Дэн моргнул.
– Я не помню, Алекс, – сказал он растерянно. – Правда, не помню.
– Тебе помощница Балашова говорила, куда везти?.. Адрес диктовала?
Дэн посоображал немного.
– Вроде диктовала, – вспомнил он наконец. – А я вроде записал.
– То есть она тебе продиктовала адрес: улица Новая, дом пять, поселок «Барские угодья», да? И ты записал? И приклеил сверху на пакет?
– Вроде да.
– На желтой бумажке?
– Почему на желтой, на красной! У меня красные! – И он потряс перед носом у Алекса яркой пачечкой клейких бумажек, выхваченных из развала на столе. – Нам какие канцелярия выдает, на таких мы и пишем, а в чем дело?..
Алекс достал телефон и набрал номер.
При этом почему-то телефон он не уронил и номер набрал правильно с первого раза.
– Игорь Владимирович, – быстро сказал он, когда ответили, – нет, я сейчас не по поводу машины! Да, я понимаю, что вы не волшебник! Подожду. Но у меня еще вопрос. Помните, вы мне показывали бумагу с адресом, по которому Береговой поехал в тот вечер? Вы ее у него в машине нашли. Желтый квадратный листок. Я ничего не путаю, именно желтый?.. И почерк не его, не Берегового, да?
Он выслушал ответ, нажал «отбой» и сунул телефон в карман.
Дэн, вытянувшись в струнку, сидел на самом краешке стула.
– Желтая, а не красная, – задумчиво сказал Алекс. – Новая, а не Сосновая. Курьер не доставил, и должен был доставить ты. Ты остался на совещании, и поехал Береговой.
Он посмотрел на Дэна очень светлыми, как будто невидящими глазами.
– Только мотива как не было, так и нет.
– Чего… нет? – осторожно осведомился Дэн.
Алекс вдруг как будто очнулся.
– А эта ваша Неточка сейчас здесь?
– Откуда я знаю!..
– Мне нужно на нее посмотреть. Только так, чтобы она меня не видела. Это можно как-то устроить?..
– Предлагаю загримироваться, – предложил Дэн. – Под Цекало Александра и Урганта Ивана. Однажды Пушкин переоделся Гоголем и в таком виде явился в маскерад!..
Алекс даже не улыбнулся.
– Она сидит в приемной у главного. Ну, если сейчас на месте! А зачем тебе на нее глядеть? Я сам ее никогда не видел! Да говорю же, новенькая она! Ну, относительно.
– Береговой поехал на Новую, а не Сосновую, потому что так было написано на пакете. Адрес тебе продиктовала Лариса, помощница Сергея Балашова. Ты записал его на красной бумажке, а на пакете оказалась желтая! Если ты перепутал и бумажка все же была желтой, получается, что Лариса дала тебе неправильный адрес.
– Я ничего не путал! На красной писал, точно!
– Или адрес на пакете поменяла ваша Неточка.
– За каким ху… художником ей понадобилось адрес менять?!
Алекс пожал плечами:
– Пока не знаю.
Дэн подумал немного.
– Да не-ет, Алекс, ты чего-то не допер! То есть ты хочешь сказать, что Неточка специально решила меня на Новую отправить вместо Сосновой?! И под монастырь подвести?!
– Я не знаю, Дэн!
– Да чего там знать-то, чушь все это собачья! Не, ну хочешь, пойдем на нее глядеть, конечно, но ты не туда заехал, точно тебе говорю. Она никто и звать ее никак.
Алекс вдруг обозлился:
– А куда мне ехать?! Может, ты дашь мне компас? Или карту?
– Да ладно тебе, Алекс, я пошутил просто!
– Дом, где Береговому подложили в багажник труп знаменитого телеведущего, принадлежит знаменитому певцу. Манин полковник говорит, если певец замешан, мы никогда не сможем доказать, что Береговой не убивал, а он не убивал!.. Значит, мы должны доказать! И я пытаюсь это сделать.
Алекс полез из-за стола, сдвигая и роняя бумаги и журналы.
– Я не знаю, как с певцами и телеведущими может быть связана ваша Неточка, но каша заварилась именно здесь, понимаешь? Именно отсюда Береговой увез пакет на улицу Новую в поселке «Барские угодья»!
– Тише! Не ори!
Алекс Шан-Гирей толкнул стеклянную захватанную пальцами дверь и дернул подбородком – выходи!
– Значит, я зайду в приемную. Если она на месте, чего-нибудь спрошу позаковыристей, а потом ты заглянешь, – предложил Дэн.
– Там тоже стекла?
– Да не-е, там все по-человечески! Это у нас по-американски, все как на ладони двадцать четыре часа в сутки, у штатников так положено, чтоб в случае чего настучать на коллегу, если он вместо ударного труда, к примеру, в «стрелялку» гоняет! А меня к вечеру, ей-богу, тошнит, если я целый день в своем аквариуме просижу!
Дверь без всякой таблички действительно оказалась солидной, и с первого взгляда было понятно, что за ней помещается начальство. Никаких захватанных ручек и плохо протертых стекол!.. Даже пол коридора был здесь менее затоптан, должно быть, его регулярно мыли.
Дэн подмигнул Алексу: он решительно не верил в то, что какая-то там секретарша-референт его родного журнала может быть причастна к убийству Сергея Балашова, и все умозаключения Алекса казались ему смешными.
Шан-Гирей, наоборот, отчего-то сильно волновался, то и дело заправлял волосы за уши, странно озирался, и казалось, что он внезапно ослеп.
Дэн постучал, сунулся в дверь и спросил специальным голосом, должно быть, предназначенным для девушек или только для этой самой Неточки:
– Можно?
– Заходите! – откликнулись из глубин приемной, и Алекс быстро заглянул Дэну через плечо.
У Шан-Гирея была одна секунда, прежде чем дверь захлопнулась перед его носом, и в эту секунду он все понял.
Полковник Никоненко качался в кресле туда-сюда, и это движение мешало Алексу.
Он и так все время путался и сбивался и от раздражения даже упустил момент, когда полковник перестал качаться, положил руки на стол и выставил вперед левое ухо, сделавшись очень похожим на большую собаку.
– Здорово смешно! – оценил полковник, когда Алекс замолчал. – А самое смешное, что доказать ты все равно ни шиша не сможешь.
– Это мы еще посмотрим.
– А и так понятно.
Алекс смотрел в сторону окна, за которым шел нудный серый дождик, скучный и холодный, и тоскливо сигналили стиснутые пробкой машины.
– Видите ли, – заговорил он медленно. – У меня нет задачи посадить за решетку настоящего преступника. Моя задача – освободить невиновного.
– Друг, – перебил полковник проникновенно, – у меня-то все наоборот! Злодея надо справедливо наказать, и он должен не на свободе гулять, а за решеткой обретаться! Ты мне обязан вместо одного другого предоставить, я на меньшее-то не соглашусь!..
