– С ума сошла? – ожила соседка. – Верни газету!
Я молча вернула бульварный листок и вытащила мобильный.
– Метро, приехали, – объявил шофер.
Пассажиры начали выскакивать из микроавтобуса, я вылезла последней, тихо злясь на Коробкова. Ну почему он не отвечает?
Когда раздражение достигло высшей точки, в мобильнике послышался громкий щелчок, затем прорезалось кокетливое:
– Хэллоу!
– Позовите Дмитрия, – удивленно попросила я.
Хотя, если поразмыслить, ничего странного не произошло, у Коробкова, вероятно, имеется жена.
– Слушаю, мой пончик, – донеслось из трубки. – Танюсенька-лапусенька, твой личный джинн уже прилетел. Задавай вопросик!
– Ну ты и дурак! – не выдержала я. – Шутник фигов.
– Лучше смеяться, чем плакать, – парировал парень. – Ну, излагай проблему.
– Мне неудобно снова тебя беспокоить!
– Для вас, мадам, я готов в любое время дня и ночи отправиться пешком в Китай.
– Можешь раздобыть сведения о некоторых людях?
– Копаться в чужом белье любимое хобби Димы. Имена! Фамилии! Пароли и явки! Цвет кожи! Называй!
– Олег Михайлович Ефремов, управляющий «Золбизбанка», мы с тобой уже о нем говорили.
– Помню.
– Необходима вся информация о его женах, а их было много. Еще интересует его сестра, Ирина. Но самое главное – семейная история. Мать Олега, Алевтина Марковна, скульптор, была шизофреничкой, она убила некую Натэллу Тиграновну…
– Не части, – остановил меня Коробков, – докладывай с чувством, с толком, с расстановкой, декламируй с выражением, мальчик не гений, он пишет медленно.
– Какой мальчик?
– Я, – захихикал Дмитрий, – девочкой меня никак нельзя назвать.
Я промолчала. Похоже, я начинаю привыкать к манере Коробкова разговаривать. Главное, что, постоянно юродствуя, парень хорошо работает.
– Мне нужно время, – вдруг серьезно заявил мой помощник, узнав от меня подробности. – Ступай домой и жди звонка.
– Йес, босс! – вырвалось у меня, и я моментально обозлилась.
Ну вот, заразилась от шута. Интересно, сколько Диме лет? Судя по ловкости, с которой он управляется с компьютером, и по его идиотским шуточкам, хакер вряд ли вышел из подросткового возраста.
– Молодца! – похвалил меня между тем Коробков. – Научилась правильно говорить, а то гундосила в трубу занудой…
Едва я открыла дверь, как унюхала запах знакомого одеколона.
– Гри! – обрадовалась я. – Ты здесь!
Но в квартире оказалось пусто. Никаких следов пребывания супруга, лишь запах его любимой парфюмерии. Я села на диван. Значит, Гри в Москве. Он тайком приходил домой и действовал осторожно, не хотел, чтобы я догадалась о визите мужа. Вот только не подумал об аромате.
Я подошла к холодильнику, распахнула дверку и увидела пирожное. На секунду удивилась: когда я купила сладкое? Вчера? Точно! Ну надо же, я так измоталась, что стала забывать самые простые вещи. Наверное, не надо лакомиться сладким, я ведь сижу на диете, но руки сами вытащили тарелочку. От маленького бисквита со свежим кремом я не поправлюсь! Съем четверть пирожного, не все сразу.
Но, начав есть, трудно остановиться. Я, конечно, слопала все. Потом легла на диван, поджала ноги, укрылась пледом и неожиданно заснула…
Будильник зудел осенней мухой. Я села и громко сказала:
– Гри! Пора вставать!
В ту же секунду моя рука наткнулась на стеклянный столик, и я сориентировалась во времени и пространстве. Сейчас вечер, за окном темно, я не в спальне, а в большой комнате на софе, и противный звук издает телефон, надо взять трубку.
– Я подумал, ты умерла! – заорал Коробков. – Почти час пытаюсь дозвониться! Тебе нужна инфа? Или ты шутковала?
– Извини, – пробормотала я, – совершенно неожиданно заснула. Никогда со мной такого не случалось.
– Старость – не радость, все когда-нибудь случается впервые, – не упустил возможности позубоскалить Коробков. – Сначала засыпаешь днем, затем уши откажут, глаза, ноги, руки…
– Давай займемся делом!
– Вот теперь ты проснулась, – радостно уточнил Дима. – Докладаю, генералиссимус!
Наша беседа длилась долго. Вернее, это был монолог Коробкова. Он перестал дурачиться и сообщал сведения, кратко и последовательно. Пожалуй, я ошиблась насчет возраста компьютерного гения, наверное, ему около тридцати, а за плечами у него армия, потому что только прошедший воинскую службу человек способен на столь четкий доклад.
– И что теперь делать будешь? – спросил Дима, завершив официальную часть.
– Навещу Ирину, – ответила я.
– Уже поздно! – предостерег хакер.
– Очень хорошо. Значит, она дома у телевизора и абсолютно не ожидает гостей.
– Кто бы сомневался! Самое удачное время для беседы. Мы так думаем, – неожиданно буркнул Коробков и вдруг ойкнул.
– Ты о чем? – удивилась я.
– Я не сомневался, что эта байда упадет, – объяснил Дима. – Извини, отвлекся. Мне на ногу железка хренакнулась. Сумку не забудь!
– Какую?
– Свою собственную, – захихикал Дима. – Черную, красивую, на ремешке!
Еще вчера я бы поразилась словам Коробкова, но сегодня спокойно отнеслась к пассажу про сумку. Он хочет произвести впечатление человека, который умеет взглядом проникать сквозь стены. Но парень всего лишь прикалывается, разводит меня, ждет, что я запричитаю: «Ой, ой, откуда ты знаешь про мою черную сумочку на ремешке?» Но я не стану радовать хакера. У каждой женщины непременно найдется подобный аксессуар. Вот скажи Дима про сине-бело-красную торбу, тут можно было бы и изумиться.
– Ты прав, – спокойно ответила я, – именно ее я и прихвачу.
– Молодца! – одобрил Коробков. – Кстати, будь осторожна, не лезь на рожон. Похоже, тетенька, которую ты намерилась посетить, не слишком милая особа.
– Я лишь хочу задать ей пару вопросов. Узнаю ответ и уйду, – пообещала я.
Глава 30
– Однако ты выбрала странное время для визита, – не очень приветливо заметила Ирина, увидав меня на пороге.
– Понимаю, прости, – зачирикала я, – но вряд ли я сумею заснуть. Выяснила некоторые странные обстоятельства, связанные со смертью Олега, вот и подумала: тебе непременно надо о них узнать.
– Входи, – подобрела Ирина. – Я тоже бессонницей маюсь. Слышала про Катьку?
– В газете прочитала.
– Уже разнюхали!
– Да, «Желтуха» материал дала, – сказала я. – К ним в руки попала записка самоубийцы.
