– Я серьезно! – прокричала она вслед, а он уже
встал под душ. – Сегодня же скажу Татьяне. – Она убеждала не столько
его, сколько себя. Она знала, что на этот раз Татьяна не решится открыть рот. В
конце концов, не Татьяне решать, как Саше жить дальше.
– Я тебя люблю! – прокричал он из ванной, даже не
слыша ее слов. Для него это был ответ на все вопросы.
На завтрак Саша приготовила яичницу с беконом и английские
тосты. Через час он уже читал газету, лежа в постели, а она стояла готовая к
выходу. Лайам как будто никуда и не исчезал.
– Горничная приходит в двенадцать, – напомнила
она, с улыбкой глядя на него. В руках она держала портфель.
– Знаю. Я не забыл. Я скоро встану. Ты сегодня очень
взрослая.
– Так и есть.
– А вот и нет. Не лги мне, Саша. Ты ничуть не взрослее
меня. Если бы была, не стала бы этого делать.
Она была рада, что они оба не взрослеют. Очень даже рада.
Просто счастлива. У нее было такое чувство, будто к ней вернулась жизнь. А на
самом деле к ней вернулся Лайам. Выходило, что он рядом с ней взрослел, а она –
молодела. И с ними было целое сокровище – их любовь. Теперь главное было это
сокровище не потерять снова. Саша была готова приложить усилия, Лайам – тоже.
Оба понимали: легко не будет, но цель того стоила.
– На обед вырвешься? – спросил он. – Заеду в
час, постараюсь утром все дела переделать… Надо ребятам подарки купить к
Рождеству. Что посоветуешь?
– Лайам, я ведь с ними даже незнакома, –
засмеялась она. – Мне трудно что-нибудь предложить, чтобы им понравилось…
– Это мы поправим. Давай в следующий твой приезд сюда
съездим в Вермонт?
– Договорились. – Теперь можно ни от кого не
прятаться. Раз они решили, надо потрудиться всерьез и не обижаться ни на какие
ограничения. Она была к этому готова. Он тоже. Год потребовался, чтобы они
пришли к пониманию, но ведь могло быть и хуже. За четыре месяца разлуки Саша
убедилась, как много он для нее значит. И он понял для себя то же самое. Перед
уходом она его поцеловала. Лайам недолго провалялся в постели. Он и Саше хотел
купить рождественский подарок. И сегодня он это сделает. Не просто браслет,
пускай и золотой, а кое-что получше. Он только что заработал кучу денег, и ему
не терпелось сделать приятное Саше.
В час он, как и обещал, заехал за ней в галерею. Они
отправились обедать в «Джино», а потом он пешком проводил ее назад, после чего
уехал по своим делам. Вернулся ближе к вечеру, поболтал с Марси, а Сашатем
временем заканчивала переговоры с очередным покупателем. Провожая гостя, Саша
представила ему Лайама, назвав его многообещающим художником. И поцеловала в
щеку, ясно давая понять, что он для нее – намного больше, чем просто художник.
И что это уже не секрет. Лайам сиял.
– Мне понравилось то, что ты сейчас сделала.
– Что именно? Представила тебя этому клиенту? –
Саша поняла, что он имеет в виду, и была счастлива, что он доволен. Она знала,
какое большое значение он придает тому, что его признают в ее окружении. Ему
это было необходимо, и, если это может сделать его счастливым, она готова ему
помочь. И даже больше, чем готова. Она этого хочет, потому что любит его и
знает, что любима.
Оба поражались, насколько быстро у них все снова наладилось.
Будто и не разлучались и не ссорились до крика. Он съехал от приятеля в
Трайбеке и перебрался к ней. Саша поставила в известность об этом Татьяну, а та
сообщила брату. На сей раз шума не поднимала. Лайаму она по-прежнему не
симпатизировала, но решение матери не обсуждала. Она понимала, как много этот
человек значит в жизни Саши. И главное, она поняла, что ее неодобрение ничего
уже изменить не может.
Все вернулось на круги своя. Создавалось впечатление, что,
когда после очередного разрыва они вновь находят друг друга, связующая их нить
лишь крепнет, и они делаются еще ближе, чем прежде. На этот раз у Саши было
такое чувство, что она живет настоящей супружеской жизнью. Лайам тоже как-то
затронул эту тему. Интересно, будет ли у них когда-нибудь семья, гадала Саша,
но теперь это было для нее не так важно. Главное, что они опять вместе. Как
никогда, их союз сейчас казался реальным, и в ней крепла уверенность, что
теперь-то они уже не наделают ошибок. Она и с Марси поделилась своей
уверенностью, и та за нее порадовалась.
В следующие два дня они почти не расставались – вместе
обедали и ужинали, ходили по магазинам, когда Саша работала, Лайам бродил по
галерее, а по утрам и поздно вечером они, как и прежде, занимались любовью, а
иногда и ночью тоже. Через два дня Лайам уезжал в Вермонт, подарки детям он уже
упаковал. А Сашин подарок спрятал в ящике стола в комнате Ксавье. На этот раз
он купил ей браслет с бриллиантами, немного похожий на предыдущий, но переливающийся
всеми огнями и более роскошный. Теперь ему даже бриллианты были по карману.
Тогда, в мае, об этом и речи быть не могло. Его выставка все изменила, Лайам
наконец получил реальные деньги и рвался вновь приступить к работе.
Поздно ночью, когда они уже спали, зазвонил его мобильный
телефон. Он был поставлен на подзарядку в ванной, но трезвонил так настойчиво,
что Саша услышала и разбудила Лайама. Лайам проковылял в ванную, недоумевая,
кто бы это мог быть. Оказалось, звонит Бет. В следующий миг весь сон с него как
рукой сняло, и он в ужасе предстал перед Сашей.
– Сильно? – спросил он в трубку и надолго
замолчал, слушая объяснения. Саша все еще не понимала, в чем дело. Но, судя по
его побелевшему лицу, случилось несчастье. Когда Лайам закончил разговор, в его
глазах стояли слезы.
– Что случилось? – встревожилась Саша. Звонки
посреди ночи, да еще когда в семье дети, ничего хорошего не сулят. Она
мгновенно доняла, что речь идет о ком-то из детей.
– Шарлотта. Бет звонила. Они поехали смотреть новый
дом, который строит для них ее будущий муж. Там еще стройка идет. На втором
этаже Шарлотта наступила на кусок брезента, закрывавший какую-то дыру, и
провалилась вниз. Упала на груду стройматериалов на цементном полу.
– О боже! – Сашу охватил ужас. Дрожащей рукой
Лайам отложил телефон и взял ее за руку. Стиснул так, что стало больно, и
рассказал, что было дальше:
– Она повредила позвоночник, пока никто не может
сказать, насколько это серьезно. Может снова встать на ноги, а может остаться
парализованной. Пока ничего не известно. Еще она ударилась головой, но это
менее опасно. Малышка в сознании и ужасно страдает от боли. – Лайам
заплакал. Саша обняла его. Ехать надо было немедленно. Ждать до утра он был не
в силах. Она по телефону вызвала машину и хотела ехать с ним, но решила, что
присутствие чужого человека сейчас для Бет и сыновей будет некстати. Но ради
Лайама ей хотелось быть с ним. Она знала, что нужна ему.
Меньше чем через десять минут они уже были на улице. На
такси они доехали до прокатной конторы, чтобы взять напрокат машину. И через
полчаса Лайам уже был готов выезжать в Вермонт.
– Жаль, что я не могу с тобой поехать. Но вам сейчас
лучше побыть одним, без посторонних, – сказала Саша, и Лайам с ней
согласился.
