Андрей прищурился. Она похожа на француженку (на полуголую француженку), есть в ней (даже в полуголой) удивительный шарм. И флюиды от нее идут жгучие… и каждый изгиб тела притягивает взгляд, дразнит, зовет… Но тем не менее она неприступна (хотя почти обнажена). Андрей протянул руку и коснулся пальцами щеки Полины… она напряглась, но не отстранилась.
– Дразнишь меня?
– Нет, – последовал легкий ответ, – просто хотела поужинать с тобой.
Андрей опустил руку и подхватил бутылку шампанского – ну, что ж, почему бы действительно не поужинать? Форма одежды парадная, стол ломится от яств.
* * *
– Огурцы хороши! Где брал?
– В магазине, – ответил Макс и тут же получил взгляд, полный осуждения.
– А сам не солишь?
– Не-а… некогда.
– А работаешь кем?
– Да я по связям… с общественностью.
– По каким таким связям? Девок, что ли, курируешь?
– Каких девок? – изумился Макс и тут же заулыбался. – Нет, это не те связи! Я, Василич, статьи рекламные пописываю, информацией кручу-верчу, сайт тоже на мне…
– Сайт?
– А, – Макс махнул рукой и щедро разлил водку по рюмкам – до краев, – не заморачивайся.
Пиво уже закончилось, и веселье шло «по-крупному». Сторож Василич оказался мужиком душевным, уважающим футбол, рыбалку и журналы, напичканные сплетнями. Личная жизнь звезд шоу-бизнеса волновала его столь сильно, что он без запинки мог рассказать, у кого сколько было жен, любовниц, как их звали, где познакомились и чем дело закончилось. Две стены на крохотной кухоньке от пола до потолка были обклеены радостными лицами знаменитостей, вырезанными из журналов.
Жил Василич здесь давно и очень дорожил своими служебными обязанностями и небольшим личным имуществом, скопившимся за эти годы. Он с гордостью предъявил коллекцию хрустальных рюмок и фужеров, доставшихся в подарок от хозяина дома № 18 («Забирай, говорит, я-то пить бросил, а тебе пригодится»), новенький электронож, тоже подарок, но только от владельца дома № 23 («Моя дура, говорит, сыр этой бензопилой режет, унеси с глаз долой, а то нервы у меня не железные»), и собственноручно сделанную тумбочку. «Три ящика, и каждый выдвигается», – похвастался сторож, демонстрируя Максу «фантастическое» скольжение ящиков – туда-сюда.
Но большим минусом для Василича являлось одиночество. «Ни одна сволочь же не заглянет, не спросит, как я тут… выпить не предложит!» – возмущался он, любовно поглаживая прохладную бутылку «беленькой».
Макс изначально не собирался пить вместе со сторожем, но, войдя в «тяжелое» положение Василича – ну не с кем человеку злоупотребить, – кивнул и принял не только пива и водки, но еще и предложение заночевать на кухонной кушетке. «Булька на цепи, – успокоил разомлевший Василич, – так что ночью в уборную бегай спокойно».
Через час Макс уже обожал сторожа и клятвенно обещал не забывать его и наведываться как можно чаще.
– Давай теперь о личном. – Василич выпил залпом водку, занюхал черным хлебом и добавил: – Ядреная, зараза! Что у тебя там за любовь приключилась?
– Не у меня, – Макс мотнул головой, икнул и тоже жахнул водки. Схватил огурец и торопливо захрустел им. – У друга моего… беда стряслась… Женился.
– Ну-у-у, это еще не страшно. Я, правда, женат не был, но люди рассказывали… Вроде не плохо там… ну, это самое…
– В браке, – подсказал Макс.
– Точно!
– У них все очень непросто… понимаешь, ему нужно… у-у-у… ее…
– Понимаю, – важно ответил Василич, – а кому ж не нужно? Дело это… хм… нормальное – природой установленное.
Макс поднял голову и посмотрел на Василича уважительно – вот ведь человек какой! С лету сечет! И объяснять ничего не надо.
– Он сейчас здесь… живет… третий дом от… слева… не, справа… Они там вдвоем.
– Ну! – не поверил Василич.
– Ага, а я, значит, к тебе…
– Выпьем?
– Выпьем. – Макс разлил еще водки, намазал паштетом кусок белого хлеба и продолжил: – А я ему помочь должен… романтики добавить, понимаешь…
– Молодец. За счастье молодых! – Василич крякнул, пригладил усы и потянулся к рюмке. – Долгой им совместной жизни! И в горе, и в радости, так сказать.
– Точно, – выдохнул Макс и после очередного чоканья опрокинул рюмку в рот. И тут же в висках застучали молоточки, а в глазах поплыло. Это за что он выпил? За длительное счастье молодых?
«Андрюха, прости! Прости, друг, если сможешь!»
* * *
Обычный семейный ужин – она в купальнике, а он в махровом полотенце.
«Интересно, как много она мне позволит?»
«Интересно, когда он начнет приставать?»
Полина встала, обошла стол и замерла, демонстрируя достоинства своей фигуры, распаляя, соблазняя… Андрей открыл шампанское и, не отказывая себе в удовольствии, «сорвал» взглядом с нее купальник.
– Мне, пожалуйста, полный бокал, – Полина улыбнулась, подошла ближе, остановилась.
«За руль, похоже, она садиться не собирается… Останется?»
– Хорошо, что я совершенно случайно купил вино и шампанское.
– Да, и как это пришло тебе в голову?
– Сам не знаю.
Полина подошла еще ближе, развернулась, взяла бокал.
– За нас.
– За нас, – согласился Андрей, сделал один глоток, помедлил секунду, а затем допил шампанское до дна. Он тоже сегодня не собирается садиться за руль, и тост слишком хорош, слишком значим.
Дотронувшись до запястья Полины, медленно скользя рукой по ее руке вверх, Андрей поднялся со стула…
Бокал Полины тоже пуст – она поставила его на стол и приготовилась к «битве». Пусть расслабится, пусть понадеется, пусть поверит, а она скажет «нет». Что сейчас между ними? Завязки, треугольники мягкой тонкой ткани, стразики ее купальника. Еще пари, салон, клуб… много чего. Но, несмотря на это, Андрей рядом, совсем рядом: его дыхание обжигает щеку, его пальцы прикасаются к плечу, его глаза требуют… И ее тело уступает, тянется вперед, поддается… Но разум уверенно тащит назад. Нет, она пришла не для того, чтобы соглашаться, она пришла – отказывать.
Андрей наклонил голову, и светлая мокрая челка упала на лоб. До ее губ – мгновение, но стоит ли торопиться? Она рядом – дерзкая, горячая, страстная. Она рядом… и она ждет – его ход. Он не боится рискнуть, но он не хочет терять возможности вдыхать грейпфрутовый аромат ее духов, касаться ее руки, плеча, шеи… Полина, Полина, кто ж знал, что ты такая… Он заглянул в ее глаза, уловил призыв и коснулся губами ее губ… Привычная легкость отношений? Уже нет.
Полина тут же отвернулась, засмеялась и устремилась к стулу.
– Как насчет сыра или маслин? – насмешливо спросила она, усаживаясь за стол.
