Джессика медленно прошла к двери, затем — к машине и поехала
домой. Полчаса спустя она уже спала, не разомкнув глаз до девяти утра, а
проснувшись, почувствовала себя так, будто накануне ночью она умерла; ее бил
озноб.
Происходящие события начали губительно сказываться на ее
самочувствии. Еще более углубившиеся круги под глазами теперь выглядели так,
словно были там всю жизнь, сами глаза, казалось, стали меньше. К тому же
Джессика заметила, что стала терять в весе. Она выкурила шесть сигарет, выпила
две чашки кофе с маленьким тостом, затем позвонила в бутик и предупредила,
чтобы сегодня ее не ждали. К мистеру Йорку Джесси прибыла в десять тридцать.
Секунда в секунду.
В офисе тем временем появились новые люди. За конторкой
сидела жевавшая резинку девушка с крашеными волосами цвета армейских ботинок,
рядом с ней разместился бородатый молодой человек с мексиканским акцентом. На
этот раз она сразу назвала имя босса.
— Он ждет меня.
Служащие переглянулись так, как будто и слыхом об этом не
слыхивали. Йорк появился через две минуты в грязных белых шортах и темно-синей
футболке, с номером «Плейбоя» и теннисной ракеткой в руках.
— Играете?
«О Боже».
— Иногда. Вы разговаривали с банком?
Он улыбнулся, довольный собой.
— Прошу в мой офис. Кофе?
— Спасибо, нет.
Джессике начинало казаться, что кошмар никогда не кончится.
Она проведет остаток жизни, летая, как теннисный мячик, между инспектором
Хоугтоном и всякими Барри Йорками, залами судов и тюрьмами… Конца-края этому не
было.
Когда, казалось, дело было сделано, всегда находился
какой-нибудь лишний пунктик. Никакого выхода. Джесси была почти уверена в этом.
А Ян превращался в некую мифическую личность. Хранителя Святого Грааля.
— Вы неважно выглядите. Вы позавтракали?
— Да, я великолепно позавтракала. Но мой муж в тюрьме,
мистер Йорк, и я бы очень хотела его оттуда вытащить. Какие на это шансы в
ближайшем будущем?
— Великолепные. — Барри сиял. — Я
разговаривал с банком, все в ажуре. Вы оформляете дом и соглашаетесь на
залоговое удержание доходов в магазине на случай его неявки в суд. А мы
придержим кольцо с изумрудом и сапфировую брошь.
— Что?
Йорк сказал это так, как будто заказывал для нее ленч, но он
прекрасно понял вчера, как она относилась к фамильным драгоценностям.
— Вы, наверное, не поняли, мистер Йорк. Дом и мой
бизнес — вот все, что я готова заложить. Вчера я вам сказала, что могу
предложить ювелирные украшения. Но это только в том случае, если бы его
освободили вечером и без звонка в банк.
Без получения лишних гарантий.
— Да. Хорошо. После звонка я чувствовал бы себя лучше.
— А я — нет.
— А как вашему мужу понравится дальнейшее пребывание в
тюрьме?
— Мистер Йорк, разве не существует закона в отношении
залогодержателей, запрашивающих слишком большую закладную под дополнительное
обеспечение?
Мартин сказал ей об этом.
— Вы обвиняете меня в мошенничестве?
О Господи, если она собирается прижать его.., о нет…
— Нет. Пожалуйста, послушайте…
— Послушай, малышка. Я не веду дела с юбками, которые
называют меня мошенником. Я оказываю вам любезность, ужом тут извиваюсь ради
вашего муженька за пятнадцатитысячную закладную, а вы называете меня вором. Я
такое ни от кого не потерплю.
— Извините. — Слезы жгли ей глаза. Она спрашивала
себя, хватит ли у нее сил справиться.
Он окинул ее взглядом и пожал плечами:
— Ладно-ладно. Вот что я вам скажу. Мы оставим у себя
только кольцо. Брошь можете забрать.
— Идет. — Вышло не так, как она хотела, но ей было
все равно. Не важно. Не имеет значения, если Ян убежит и они заберут дом и ее
бутик, а также машину и кольцо с изумрудом.
Плевать на все.
Йорк ухитрился потратить на формальности вдвое меньше
времени против обычного и скользнуть рукой по ее груди, когда доставал другую
авторучку. Джесси посмотрела ему в глаза, он улыбнулся и сказал, что она будет
настоящей красавицей, если станет правильно питаться, и что у него была такая
же высокая подружка в школе. Ее звали Мона. Джессика только кивнула и продолжала
выводить свою фамилию. Когда вся бумажная работа была закончена, он взял
трубку, чтобы набрать номер городской тюрьмы.
— Я распоряжусь, чтобы Бернис перевела вас через
улицу. — Он решил называть ее просто по имени. — И послушайте,
Джессика, если вам когда-нибудь понадобится помощь, вы только позвоните, я буду
рядом.
Она мечтала о том, чтобы этого никогда не случилось, однако,
прежде чем уйти, пожала ему руку.
К тому времени, когда Барри Йорк делегировал свою сотрудницу
перевести Джесси через улицу, чтобы освободить Яна под залог, был уже почти
полдень. А ей казалось, что часы скоро пробьют полночь. Она была измотана,
мысли путались, очертания предметов расплывались перед глазами. Она попала в
царство злых, гнусных людей.
Молодая особа, которую он назвал Бернис, для вида
пошелестела бумагами, затем вместе с Джесси перешла улицу, направляясь в Зал
правосудия. Она просунула стопку бумаг, подписанных Джесси и Барри Йорком, в
окошко на третьем этаже и повернулась к Джесси, смерив ее взглядом.
— Собираешься липнуть к своему старику?
— Простите?
— Собираешься остаться с мужем?
— Да.., конечно. А в чем дело?
— Чертовски трудно тебе будет, сестренка. И что такая
хорошенькая цыпочка будет делать с неудачником вроде него? Он еще потрясет твой
кошелек, — Она покачала головой и заработала челюстями.
— Он того стоит.
Девушка пожала плечами и махнула рукой в направлении лифтов:
— Можешь подняться в тюрьму. Мы свое сделали.
— Нет, леди. Это я сделала. В этом-то вся и разница.
Бернис, лопнув на прощание пузырь из жвачки, направилась к
лестнице.
Спустя несколько секунд Джессика была уже в тюрьме и
нажимала на маленький звонок, чтобы позвать к двери охранника.
— В чем дело? Еще не время для посещений.
— Я пришла, чтобы забрать мужа под залог.
— Как его зовут?
— Ян Кларк. — "Знаете, известный насильник.
Вам только что звонили из «Йорктаун бондинг».
— Я проверю.
"Проверишь? Проверишь что? Когда на карту поставлены
дом, бутик и мамино кольцо с изумрудом, что еще проверять?
А «Йорктаун бондинг», а инспектор Хоугтон, а Ян?" Ее
вновь стали грызть сомнения, она не могла разобраться даже в своих
переживаниях. Джессика сердилась на мужа, но не за его прегрешения, а за то,
что его не было с ней, когда он был так нужен.
