— Моей матери очень понравились ваши работы, а ей… ей
не так просто угодить.
Он тщательно подбирал слова, и Мари не сдержала улыбки.
— Да, я знаю, — сказала она. — Вернее,
слышала… Миссис Хиллард довольно жесткий человек.
— Это верно, но благодаря этим ее качествам наша
корпорация стала такой, какова она сейчас — уважаемой, могущественной,
авторитетной. Она работает как прекрасно отлаженный механизм, и все это
благодаря маме. Поверьте, получить в свои руки такой бизнес — это настоящее
удовольствие. Как будто тебе доверили управлять огромным морским кораблем,
который прекрасно слушается руля и весь блестит вплоть до последней заклепки.
— Да, вам очень повезло. — В голосе Мари снова
прозвучала горечь, весьма озадачившая Майкла, и он нервным жестом поднял руку к
лицу, чтобы коснуться крошечного шрама на виске, как он всегда делал в минуты
замешательства или задумчивости.
Мари неожиданно отодвинула чашку и посмотрела на него.
— Что это у вас?
— Где?
— На виске. Откуда у вас этот шрам? — Она просто
не могла отвести от него глаз. Этот беловатый, полукруглой формы шрам
притягивал ее взгляд, словно магнитом. Мари прекрасно знала, когда и отчего
появился у Майкла этот шрам.
— А-а… Это так, пустяки. Он у меня уже довольно давно.
— Он не выглядит старым.
— И тем не менее ему уже почти два года. А что? —
Майкл удивленно приподнял брови. — В самом деле, это пустяки, мисс
Адамсон. Просто мы с приятелями попали в небольшую аварию.
Ничего серьезного.
Он постарался не заострять внимания на том, что с ним
когда-то случилось, не желая касаться больной темы, а Мари захотелось
выплеснуть остатки кофе ему в лицо. Небольшая авария! С приятелями!.. Какой же
он все-таки негодяй!..
«Ладно же, — подумала она, внутренне кипя от
бешенства. — Теперь я знаю все, что мне нужно было узнать. Прощай,
любимый, теперь ты потерял меня навсегда!»
Она встала и, взяв в руки сумочку, посмотрела на него сверху
вниз.
— А теперь мне пора, мистер Хиллард, — сказала она
твердо. — Спасибо за кофе. Надеюсь, вам понравится у нас в Сан-Франциско.
— Вы уже уходите? — Майкл был в недоумении.
Действительно, эта мисс Адамсон совершенно непредсказуема. — Может быть, я
сказал что-нибудь не то? Я…
«Господи, — подумал он, — опять ей шлея под хвост
попала! Да она просто несносна! Что он, в самом деле, такого сказал?..»
Но тут он увидел выражение ее глаз и вздрогнул — столько в
них было боли и непримиримой ненависти.
— Да, вы сказали кое-что не то. Совсем не то! —
Мари, в свою очередь, тоже была потрясена своими собственными словами, но
остановиться уже не могла. — Я читала об этой вашей «маленькой аварии» в
газетах. Ваши двое «приятелей» серьезно пострадали. Вы это называете
пустяком?! — Она судорожно вздохнула. — Неужели тебе ни до чего нет
дела, Майкл? Ни до чего и ни до кого? Неужели теперь тебя интересует только
бизнес — и ничего больше?
— Какая муха вас укусила?! — воскликнул Майкл,
багровея. — И какое вам дело до того, что случилось со мной два года
назад?
— Очень большое! Дело все в том, мистер Хиллард, что я
человек, а вы — нет! И я ненавижу вас за это.
— Да вы просто сумасшедшая!..
— Нет, мистер, нет. Я больше не сумасшедшая!
С этими словами она круто развернулась и, таща за собой на
поводке зашедшегося яростным лаем Фреда, выбежала на улицу, а Майкл так и
остался на веранде, остолбенело глядя ей вслед.
Но через несколько секунд он словно очнулся. Он должен был
сказать ей!..
Вскочив на ноги, Майкл бросился к дверям, на ходу бросив на
прилавок пятидолларовую бумажку. Нет, это была не маленькая авария. Это была
катастрофа, в которой он потерял самое дорогое. Кто ей дал право укорять его за
то, что он остался жив? Кто?!.
Майкл хотел сказать ей еще очень и очень многое, но не
успел.
Когда он выскочил на улицу, Мари уже села в такси, и Майкл
только проводил отъезжающую машину взглядом.
Глава 29
Мари приехала на пляж рано утром, но не успела она
установить свою треногу, как заметила мужчину, решительным шагом
направлявшегося прямо к ней. В первые секунды она даже растерялась, но потом
сообразила, кто это мог быть. Майкл, черт бы его побрал!..
Пока она смотрела на него со смесью страха и бессильной
злобы, Майкл спустился по песчаному откосу и, подойдя к ней вплотную,
остановился, загораживая собой вид на прибрежные холмы.
— Мне нужно кое-что сказать вам.
— Я не хочу ничего слышать.
— Жаль… Очень жаль, потому что я все равно скажу. Так
вот, мисс Адамсон, моя личная жизнь вас не касается. У вас нет никакого права
ни рыться в моем прошлом, ни судить о том, что я за человек. Вы меня даже не
знаете, а позволяете себе…
Ее слова преследовали его всю ночь, и Майкл до утра не
сомкнул глаз. Позвонив Мари домой, он наткнулся на автоответчик, из сообщения
которого и узнал, куда она поехала. И, отменив две деловые встречи, Майкл
помчался на побережье. Зачем — этого он и сам не знал. Просто он чувствовал,
что должен сделать это во что бы то ни стало.
— Кто вам дал право судить обо мне? — твердо
повторил он.
— Никто. Просто у меня есть глаза, мистер Хиллард, и
мне очень не нравится то, что я вижу.
Эти слова Мари произнесла с холодной отчужденностью
человека, который уже все про себя решил и не намерен ни менять своего мнения,
ни даже извиняться. Чтобы подчеркнуть это, она отвернулась от него и склонилась
к фотоаппарату, показывая всем своим видом, что он мешает ей работать.
— И что, интересно, вы видите?
— Пустую оболочку. Человека, которого не интересует
ничего, кроме бизнеса. А человек, который ко всем безразличен, который никого
не любит и никому ничего не дает, превращается в пустое место. Во всяком
случае, для меня.
— Дура! — выкрикнул Майкл вне себя от горечи и
обиды. — Да что ты можешь знать о том, что я за человек, что я думаю и что
чувствую? Наверное, ты считаешь образцом себя?
Мари хладнокровно перенесла треножник на другое место и,
прильнув к видоискателю, стала наводить фокус.
— Да выслушай же меня, черт возьми! — Майкл
потянулся к фотоаппарату, и Мари в ярости повернулась к нему.
— Оставь меня в покое! Уйди из моей жизни!.. Исчезни
навсегда!
— Я не лезу в твою жизнь. Это ты лезешь в мою. Мне
только и нужно, что несколько твоих паршивых работ. Я хочу купить их у тебя,
просто купить, понимаешь? Твое мнение обо мне, о моей жизни и обо всем прочем
меня нисколько не интересует. Несколько паршивых фотографий, только и всего…
