. Мы обсуждали этот вопрос с мистером Блантом. У сотрудников ФБР
есть интересное мнение по поводу нашего «Вакха». Они считают, что он, сумев
закрепиться в нашей стране, занимает достаточно высокое положение в обществе. И
поэтому не выходит на связь лично, имея связным профессионального сотрудника
разведки КГБ. Нужно сказать, что наши аналитики согласны с мнением коллег из
ФБР.
