На следующее утро он должен был предстать перед судом.
Глава 15
Зал судебных заседаний городского совета выглядел помпезно
по сравнению с небольшим скромным помещением, где проходило предварительное
слушание. Позолота, деревянные панели, длинные ряды кресел, на возвышении —
место судьи и выставленный на всеобщее обозрение американский флаг.
В зале было многолюдно, секретарь по одному выкрикивала
имена присяжных.
Ян с Мартином сидели впереди, за столом, отведенным защите.
В нескольких футах от них находился уже другой помощник окружного прокурора,
рядом с которым расположился инспектор Хоугтон. Маргарет Бертон нигде не было
видно.
Двенадцать присяжных заняли свои места, и судья объяснил
суть дела. Несколько женщин выглядели удивленными и бросали взгляды на Яна, а
один из мужчин покачал головой.
Мартин быстро пометил что-то для себя и внимательно оглядел
присяжных заседателей. У него так же, как и у помощника прокурора, было право
отвода десяти человек из их числа, чьи лица сейчас казались безобидными — не
опаснее пассажиров автобуса.
До начала заседания Мартин высказал Яну и Джесси свое Мнение
о составе суда присяжных. Никаких старых дев, которые будут шокированы обвинением
в изнасиловании или могли бы отождествлять себя с жертвой, возможно, им стоит
опереться на непоколебимых домохозяек из среднего класса, которые могут осудить
Бертон за то, что она позволила обвиняемому подцепить ее. Поступок Яна мог
вызвать у молодых людей сочувствие, однако не было уверенности в том, как они
отнесутся к прекрасному внешнему виду этой пары. Они шли по тонкому льду.
Джесси внимательно разглядывала присяжных заседателей со
своего места в первом ряду. Но едва Мартин встал, чтобы задать вопросы первому
кандидату, судья объявил перерыв на ленч.
Отбор кандидатов представлял собой крайне медленный процесс
— состав присяжных избрали лишь к концу второго дня. И защитник, и обвинитель
задавали вопросы об их отношении к изнасилованию, об их работе и друзьях,
привычках и количестве детей. Мартин объяснил, что мужчины, годящиеся в отцы
Маргарет Бертон, тоже не самый удачный вариант: они были настроены слишком
покровительственно по отношению к жертве. Так много вещей необходимо было
учесть, что какие-то моменты неизбежно оставались без внимания. Например, в
составе заседателей по-прежнему оставались двое, которые не встречали полного
одобрения у Мартина, но он уже исчерпал свою квоту на отвод, и им приходилось
надеяться на лучшее. Мартин Шварц постарался расположить к себе присяжных
заседателей, установив с ними доверительные отношения.
В итоге был выбран окончательный состав присяжных. Пятеро
мужчин — трое пожилых и двое молодых, а также семь женщин — пять среднего
возраста, счастливых в браке, и две молодые, незамужние. Настоящий подарок
судьбы, так как они надеялись, что это нейтрализует двоих пенсионеров, которые
не понравились Мартину. В целом, однако, он был вполне удовлетворен, и Ян с
Джессикой не могли не признать, что у него есть на то основания.
Когда они вышли из зала суда в конце дня, Джесси знала
наизусть биографии всех присяжных, могла перечислить места их работы и имена
друзей. Она нашла бы их даже в многолюдной толпе.
Первый удар они получили на третий день. Спокойный помощник
прокурора — мужчина, который заменил раздражавшую их женщину из прокуратуры, не
появился в суде. Сообщили, что его прооперировали рано утром того же дня по
поводу аппендицита. Судью заверили, что замена уже подобрана и прибудет с
минуты на минуту. У Яна и Джесси упало сердце…
Мартин наклонил голову, чтобы прошептать что-то Яну на ухо,
когда судья объявил короткий перерыв, пока они ожидали прибытия нового
помощника окружного прокурора. Все встали, потягиваясь и шаркая ногами, и
двинулись в вестибюль, судья тоже удалился. Было еще очень рано, и даже чашка
кофе из автоматов в холле пришлась по вкусу. Можно хоть чем-то заняться. Все
мысли занимала только вынужденная замена помощника прокурора. Джесси посмотрела
на Яна, но он промолчал, а Мартин тем временем куда-то испарился.
Он просил их не обсуждать дело в холле во время перерыва или
ленча, и неожиданно оказалось трудно найти банальные фразы, чтобы прервать
тягостное молчание. Так они и стояли, безмолвные, похожие на беглецов, ждущих
прибытия поезда, но не понимающих, что с ними происходит.
— Еще кофе?
— Что?
— Кофе. Хочешь еще кофе? — повторил Ян. Но она
только покачала головой с вялой улыбкой. — Не беспокойся так, Джесс. Все
будет хорошо.
— Я знаю.
Слова. Одни слова. Лишенные смысла. Все происходящее,
казалось, не имело смысла, приводило в смущение. Почему они стояли, как бедные
родственники на похоронах?
Джессика раздавила сигарету на мраморном полу и посмотрела
на потолок. Он был витиевато украшен, и она ненавидела его. Слишком изысканно.
Слишком утонченно. Напоминал ей о том, где она находилась. Муниципалитет. Суд.
Она закурила другую сигарету.
— Ты только что одну затушила, Джесс. — Его голос
был мягким и грустным. Ян тоже не знал, что происходит.
— Что? — Она искоса посмотрела на мужа сквозь
пламя зажигалки.
— Ничего. Вернемся в зал?
— Конечно. Почему бы и нет? — Джессика попыталась
улыбнуться, швыряя пустой стаканчик в большую металлическую пепельницу,
заполненную песком.
Они вместе вернулись в зал суда, не прикасаясь друг к другу.
Ян медленно шел к своему месту, Мартин — сам по себе.
Джессика не спускала глаз с обоих — с Яна, с Мартина, который быстро делал
пометки в длинном желтом блокноте. Прекрасный адвокат, образ, схваченный в
столбе света, разлетелся брызгами на мраморном полу. Джесси вглядывалась в
пятно света около минуты, ни о чем не думая, мечтая только оказаться где-нибудь
в другом месте, потом рассеянно бросила взгляд в сторону, на стол помощника
окружного прокурора.
Там-то она и устроилась. Матильда Ховард-Спенсер. Высокая,
худощавая, все в ней казалось острым. У нее была узкая голова с неровно
подстриженными короткими светлыми. волосами, длинные тонкие проворные пальцы,
похоже, уже были готовы сложиться в обвиняющий жест. Спенсер выбрала унылый
серый костюм и бледно-серую шелковую блузку, ее глаза почти сливались с цветом
костюма. Синевато-серые и острые, как и весь ее облик. Длинные тощие ноги;
единственное украшение, которое она надела, — тонкая золотая цепочка.
Матильда была замужем за судьей Спенсером, фамилию которого и взяла себе. Она
наводила ужас на весь штат окружного прокурора и охотно бралась за дела об
изнасилованиях.
Ни Ян, ни Джессика ни о чем не подозревали, но Мартин ее
прекрасно знал, он едва не завыл от отчаяния, когда увидел, как Спенсер входит
в зал суда. Однажды он схватился с ней в одном деле и проиграл. Никто никогда
не выигрывал у нее.
Его клиент покончил с собой спустя девять дней после начала
процесса. Возможно, он все равно бы наложил на себя руки, но… Матильда, дорогая
Матильда ускорила его смерть.
