Они встали у колонны, чтобы не мешать танцующим, и принялись
есть, внимательно наблюдая за пожилыми дамами в элегантных нарядах, за молодыми
девицами в разноцветных вечерних платьях, за мерцанием жемчугов, блеском
бриллиантов и золотых украшений.
— Господи Иисусе! — мечтательно пробормотал
Майкл. — Представляешь, сколько бы мы заработали, если бы были налетчиками
и обчистили всю эту компанию?
— Никогда об этом не думал, — в тон ему ответил
Бен. — Впрочем, уже поздно. Нам следовало это сделать, когда мы были
нищими школярами.
И они посмотрели друг на друга с заговорщицким видом, а
Венди воззрилась на них с подозрением.
— Мне нужно попудрить нос, — сказала она, —
но я не знаю, можно ли оставлять вас двоих без присмотра.
— Можешь не беспокоиться, Венди, я за ним пригляжу.
— Майкл остановил проходившего мимо официанта и снял с
его подноса три бокала шампанского. Протянув два из них Венди и Бену, он залпом
выпил свое шампанское и подмигнул.
— Не беспокойся за него. Пока здесь подают спиртное,
Бен никуда не денется!
Он шутил и улыбался, а Венди снова думала о том, что никогда
не видела его таким. Сегодня на Майкла было просто приятно смотреть. Он ничем
не напоминал прежнего замкнутого меланхолика, и, глядя на него — остроумного,
чуточку хмельного, веселого, — Венди решила, что таким он, наверное, был
пять… нет, два года назад.
— Я очень сомневаюсь, что вы способны за чем-нибудь
приглядеть, — рассмеялась она. — Вы же оба косые, как кролики.
— Да ни фига подоб… То есть я хотел сказать, что мы оба
в прекрасной форме!
Бен быстро опустошил свой бокал и, взяв у официанта еще пару
бокалов для себя и для Майкла, слегка подтолкнул Венди в сторону дамской
комнаты.
— Ты иди, иди…
Венди с сомнением оглядела их, но все-таки решилась отойти.
Провожая взглядом ее узкую прямую спину и гордо поднятую голову,
Бен вздохнул.
— Она просто замечательная девчонка, Майкл, —
сказал он. — Я очень рад, что ты не стал… сердиться, когда я рассказал
тебе о нас.
— Как я мог сердиться? По-моему, вы просто созданы друг
для друга. Кроме того, у меня нет времени на личную жизнь.
— Когда-нибудь ты поймешь, что был не прав, Майкл.
Впрочем, я не очень-то беспокоюсь по этому поводу. Когда подопрет, время, я
думаю, найдется.
— Может быть. Но уж лучше я пока буду один, а вы можете
жениться, размножаться, разводиться… Мое дело — управлять корпорацией.
Но, как ни странно, говоря это, он вовсе не выглядел ни
мрачным, ни угнетенным. Даже поймав на себе испытующий взгляд Бена, Майкл не
отвел глаза; он улыбнулся другу и слегка приподнял бокал:
— За нас, Бен! За нас всех!..
Глава 26
Почувствовав, как шасси самолета коснулись бетона взлетной
полосы аэропорта Сан-Франциско, Майкл деловито закрыл кейс и щелкнул замком. Он
прилетел сюда на неделю, но за это время ему надо было успеть сделать множество
разных дел. Врачи, архитекторы, администраторы, подрядчики — все ждали его,
чтобы подробно обсудить с ним детали проекта, внести коррективы, посетить
строительную площадку. Ему предстояло встретиться с множеством самых разных
людей, в том числе и с этой гениальной фотохудожницей, о которой говорила ему
мать.
«Интересно, где я возьму время на все это?» — подумал Майкл
и вздохнул. Впрочем, он не сомневался, что выполнит все, что запланировал. Он
всегда успевал. Подумаешь, великое дело — не пообедать или не поспать лишних
два часа!..
И, выбросив из головы эти ненужные мысли, он снял с верхней
полки свой плащ и, перекинув его через руку, двинулся к выходу вместе с другими
пассажирами. Стюардессы провожали его любопытными взглядами, но Майкл не
обращал на них внимания. Так было всегда, куда бы он ни летел. Но случайные
знакомства его не интересовали, да и времени у него на это не было. Кстати, о
времени…
Он посмотрел на часы. Часы показывали два часа и двадцать
минут пополудни по местному времени, и Майкл не сдержал довольной улыбки.
Сегодня он специально вышел на работу пораньше и успел за каких-нибудь четыре
часа управиться со всем, что иначе заняло бы у него весь день. В аэропорту
Сан-Франциско его должна была ждать машина, следовательно, через час он будет в
отеле. На то, чтобы бросить вещи, принять душ и переодеться, потребуется еще
минут двадцать пять, а значит, у него будет еще четыре-пять часов, чтобы
сделать необходимые звонки, уточнить расписание запланированных встреч и
поработать с подрядчиками.
Завтра в семь утра у него был назначен деловой завтрак,
потом — совещание в мэрии, встреча с представителями департамента
здравоохранения, и много чего еще. Чтобы всюду успеть, приходилось вертеться,
словно белка в колесе, но Майкл уже привык к этому. Такова теперь была его
жизнь; он сам организовал ее подобным образом и не имел оснований жаловаться.
Ему нравился бешеный темп, который он сам себе задал, к тому же, кроме работы,
у него все равно ничего не было. Ничего и никого, за исключением нескольких
человек — Бена, Джорджа, матери… Последние двое, насколько он знал,
благополучно отбыли на Майорку и вовсю наслаждались заслуженным отдыхом и
обществом друг друга. Бен тоже попал в хорошие руки, и Майкл считал, что может
больше за него не беспокоиться.
Ну а у него был новый проект — огромный, ультрасовременный
медицинский центр, который требовал от него все больших усилий и самоотречения.
Впрочем, пока все шло гладко, и у Майкла не было причин сомневаться, что так
пойдет и дальше.
— Мистер Хиллард? — Водитель лимузина сразу узнал
его, едва завидев среди пассажиров. — Машина на стоянке, сэр.
Ожидая, пока водитель получит его багаж и принесет в машину,
Майкл сел в лимузин и откинулся на спинку мягкого сиденья. Он был рад своему
приезду в Сан-Франциско. Когда он улетал, в Нью-Йорке стоял сырой и холодный
мартовский день, небо было закрыто тучами, из которых попеременно то шел дождь,
то сыпал мокрый снег, который, казалось, превращался в слякоть, еще не долетая
до земли. Здесь же было тепло, солнечно и сухо. Уютно зеленели газоны, деревья
были одеты бархатистой листвой, на клумбах буйно цвели неизвестные Майклу южные
цветы, а в немногочисленных лужах, оставшихся после поливальной машины,
отражалось чистое голубое небо.
Все это пиршество красок было особенно удивительно после
серого унылого Нью-Йорка, где мокрые, черные деревья тянули к небу голые ветви.
Первой зелени следовало ждать еще через месяц-полтора, пока же в наступление
весны не особенно верилось. И так повторялось из года в год.
Бывало, жители Нью-Йорка, отчаявшись дождаться появления
зелени, начинали сомневаться в том, что в город когда-нибудь придет настоящая
весна, как вдруг почки лопались, и парки одевались прозрачной зеленой дымкой.
Что касалось Майкла, то он успел и вовсе позабыть, какой бывает весна. В
Нью-Йорке она всегда была короткой, как вспышка, да он, признаться, и не
обращал на нее особенного внимания. У него не было на это ни времени, ни
желания.
