План № 3: кофта и брюки остаются, но она – Екатерина Шурыгина (как большая и самостоятельная) – гордо сообщает сестре, что отправляется развлекаться и вернется, возможно, только под утро.
План № 4: нужна легенда… кого из однокурсников приплести?..
Катя тяжело вздохнула, распахнула окно, впустив в комнату весну, и направилась к шкафу.
Все же план № 2 самый удачный… Брюки, кофта со шнуровкой и… и на цыпочках к двери… Это среднее между планом № 1 и планом № 3, а там уж как-нибудь. Полина прикроет.
Конечно, конспирация – это хорошо, но нельзя же ехать в клуб, как монашка (ну, почти…). А Ольга среагирует на любую одежду, кроме джинсов и серенькой водолазки. «Куда?» «Зачем?» «Когда вернешься?» Можно подумать, в двадцать один год еще не положено иметь личную жизнь.
Полина пригласила в клуб – здорово! Со старшей сестрой скучно не бывает и всегда с ней как-то по-особенному хорошо. Катя улыбнулась и тут же тяжело вздохнула. Но надо уйти из дома так, чтобы Ольга не помешала, и потом, когда она не вернется домой в одиннадцать, не начались бы масштабные поиски – после одиннадцати ее телефон накалится от звонков… или даже раньше.
Врать или не врать?
И Полина ничего не сказала… а могла бы поговорить с папой, отпросить. Наверное, ей сейчас не до мелочей, да и делает она всегда что пожелает – подобных проблем ей не понять. Кате хочется быть самостоятельной – наконец-то отвоевать право на свободу. Например, Полина в двадцать один год уже три месяца жила с рок-музыкантом, и никто ей запретить этого не мог.
«Надену короткую юбку и кофту со шнуровкой, – решила Катя, – позвоню из клуба, и Полина подтвердит, что мы вместе».
Проблема еще и в том, что если папа узнает… и вдруг решит позвонить Андрею… ну, вдруг… Ох уж эти тайны…
Катя торопливо оделась, расчесала волосы, накрасилась и выглянула в коридор – никого. И почему Ольга пришла с работы рано, бывают же дни, когда она приумножает капиталы «Форт-Экст» до десяти вечера. Но сегодня не повезло…
Чувствуя себя партизаном в тылу врага, Катя прошла к шкафу, сняла с вешалки короткий приталенный плащ, наклонилась за сапогами и…
– Ты куда?
Ольга стояла в дверях кухни, держа в правой руке целлофановый мешок с мусором.
Нашла время выносить мусор! «Полина-а-а, помоги…»
– Гулять.
– Во сколько придешь?
– Не знаю.
– Значит, так, либо ты говоришь, куда идешь и когда вернешься, либо…
– Либо ты звонишь папе, да? – перебила Катя. – Я взрослый человек и имею право…
– Где-то я уже это слышала, – теперь перебила Ольга и решительно направилась к двери. – И не говори, что ты нарядилась только потому, что все остальные вещи, которые с трудом помещаются в два шкафа, сейчас в стирке.
Катя, понимая, что свободу придется отстаивать не на жизнь, а на смерть, наперегонки, держа под мышкой плащ, а в руке сапоги, тоже устремилась к двери. Партизаны не сдаются!
Около замка началась активная возня и толкотня.
– Все равно уйду.
– Куда ты собралась?
– В музей! – Кате удалось оттеснить сестру в сторону, но лишь на миг – сапоги и плащ мешали.
– Глупо врать, круглосуточных музеев у нас нет!
А она и не врала, она – шутила.
– Хорошо… в клуб с любимым человеком!
– Как зовут, где живет, кто его родители? – Мусорный пакет Ольге тоже мешал, но на пол она его не бросала. Отпихивала Катю бедром и не давала открыть замок.
– Ты точно ненормальная! А отпечатки его пальцев не нужно?
– Мне – нет, а Егору наверняка потребуются.
– Папочкина подлиза! Пусти!
Оля вдруг отпустила Катю и, тяжело дыша, отстранилась – на ее лице застыла обида. Закусив губу, она откинула с лица выбившийся из прически каштановый локон и сказала:
– Я о тебе забочусь, только и всего.
– Спасибо, не надо, – фыркнула Катя и, встретив строгий, еще более обиженный взгляд, тут же устыдилась. Как же тяжело между двух сестер… Она не должна подводить Полину, но и Ольгу обижать не стоило… И папочка теперь наверняка разволнуется – придется рассказать ему правду… Он примчится в клуб «Гангстер» или Андрею позвонит… а может, и нет, но кто знает, что в голове у Полины… и у папочки…
– Ладно, я тебе скажу, куда иду, но обещай, что до десяти или даже до половины одиннадцатого ты папе докладывать не будешь.
– Ты встречаешься с Полиной? – догадалась Оля.
– Угу, мы едем в клуб к Андрею, и она вроде хочет сделать ему сюрприз. Ну, наш приезд и есть сюрприз… У них там странно все… Она попросила, и я согласилась, – последние слова Катя сказала уже твердо. – Полине нужна поддержка и помощь, и я хочу быть рядом.
Секунду Оля молчала, затем опустила пакет с мусором на пол, сняла фартук и решительно произнесла:
– Я тоже хочу быть рядом и тоже хочу ее поддержать – мы поедем вместе, и папа не станет волноваться, если ты будешь со мной.
Катя обреченно кивнула.
* * *
Сердце пело, сердце подпрыгивало, сердце предвкушало…
«Лексус» остался около дома Андрея – сегодня никак нельзя обойтись без мартини или не слишком приторного коктейля. Высокий узкий стакан с бумажными зонтиками, кружком лайма, вишенкой… Да, да, да! Конечно, никакой текилы. Текила – это зло. Большое катастрофическое зло! Никогда, ни за что.
За Катей она заехала на такси и, нетерпеливо постукивая мыском туфли по коврику, поглядывала в окно.
Открылась дверь, и сначала появилась Катя, а затем… Оля.
Упс.
Замерев, а не появится ли следом и папочка, Полина сфокусировала взгляд на младшей сестре – ладно, не переживай, прорвемся, проведем вечер под девизом «А мы хорошие девчонки… почти».
Если повезет (Оля не станет особо усердствовать в нравоучениях), встреча с «любимейшим» мужем пройдет в теплой дружеской обстановке. И до папочки, будем надеяться, ничего «интересного» не дойдет.
«Прости», – было написано на лице Катюшки.
«Не проблема», – подмигнула Полина.
– Я еду с вами, – первой нарушила молчание Оля, – никто не против?
Да о чем речь!
Глава 18
– Макс, если тебе еще когда-нибудь захочется наполнить мою семейную жизнь романтикой… ляг, поспи, и все пройдет, понятно? Ангелочков восковых зачем купил?
– Но это же символично… Амур и все такое…
– Тебе, как человеку тонкой душевной организации, конечно, виднее, но лично я ничего символичного в ангелочке с отломанным крылом и спущенными штанами не нахожу, хотя дай-ка подумаю…
