— Это означает: спасибо за прекрасный вечер. —
Джессика начала застегивать жакет и поднялась с задумчивым взглядом.
Он перегнулся через стол и схватил ее за руку, причинив
боль.
— Послушай, мы пообедали, не так ли? Я хочу сказать,
какого черта ты думаешь…
На его лице застыло выражение, которое она не хотела бы
увидеть никогда в жизни, неожиданно в голове всплыла фраза из предыдущего
разговора с Астрид: «Если он будет дурно себя вести, можешь применить силу…»
Она выдернула руку, что-то в ее лице подсказало ему, что лучше не настаивать на
своем.
— Не знаю, о чем ты подумал. Полагаю, ты сильно
пожалеешь, если еще раз прикоснешься ко мне. Спокойной ночи.
Джессика ушла прежде, чем он смог что-то сказать. Гнев Марио
обрушился на официантов. Разъяренный, он смел все со стола. Двое официантов с
трудом убедили его в том, что ему необходимо подышать свежим воздухом.
К тому времени Джессика почти добралась до дома. Пока она
неторопливо поднималась на последний холм, ее лицо приятно освежал ночной
ветерок. Непонятно почему, в душе Джессики царила полная гармония.
Отвратительный вечер, однако она избавилась от него. От подобных мужчин у нее
бегали по телу мурашки, но она знала, как обращаться с ними. И с собой. Сначала
такие вечера пугали ее до смерти. Но к настоящему моменту у нее были свидания
со всеми типами — один другого краше. Приличные, как правило, были либо женаты,
либо не попадались на глаза. А остальные походили друг на друга как две капли
воды. Они много пили, неуемно смеялись или были угрюмы, вели себя напыщенно или
нервно. Среди них встречались бисексуалы, наркоманы и любители группового
секса, кто-то рассказывал ей о том, как у него четыре года не было эрекции
из-за того, что с ним сделала его бывшая жена. Джессика спрашивала себя, не
лучше ли остаться дома одной. Свободная жизнь пришлась ей не по вкусу.
— Как прошел вечер? — войдя утром в магазин,
спросила Джесси у Астрид, чтобы избежать встречных вопросов. У нее не было ни
малейшего желания распространяться о Марио.
— Замечательный вечер. И он мне чем-то понравился. —
Астрид выглядела счастливой, отдохнувшей и едва ли не удивленной. В отличие от
Джесси, она не ожидала, что приятно проведет время. Ей было легче угодить.
— А как у тебя? Помнится, я разминулась с твоим
кавалером на ступеньках.
— Верно. Жаль, что ты о него не споткнулась.
— Настолько плохо, да? — посочувствовала Астрид,
что ранило еще больнее.
— По правде говоря, значительно хуже.
Ничтожество. — По мнению Астрид, он так и выглядел. — Что ж, назад к
чертежной доске.
Джесси вымученно улыбнулась, просматривая почту, сортируя
письма и счета. Она остановилась только на секунду, глядя на незамысловатый
белый конверт, прежде чем разорвать его пополам и бросить в мусорную корзину.
Еще одно письмо от Яна. Каждый раз, когда Астрид видела, как Джесси избавляется
от писем, ей было очень больно. Она спрашивала себя, знал ли Ян о таком
обращении или лишь подозревал, что Джесси не читает его писем. Ей было
любопытно, что в них.
— Не смотри так, Астрид. — Голос Джессики пробился
в ее мысли.
— Как так?
— Словно я разбиваю твое сердце каждый раз, когда
выбрасываю письма. — Она продолжила сортировку писем с непрониц??емым
выражением лица. Но Астрид заметила, как у нее слегка дрожат руки.
— Но почему?
— Потому что нам нечего сказать друг другу. Я не хочу ничего
слышать, читать или раскрывать свою душу. Это вводило бы его в заблуждение. А я
не хочу общаться с ним.
— Но почему бы не дать Яну возможность высказаться?
Глаза Астрид умоляли, и, отвечая, Джессика опустила взгляд.
— Это не имеет значения. Мне наплевать на то, что он
говорит. Я так решила. Он ничего не может изменить, только больше запутает.
— Ты уверена, что хочешь получить развод?
Джесси подняла голову, посмотрев прямо в глаза Астрид.
— Уверена. — Несмотря на разных Марио, несмотря на
одиночество и пустоту души, она по-прежнему не сомневалась в правильности
своего решения. Но это не значило, что ей не было больно.
В магазин вошли две покупательницы. Катсуко не было на
месте, и Астрид пришлось предложить им свою помощь.
Джессика вошла в кабинет и осторожно прикрыла дверь. Астрид
поняла: тема закрыта. Навсегда.
У них выдался нелегкий день, перешедший в тяжелую неделю,
которая, в свою очередь, обернулась напряженным месяцем. Бутик находился в
превосходной форме, люди делали покупки на лето.
Время от времени приходили открытки от Зины, которая уже
была беременна. Катсуко решила вновь отрастить длинные волосы. Жизнь сводилась
к привычным мелочам: кто отправляется в Европу, какой будет новая кромка
одежды, красить фасад или нет, сажать ли новую герань в крошечном саду Катсуко?
Джесси радовалась подобной чепухе. Оркестровка ее жизни долгое время оставалась
такой мрачной, а теперь вновь вернулись Моцарт и Вивальди. Просто, легко и
радостно. После решения о разводе для нее ничто не казалось трудным.
Складывалось такое ощущение, словно эта ужасная история не
происходила вовсе. Кольцо с изумрудом ее матери вновь находилось в банке. Тучи
над домом и магазином разошлись.
Бутик прочно держался на ногах. Произошли, однако, некоторые
изменения. Причем в гораздо большей степени, чем она хотела бы себе признаться.
Изменилась и она сама. Она стала более независимой, менее напуганной и более
зрелой. Жизнь продолжалась.
Однажды утром, когда все трое пили кофе в магазине, Джессика
вдруг вскочила и стала копаться среди вешалок с одеждой.
— Планируешь сбросить пять — десять дюймов
роста? — Астрид улыбнулась, наблюдая, как Джесси перебирает мелкие для нее
размеры.
— Да замолчи ты. — Она с улыбкой глянула через
плечо и свела брови. — Кэт, какой размер обычно носит Зина?
— Трудно сказать. Восьмой на бедрах и четырнадцатый на
груди.
— Ужасно. Так все же какой?
— Восьмой.
— Его-то я и ищу. — Она бросила на Астрид
Победоносный взгляд. — Я подумала, стоит послать ей в подарок. Парень, за
которым она замужем, — не богач, а ей будет трудно угодить в ее положении.
Подойдет? — Из товаров на осень она вытащила три платья простого кроя в
веселых тонах.
— Чудно! — Кэт отреагировала мгновенно, Астрид же
выглядела задетой.
— Как мило с твоей стороны.
Джесси, казалось, пришла в замешательство, с улыбкой вручив
их Катсуко.
— А-а-а, черт…
Все трое засмеялись, и Джесси вернулась к кофе.
— Отправь ей сегодня. Хорошо, Кэт? Как ты считаешь,
может, послать что-нибудь для ребенка? — Ей хотелось сделать что-то
приятное и для будущего малыша.
