— И поэтому ты собралась в Корпус мира? Чтобы быть
подальше от нее?
— Нет, — улыбнулась Пакстон. — Но в Беркли я
приехала как раз поэтому. — Она была искренна с ним, вернее, они были
искренни друг с другом. Иначе такие люди, как Пакстон и Питер, просто не умели
общаться.
— Я рад, что ты это сделала, — сказал он, его губы
коснулись ее губ. Они лежали на полу, повернувшись друг к другу и поддерживая
головы ладонями.
— Я тоже, — шепнула она в ответ, и он обнял ее.
Так они и целовались, пока вдруг Габби не открыла дверь ванной комнаты и не
выглянула оттуда с очень заинтересованным видом.
— Эй, друзья, вы пойдете спать сегодня вместе или по
отдельности или вы собираетесь провести здесь ночь, лежа на полу и обнимаясь?
Мне-то все равно, я просто хочу знать, ждать мне Пакс или ложиться спать.
Питер тяжело вздохнул, а Пакстон рассмеялась и откатилась от
него, волосы ее разметались, щеки порозовели от поцелуев.
— Господи, ну как тебе объяснить, что нельзя так грубо
ломать людям кайф, Габриелла. — Питер знал, как ненавидела сестра это имя,
и использовал его для воспитания. — Как меня угораздило влюбиться в
соседку собственной сестры? — Он поднялся и протянул руку Пакстон. —
Я думаю, тебе хорошо бы поспать немного, малыш. Если эта болтушка позволит тебе
это сделать. Я не знаю, как ты терпишь ее.
— Я просто засыпаю, если устала.
— А она все продолжает болтать. — Они опять
рассмеялись, потому что это была истинная правда. Он поцеловал Пакстон на
прощание и ушел. Как только он исчез, Габби напала на нее:
— Это серьезно, Пакс?
— Не глупи, мы знаем друг друга шесть недель, и перед
нами целая жизнь. Ему еще три года учиться в юридической школе, а мне целых
четыре. Что может быть серьезным? — В глубине души она знала, что это
всерьез, но не хотела признаваться в этом ни себе, ни Габби.
— Ты не знаешь моего брата. Я никогда не видела его
таким. Он действительно заботится о тебе. Я думаю, он любит тебя. — И
затем продолжила с пристальным, заговорщицким прищуром:
— Он уже признался тебе в любви?
— Ради всего святого… Конечно, нет…
Ему и не надо было делать этого. Пакстон знала, что Габби
была права. Пакстон никогда в жизни не чувствовала ничего подобного. Но это
счастье свалилось совсем не вовремя. Сейчас в мечтах Пакстон поиск мужчины
стоял на последнем месте.
— Почему все происходит наоборот? — рассуждала
Габби по дороге в постель. — Я мечтаю найти мужа, а ты нет. И что же? У
тебя налицо Питер, который явно влюбился и чуть ли не делает предложение, а у
меня? Ничегошеньки подобного! Один жалкий тип с волосами до плеч, который хочет
поехать в Тибет со мной следующим летом, если я оплачу ему авиабилеты. А у
других в это время просто рог изобилия какой-то!
— Это карма, — выдохнула Пакстон, укладываясь в
темноте в постель и слушая Габби.
— А это кто еще? Это не тот парень из Свободы слова?
— Нет, это такая вещь, о которой постоянно толкует
Давн.
Карма. Судьба. Рок.
— Ну, тогда это что-то вроде снотворного. Господи, ты
слышала вчера, как ей было плохо. Я думала, она умирает.
— Может, она беременна? — предположила Пакстон.
— Интересно, как это она умудрилась забеременеть? Ведь
она все время спит.
Посмеявшись, они отвернулись друг от друга и заснули. Это
был единственный случай, когда Габби так быстро отключилась.
Она достаточно наговорилась за вечер, завтра утром ей надо
было идти на занятия по современной музыке. После этого у нее планировалась еще
куча дел. Через день в университете был карнавал по поводу праздника Всех
Святых, она хотела успеть сделать себе костюм. Она собиралась предстать в
наряде тыквы, сшитом из золотого ламе.
В этот день Вьетконг атаковал авиабазу Бьенхоа в пятидесяти
милях от Сайгона, и первое серьезное военное сооружение США было разгромлено.
Пятерых американцев убили и семьдесят шесть были ранены.
Джонсон, однако, не дал приказ на ответный удар. Он предпочитал не
предпринимать активных действий, особенно накануне выборов. Его основной
соперник — Голдуотер — поклялся разнести все к чертовой матери и окончить
присутствие во Вьетнаме победой над Севером. Джонсон, наоборот, обещал не
втягивать страну в пучину военного конфликта, именно это и хотели услышать
американцы. Третьего ноября Джонсон одержал внушительную победу. Страна
ответила отказом на угрозу Голдуотера втянуть ее в войну.
На следующей неделе Питер спросил Пакстон, как она
собирается провести День Благодарения.
— Никак.
Ехать домой на пару дней — слишком далеко и дорого, хотя
праздник Благодарения без индейки, приготовленной по особому рецепту Квинни,
это уже не праздник. Пакстон старалась не думать об этом и решила использовать
праздники для подготовки к тесту по физике, А съесть сандвич с индейкой она
сможет в кафетерии, если на забудет об этом.
— Я хочу предложить тебе поехать к нам домой. Я сказал
об этом на прошлой неделе маме, и она сразу согласилась, если ты ничего не
имеешь против комнаты для гостей. Это позволит тебе немного отдохнуть от ночной
болтовни Габби.
— Я уже научилась пропускать ее мимо ушей, —
весело ответила Пакстон. — Ты уверен, что я не буду в тягость твоим
родителям?
— Конечно, нет. Ведь для этого существует День Благодарения.
Люди вместе объедаются, а потом смотрят футбол. Кстати, я собираюсь с папой
пойти на матч в субботу, мне было бы приятно, если бы ты пошла с нами. Думаю, в
пятницу мы могли бы съездить на побережье.
— Было бы замечательно. — Она улыбнулась.
Габби говорила о чем-то подобном несколькими днями раньше,
но, видимо, забыла об этом. Пакстон не могла представить себе ничего лучше, чем
провести День Благодарения с ними.
Она ни разу не видела их родителей, но, судя по рассказам,
они были чудесными людьми. Она немного боялась встречаться с ними, потому что
это еще ближе привяжет ее к Питеру. Но скорее всего обратного пути уже не было.
Большую часть времени они проводили вместе с друзьями, и, хотя ходили куда-то
вдвоем всего несколько раз, они даже на людях были так увлечены друг другом,
что скрывать это стало бесполезно.
Днем Габби ворвалась в гостиную, где Пакстон занималась, и
стала ее тормошить:
— Говорят, что ты поедешь к нам домой на праздники,
Пакс, вот здорово!
Она беседовала об этом с матерью всего несколько минут назад
и удивилась, что Марджори Вильсон захотела узнать о ее соседке побольше.
Действительно ли они всерьез дружат с Питером? Матери показалось немного
странным, что он, а не Габби, предложил пригласить Пакстон приехать к ним.
— Ты полюбишь нашу маму.
— Я уверена в этом.
