– Я не очень понимаю…
– Короче, простите меня за то, что нагрубила, – подвела итог своей речи Леська.
– А-а-а, вот в чем дело, – протянул Кочкин и улыбнулся. Непонятная радость заплескалась в душе. Пожалуй, никто перед ним вот так не извинялся, да и вообще, мало кто задумывается о том, что и следователи не лишены чувств. А Лисичкина – ничего вроде, ненормальная немного, но ей это даже идет… – Пустяки, я и внимания не обратил.
Максим Григорьевич смутился и покраснел.
– Очень хорошо, что вы на меня не сердитесь, а то знаете, как страшно умирать, когда грехи в спину дышат! А это вот пирог, – Леська положила на стол пакет, – «Вишневый сад» называется. Я сама испекла…. Ника совсем немного помогала. Кушайте на здоровье.
Максим Григорьевич смутился еще больше. Пробормотал: «Спасибо» – и сделал робкий шажок вперед.
– Ну, я пошла, – радостно произнесла Леська и выскочила за дверь. Чудесно все получилось, просто чудесно!
Спустившись на первый этаж, она вспомнила, что забыла предупредить Кочкина о косточках, попавших в пирог по невероятному недоразумению. Махнув рукой, мол, не маленький, разберется, она поспешила к Нике.
* * *
Проводив взглядом направляющуюся к следователю подругу, Вероника прислонилась к стене и покосилась на дежурного – так себе субъект, ничего интересного. Разве может кто-нибудь сравниться с Игорем? Конечно же нет. Она подошла к стенду с надписью «Информация» и попыталась уловить свое отражение в стекле. Поправила волосы и кокетливо улыбнулась.
– Подругу ждете? – услышала она знакомый голос и, не поверив ушам, резко развернулась.
Перед ней стоял Игорь. Сердце Вероники подскочило до потолка.
– Ага, – кивнула она, размышляя, как бы произвести на понравившегося мужчину неизгладимое впечатление.
– А по какому делу пришли? С маньяком связано?
– Не совсем. Пирог принесли.
– Что? – правая бровь Игоря удивленно взлетела вверх.
Подумав о том, что комплименты и легкий подхалимаж любят не только женщины, но и мужчины, Ника для храбрости вдохнула в легкие побольше воздуха и ответила:
– У вас такая трудная и опасная работа, вы боретесь с преступностью, рискуя жизнью, мало спите и не всегда успеваете покушать, вот мы и решили немного побеспокоиться о вас – испекли пирог. Это, конечно, пустяк, но от чистого сердца. Не каждый день встречаются настоящие мужчины…
Игорь смущенно закашлял, дежурный фыркнул и углубился в журнал.
– Спасибо, как-то неловко даже…
– Ну что вы, – Ника очаровательно улыбнулась и заправила локон за ухо. Только бы Леська подольше не приходила! – А вы давно здесь работаете?
– Шесть лет.
– Много негодяев поймали?
– Прилично. – Игорь заглянул в голубые глаза девушки и, сам того не ожидая, предложил: – Может быть, встретимся как-нибудь, кофе попьем или в кино сходим?
Дежурный фыркнул еще раз, а Ника чуть не запрыгала на месте от радости. О! Ура! Ура! Теперь главное, чтобы он не передумал. Она достала из сумочки ручку и блокнот, написала номер своего телефона и протянула бумажку Игорю:
– Позвоните, как будет время.
Она постаралась не показывать своего волнения: пусть думает, что встречи с очаровательными помощниками следователей для нее самое обычное занятие. На лестнице появилась довольная Леська, кажется, мероприятие с извинениями и пирогом прошло успешно.
– Я позвоню, – сказал Игорь, убирая листок с номером телефона в карман.
Глава 7
Если давно забытые мужчины начинают вновь проявлять к вам хоть какой-нибудь интерес, радуйтесь – значит, вы еще живы.
Максим Григорьевич развернул пирог и с сомнением посмотрел на обструганную плюшку, посыпанную сахарной пудрой. Есть хотелось, к тому же девушки старались, так что нечего медлить, надо просто отрезать кусочек и отправить его в рот. Кочкин достал из шкафа нож и кружку.
– Попробуем, попробуем, – пробормотал он, усаживаясь за стол. Сделал глоток крепкого горячего чая и понюхал липкий, пахнущий вареньем «Вишневый сад».
В кабинет зашел Игорь, напевая мотив надоевшей песни. Он кинул взгляд на припудренное чудо и усмехнулся:
– Во девчонки дают! Шефство над нами взяли. Ты это уже ел?
– Нет, сейчас попробую, – ответил Кочкин и, зажмурившись, откусил половину отрезанного куска.
Сначала было горько, потом сладко, а потом раздался хруст, и невыносимая боль пулей пробила правую щеку следователя.
– Мммммм, – замычал он, вскакивая с места. – А-а-а-а!
– Вот чего-то такого я и боялся, – морщась от переживаний за Кочкина, сказал Игорь. Первым пробовать пирог он бы ни за что не стал. – Что там?
– Зуб, – еле выговорил Максим Григорьевич, глотая все, что было во рту, вместе с косточками. Бросился из комнаты в туалет и там долго полоскал рот над раковиной.
В кабинет Кочкин вернулся, держась за щеку. Пытаясь понять: назло Олеся Лисичкина притащила ему такую бомбу или просто от легкомыслия, он сел за стол и решительно отодвинул от себя и чай и опасный для жизни пирог «Вишневый сад».
– Я, пожалуй, это есть не буду, – усмехнулся Игорь, искренне сочувствуя другу.
Максим Григорьевич немного пожалел себя, выпил анальгин, сказал несколько крепких слов в адрес заботливой поварихи Лисичкиной и стал собираться на встречу с Самохиным Эдиком.
Кочкин решил не вызывать парня к себе, а навестить его дома – по окружающей человека обстановке можно многое понять. Предупредив о своем визите по телефону, он, чувствуя сверлящую боль сразу в нескольких зубах, поехал к Самохину.
Дверь квартиры ничем не отличалась от других – железная, обитая коричневым кожзаменителем, два замка и блестящая ручка. Дверь открыл черноволосый, кареглазый молодой человек лет тридцати.
– Кочкин Максим Григорьевич, – сразу представился следователь и протянул удостоверение.
– Проходите, – махнул рукой Эдик и направился в кухню. Поставил на стол пепельницу и закурил.
Кочкин нарочно стал снимать ботинки, и делал это медленно. Осматривая коридор, он пытался заглянуть и в комнаты. Неплохая мебель, диван и кресла яркой сине-оранжевой расцветки, низкий стол-трансформер, куча кассет на полу – холостяцкая квартира с легким беспорядком.
– Я не понял, что случилось-то? – поинтересовался Эдик, когда следователь сел напротив него.
– Не так далеко от вашего дома было совершено убийство. Вынуждены провести проверку, – ответил Кочкин. Боль мешала сосредоточиться, он уже стал подумывать о том, чтобы обратиться к стоматологу, но страх перед жужжащим сверлом гнал эту мысль прочь – авось и так пройдет. – Будьте добры, покажите паспорт.
