— Я вообще не знаю, что я хочу, Питер. Я считаю, нам
нужно подождать… Но я посмотрела на своих подруг и подумала, может быть, я
глупо веду себя?..
— Не смотри ты на них, — ласково сказал он. —
Посмотри на меня и па себя. Я сделаю все, что ты захочешь.
Она с благодарностью взглянула на него.
— Я буду спать в комнате для гостей. — Ей не
хотелось ночевать одной в пустом общежитии. На самом деле ей хотелось
свернуться калачиком рядом с Питером в постели. И она хотела еще большего, но
была уверена, что лучше не делать этого. Ей было уже девятнадцать, ему двадцать
три. Они достаточно взрослые, чтобы пожениться, иметь детей и сделать еще
миллион других вещей, но решиться лечь вместе в постель до свадьбы — этого не
мог позволить себе ни один, ни другой.
Когда они приехали к нему, Питер отнес наверх ее вещи, после
чего они спустились вниз — найти газету и выбрать, куда бы сходить в кино. Она
чувствовала себя как дома в этом чудесном особняке, построенном еще отцом Эда
Вильсона. Она радостно засмеялась, сев в кресло и оглядевшись в милой розовой
комнате для гостей. Мебель обита тканью в китайских цветах, на полу — пушистый,
теплого солнечного цвета ковер, ванная комната отделана розовым и белым мрамором.
Одним словом, комната, как и Питер, воплощали мечту любой девушки.
— Пойдем на «Золотой палец», новый фильм о Джеймсе
Бонде? — предложил он, поднявшись к ней с припасенными двумя бутылками
пива и пакетом картофельных чипсов. — Ты что-нибудь ела в самолете? —
Он вдруг подумал, что она, должно быть, проголодалась.
— Нас кормили два раза, — улыбнулась она. — Я
совсем не хочу есть. — Она сняла туфли и переоделась в джинсы. Она
чувствовала себя здесь как дома, тем более вместе с Питером.
Он присел рядом с ней и подвинулся поближе.
— Ты не можешь себе представить, как я истосковался по
тебе.
— Я тоже очень соскучилась, — ласково сказала она
и обхватила его руками. Они опять начали целоваться, потом медленно
опрокинулись на постель и долго лежали, целуясь. Крепко обнявшись, они касались
пальцами кожи и гладили друг друга.
Им было спокойно в этой уютной комнате, и через некоторое
время он приподнялся и посмотрел вокруг.
— Я никогда не думал, что эта комната так хороша. Может
быть, потому, что ты здесь. — Он улыбнулся, целуя ее снова, прижимая ее
еще ближе к себе и вдыхая аромат ее духов. Она пользовалась «Фамм», и ему они
очень нравились. Само название заставляло его думать о ней — «Женщина». —
Может быть, нам стоит встать? — неуверенно предложил он, в глубине души
надеясь, что они останутся здесь.
— Да, — вздохнула она, — давай все-таки
встанем.
Они поднялись. Пакстон надела теплый свитер и туфли, и они
пошли в кино. После фильма зашли в кафе, съели по гамбургеру и были дома
задолго до полуночи. Он пожелал ей доброй ночи и поцеловал напоследок, затем
поднялся к себе в комнату.
Весь вечер проговорили, как всегда, обо всем на свете — о
семьях, друзьях, последних впечатлениях и о будущем. Через несколько минут
после того, как они попрощались и она сидела в ночной рубашке, думая о нем,
раздался тихий стук в дверь.
— Да? — Она прекрасно знала, кто это, потому что,
кроме них с Питером, дома никого не было.
— Это я, — с улыбкой сказал он и просунул голову в
приоткрытую дверь.
— Ну надо же, — засмеялась она. — А я был?
подумала, что это грабитель.
— Я соскучился по тебе, — сказал он с видом
маленького ребенка и раскрыл дверь. Она увидела, что он стоит во фланелевой
пижаме. Питер засмеялся, заметив, с каким удивлением Пакстон смотрит на
него. — Я проискал ее десять минут, а то бы уже давно был здесь. —
Они засмеялись, и она медленно пошла к нему навстречу, вся светясь юностью и
счастьем.
— Я тоже, — мягко ответила Пакстон. В молчании он
нажал выключатель, и они оказались в луче лунного света, льющегося из окна.
— Я не знаю, что делать, Пакс. Я не хочу причинить тебе
вреда ни сейчас, ни когда-нибудь… Я так сильно люблю тебя… но я больше не могу
сдерживаться.
— Я не думаю, что сама хочу этого.
Она опять села на постели, чтобы поговорить с ним, но вместо
этого они снова начали целоваться. Она лежала у него на руках; он ласково снял
с нее рубашку.
— Я только хочу посмотреть на тебя. — Он произнес
это тихо и нежно, а каждая клеточка его существа страстно хотела ее; он увидел
все трогательное совершенство ее юного, прекрасного тела. — О Боже, как я
люблю тебя…
Она тоже любила его, без колебаний она расстегнула его
пижаму, и они лежали, прижавшись друг к другу, не осмеливаясь на большее, но
желая отдать себя другому целиком. Он гладил ее длинные шелковые волосы, провел
пальцами вверх по груди и вниз по бедрам, не решаясь приблизиться к самому
сокровенному. Пакстон наконец не выдержала и решила все за него. Она хотела его
слишком сильно и, расстегнув нежными пальцами пуговицы пижамы, помогла его
страстному желанию, которое он уже не в силах был сдерживать.
— Пакси, — прошептал он задыхаясь, — ты
уверена? — Но она только кивнула ему с улыбкой и поцеловала его.
Он был так нежен с ней, что она не почувствовала никакой
боли, были только страсть, желание и юность и сюрпризы любви, которые они
дарили друг другу. Они провели всю ночь в объятиях, любя друг друга снова и
снова. Утром, когда он проснулся, она лежала рядом, ее волосы разметались по
подушке, она спала, как дитя, держа его руку на своей. У него затуманились от
счастья глаза, лишь только он увидел все это. Она была той, о ком он мечтал всю
жизнь, той, которую желал и надеялся однажды найти. Теперь только он знал, как
сильно любит ее.
Глава 6
Оставшаяся часть учебного года пролетела незаметно, кроме,
пожалуй, нескольких важных событий. После Рождества террористы Вьетконга
взорвали несколько бомб во Врикс-отеле, где поселились американские офицеры.
Это произошло как раз под Новый год, и американские военные собирались там со
всего Сайгона, чтобы повеселиться на вечеринке, закончившейся для многих
трагично. Два офицера были убиты и пятьдесят восемь ранены. И опять Линдон
Джонсон не решился ответить на этот террористический акт силой. Однако подобные
атаки продолжились, и седьмого февраля президент отдал приказ о первой
массированной бомбардировке Северного Вьетнама. Две с половиной недели спустя
началась запланированная операция «Раскат грома». Еще через две недели первые
боевые части пехоты высадились во Вьетнаме, а восьмого марта в Дананг прибыли
морские пехотинцы.
Прошло еще две недели, американское посольство в Сайгоне
было атаковано, только тогда американская общественность стала понимать, что
обзавелась серьезными проблемами во Вьетнаме.
В это же время в Штатах Национальная гвардия получила приказ
остановить движение Марша свободы Сельма — Монтгомери, а университет Мичигана
провел антивоенную забастовку.
