– Фон Трипп!
– Да, господин капитан? – рывком поднял голову Манфред.
Он не слышал, как капитан вошел в комнату. Более того, он не
заметил, когда фон Райнхардт выходил. Очевидно, это произошло как раз в те
минуты, когда Манфред отлучился в картотеку.
– Зайдите ко мне в кабинет, пожалуйста.
Фон Трипп последовал за своим начальником с некоторой
тревогой.
Капитан сразу приступил к делу:
– Послушайте, Манфред, я по чистой случайности оказался в
бараках и прочел запись в журнале убытия.
Оба они прекрасно знали, что капитан ничего «по чистой
случайности» не делает.
– И что же?
– Так вы забрали ее себе?
Сохраняя непроницаемое выражение лица, фон Трипп кивнул:
– Так точно.
– Это почему же?
– Считайте, что это моя прихоть.
Именно такой прямой, непозволительно резкий ответ был
капитану понятен.
– Ясно. Но вы ведь знали, что у генерала Риттера тоже есть
свои прихоти?
– Никак нет, господин капитан. – Манфред внутренне сжался. –
Я этого не знал. Вчера мы разговаривали с генералом в Грюневальде, но он ничего
такого не сказал…
– Ладно, не имеет значения.
Оба офицера смотрели друг другу в глаза.
– Как вам известно, я мог бы заставить вас уступить ее
Риттеру, – наконец нарушил паузу капитан.
– Надеюсь, господин капитан, что вы этого не
сделаете, – с деланной небрежностью ответил фон Трипп, которому
показалось, что в этот миг решается самый важный вопрос в его жизни.
– Ладно, не сделаю. – И, немного помолчав, фон
Райнхардт с улыбкой добавил: – Я рад, что вы возвращаетесь к жизни. А то вам
все на свете было безразлично. Между прочим, дружище, я уже три года твержу,
что именно этого вам и не хватает.
– Вы были правы, господин капитан, – усмехнулся
Манфред, хотя больше всего ему хотелось двинуть своего начальника по
физиономии. – Спасибо вам.
– Не за что. – Капитан хмыкнул. – Так Риттеру и
надо. Старому болвану вечно достаются самые молоденькие девчонки. Не
беспокойтесь, фон Трипп, у меня есть еще одна цыпочка, и я отправлю ее генералу.
Старику хватит ее на несколько недель.
Фон Райнхардт зычно расхохотался и жестом отпустил Манфреда.
Итак, все обошлось. Спасибо капитану. Манфред глубоко
вздохнул и, взглянув на часы, увидел, что пора идти домой.
– Обер-лейтенант?
Ариана заглянула в прихожую. Золотистые волосы были
аккуратно уложены на макушке, большие синие глаза смотрели на Манфреда
боязливо.
– Добрый вечер, Ариана, – сказал он суше, чем
намеревался.
Ему трудно было оторваться от огромных глаз, смотревших на
него с такой тревогой.
– Удалось ли… – Она не договорила и запнулась, но фон Трипп
понял, о чем она хотела спросить.
– Все в порядке. Вопрос улажен.
– Они очень разозлились?
Ее глаза испуганно расширились, и Манфред успокаивающе
покачал головой. Казалось, весь ужас событий последнего месяца только теперь
обрушился на нее с полной силой. Девушка, представлявшаяся Манфреду такой
храброй, сейчас была похожа на маленького беззащитного ребенка.
– Говорю вам, все в порядке. Теперь вы в безопасности.
Ариана хотела спросить, надолго ли, но не осмелилась. Робко
кивнув, она сказала:
– Спасибо. Хотите чаю?
– Да. Но только если вы выпьете со мной.
Она удалилась в кухню и через несколько минут вернулась с
подносом, на котором дымились две чашки драгоценного напитка. Чай казался
Ариане главной роскошью ее новой жизни. После месяца, проведенного в тюрьме,
чистота и чай воспринимались как высшее наслаждение. Днем она набралась
смелости и заварила себе одну чашку, устав слоняться по гостиной, разглядывать
корешки книг и думать об отце и Герхарде. Мыслями она постоянно возвращалась к
отцу и брату. Манфред заметил в ее глазах печаль и горечь и отставил чашку. Что
он мог ей сказать? Фон Трипп слишком хорошо знал, что такое утрата близких. Он
тихо вздохнул, взял одну из трубок.
– Чем вы занимались сегодня, фрейлейн?
Она медленно покачала головой:
– Так… Ничем… Рассматривала ваши книги.
Эти слова заставили Манфреда вспомнить о великолепной
библиотеке, которую он видел в доме ее отца. Когда-то у фон Триппа тоже была
прекрасная коллекция книг. Он решил поговорить с девушкой откровенно и,
закуривая трубку, посмотрел ей в глаза.
– Красивый у вас дом, фрейлейн.
Ариана сразу поняла, о каком доме он говорит.
– Спасибо.
– Настанет день, и он вновь будет вашим. Война не может
продолжаться вечно.
Он отложил трубку и сказал, проникновенно глядя на нее:
– Дом моих родителей тоже реквизирован.
– Неужели? – удивилась она. – А где он находится?
Его взгляд помрачнел.
– Под Дрезденом. Бомбы его не тронули, – сказал он,
угадав ее следующий вопрос.
Да, замок уцелел, но все остальное… То есть все остальные –
Теодор и Татьяна… Марианна, его жена, родители, сестра… Их больше нет. Они ушли
из жизни навсегда. Точно так же, как ее отец и брат.
– Вам повезло, – сказала Ариана.
Манфред вздрогнул, но тут же вспомнил, что речь только шла о
доме.
– Да.
– А ваша семья?
Он судорожно вздохнул:
– Тут мне повезло меньше.
Ариана ждала ответа, возникла глухая пауза.
– Мои дети… Моя жена… Мои родители… Все они были в городе.
Он резко поднялся и отошел к камину, повернувшись к Ариане
спиной.
– Они погибли.
– Мне вас очень жаль, – тихо прошептала она.
Он обернулся:
– Мне вас тоже, фрейлейн.
Некоторое время оба молчали, глядя в глаза друг другу.
– Скажите… А не удалось ли что-нибудь узнать о моих
родных? – с трудом выговорила Ариана.
Она боялась задавать этот вопрос, но ей необходимо было
знать правду.
Манфред медленно покачал головой. Пора ей научиться смотреть
правде в глаза. Фон Трипп догадывался, что Ариана внутренне отказывается верить
в очевидное.
– Я не думаю, фрейлейн, что ваш отец бросил… забыл вас. Судя
по тому, что я о нем слышал, он не из таких людей.
