В душе Ежикова волнения быстренько улеглись – теперь он знал, какую линию гнуть и в кого ткнуть пальцем. Но сдавать сразу же свои козыри не собирался – братец рекомендовал трудиться в поте лица и изображать активность денно и нощно. К тому же он еще не насладился образом частного детектива, да и красавица Ирма явно к нему благосклонна – к чему торопиться?
– А перечислите-ка мне всех, проживающих в доме, – почувствовав уверенность, практически потребовал Евгений Петрович. Закинул ногу на ногу и глянул на Ирму уже не робко, а по-хозяйски.
Акулина Альфредовна, жалея, что приходится отвлекаться от главной подозреваемой, жужжа, как назойливая муха, стала рассказывать о каждом в подробностях. Характеристики выдавались, конечно же, исходя из личных интересов. Так, Вадим, например, был объявлен чуть ли не наркоманом, Феликс – честным и преданным человеком, а горничная Леночка – обнаглевшей склочницей. Остальным досталось поменьше.
Ирма, слушая свою идейную подругу, поглаживала плед, кидала страстные взгляды на Ежикова и временами для пущей верности краснела. Если Почечуева пудрила частному детективу мозги, то Ирма – душу.
Через полчаса Евгений Петрович представлял собой идеальный образец обнаглевшего, самоуверенного, развращенного успехом человека.
– А теперь, – потер он ручки, – я бы хотел осмотреть комнату Дарьи. Как я понимаю, Егор Андреевич тяготится ее присутствием и в любом случае возражать не будет.
– Тяготится, тяготится, – закивали охваченные азартом Ирма и Акулина Альфредовна. Вдруг повезет, и прямо сейчас они найдут у этой выскочки украденную брошь!
О том, что надо поинтересоваться мнением Даши на этот счет, Ежиков не подумал, если раньше он свои полномочия представлял смутно, то теперь все сомнения и грани дозволенного стерлись без следа.
Глава 7
«До свидания», или – «Прощай!»
– А где ее вещи? – изумленно спросил Ежиков, заглядывая в шкаф.
Почечуева сунула нос за дверцу и задумчиво пожала плечами – на полках не было даже носового платка.
– Наверное, она не собиралась долго гостить, – предположила Ирма, последовавшая примеру Акулины Альфредовны. – Хотя я не представляю, как можно выйти из дома без косметички… Может быть, под подушкой…
Она подошла к кровати и приподняла подушку.
– Даже пижамы нет.
– Она что… спит голая?! – возмутилась Акулина Альфредовна так, будто за это обычно вешают на реях.
– Безобразие, – на всякий случай поддакнула Ирма.
Ежикова больше интересовали документы Даши – должен же он правильно огласить полное имя обвиняемой и сорвать при этом аплодисменты всех проживающих в этом доме.
– А где ее паспорт? – спросил он, выдвигая ящик небольшого столика. Пусто, как и везде.
– Наверное, в куртке. Она висит внизу, в общей гардеробной, – предположила Ирма, жалея, что нельзя сейчас же спуститься на первый этаж и стащить паспорт.
Перед тем как устроить обыск, они покрутились около двери кухни и убедились, что Даша им не помешает и пять-десять минут у них есть – девчонка нахваливала пирожки Лены, а уши Ирмы и Акулины Альфредовны в последнее время улавливали даже вздох уснувшего таракана.
– Потом посмотрю, – важно ответил Евгений Петрович и переключился на кровать, вернее, на матрас. – Может, она прячет брошь именно здесь? – задумчиво произнес он, за что тут же получил страстный взгляд Ирмы.
– Не помешаю? – раздался спокойный голос хозяйки комнаты, и троица, одновременно вздрогнув, резко обернулась. – Разве вы не помните, Евгений Петрович, что я вам сказала при встрече?
– О чем это вы? – надулся он, чувствуя поддержку стоящих за его спиной дам.
– Я вам сказала: ни в коем случае не чувствуйте себя здесь как дома, а вы – ай-яй-яй, – Дашенька погрозила пальцем, – так бессовестно роетесь в моей постели. А может, вы попросту извращенец? Любите перебирать чужое бельишко?
Ежиков побагровел, шагнул назад и наступил на ногу тощей Акулины Альфредовны.
– Ой! – взвизгнула она и тут же вступилась за частного детектива: – Напрасно ты так себя ведешь, Даша. Евгений Петрович при исполнении, и это надо уважать. Наши комнаты он уже осмотрел, и мы, понимая всю важность расследования, не возражали.
– А почему же вы не позвали меня поучаствовать в этом? – улыбнулась Дашенька.
– Евгению Петровичу нужен твой паспорт, – вылезла на первый план Ирма. – Где он?
– Да. Мне бы хотелось ознакомиться с вашими документами.
– А он у Егора, – наслаждаясь вытянувшимся лицом бывшей подружки своего «жениха», ответила Дашенька.
– А зачем он его взял? – прошипела Акулина Альфредовна.
– Надо же подавать заявление в ЗАГС, – растягивая слова, словно она очень устала от глупых вопросов, ответила Дашенька. – Егор на всякий случай хочет снять ксерокопию, вдруг понадобится, зачем портить себе настроение и бегать потом в поисках ксерокса? Лучше все предусмотреть заранее, не так ли?
– Какой ЗАГС? – не понял Ежиков.
– Пойдемте отсюда, – резко выпалила Акулина Альфредовна, хватая горе-сыщика за локоть. – Вы наверняка проголодались и не откажетесь перед ужином перекусить пирожками с чаем.
Мысли оголодавшего Ежикова резко изменили свое направление – он дернулся к двери и поволок за собой повисшую на его руке Почечуеву. Ирма заспешила следом.
Но Дашенька нарушила их планы.
– Стоять! – четко сказала она, и троица замерла. – Дамы могут идти, а вас, Штирлиц… – она пробуравила Ежикова ехидным взглядом, – я попрошу остаться!
– Я потом зай-й-йду, – икнув от страха, сказал Евгений Петрович и вылетел в коридор.
Захлопнув дверь, Дашенька пожалела, что не слопала сама все два противня пирожков – врагам бы ничего не досталось.
– Вот ведь пиявки, – усмехнулась она и кинула взгляд на настенные часы.
Пора домой, пора возвращаться к Тихону.
Егор приехал к ужину – стол уже накрыт, и вся семья в сборе. Обменявшись с Ежиковым вежливыми приветствиями, он сел на свое привычное место и сначала посмотрел на мать: довольна ли она вызванным частным детективом? Евдокия Дмитриевна в ответ закатила глаза, что переводилось как: «Сыночек, дорогой, по сердцу мне этот скользкий и глупый индюк не пришелся, будь так любезен, выгони его к чертовой прабабке!»
Затем Егор посмотрел на Дашеньку. Вопроса в его глазах не было, скорее информация к размышлению: «С паспорта я ксерокопию снял, ты это учти». «Невеста», в свою очередь, улыбнулась и многозначительно покосилась на Ежикова, что переводилось примерно так же, как и взгляд Евдокии Дмитриевны: «И зачем ты вызвал этого идиота?»
Егор переключился на еду, мысленно твердя себе, что женщины всегда чем-то недовольны и не стоит принимать никаких решений сгоряча.
