Глава 18
Свадьба была безупречно прекрасной. Они сыграли ее в доме
Расса. Пианино и две скрипки играли что-то изящное из Брамса, когда Тана
медленно спускалась по ступеням в простом платье из белоснежного крепдешина. Ее
светлые волосы были распущены и покрыты широкополой очень красивой шляпкой с
легким намеком на вуаль. Атласные туфельки были цвета слоновой кости.
Присутствовало около сотни человек. Джин стояла в уголке и почти весь день
проплакала от избытка чувств. Она купила прелестный бежевый костюм от Живанши и
выглядела такой гордой, что у Таны каждый взгляд на нее вызывал слезы.
— Ты счастлива, любовь моя? — Расс так смотрел на
Тану, что сердце ее готово было вырваться из груди.
Казалось невероятным, что именно ей так повезло: найти
такого мужчину, и она никогда даже в самых смелых мечтах не могла представить
всего того, что получила от него и вместе с ним. Как будто она была рождена для
него. Тана поймала себя на мыслях о Гарри, когда шла к алтарю. «Ну, старая
задница? И как я тебе теперь?» Она улыбалась сквозь слезы. «Ты все сделала
великолепно!» Она знала, что Гарри безумно полюбил бы Расса, и эта любовь была
бы взаимной. Она просто чувствовала Гарри рядом. Гаррисон и Аверил прислали
телеграмму. Дочери Расса с мужьями были здесь. Обе они были стройными,
привлекательными, приятными женщинами. Их мужья тоже понравились Тане. Эту
четверку очень легко было полюбить. Они, в свою очередь, от души приветствовали
ее. Ли особенно тепло приняла Тану в качестве мачехи, хотя разница в возрасте
составляла всего двенадцать лет.
— Слава богу, у него хватило ума подождать, пока мы
вырастем, прежде чем снова жениться, — смеялась Ли. — Во-первых, в
доме теперь в тысячу раз спокойнее и тише, а во-вторых, тебе не придется
возиться с нами. Он так долго был одинок. Мы с Бет чертовски рады, что вы вышли
за него замуж. Мне было ненавистно думать, как он одинок в этом доме.
Она была слегка сумасбродна, но одета удивительно красиво,
по своей собственной модели. — Она была явно без ума от Расса и как
сумасшедшая любила своего мужа. Бет тоже очень любила всю семью. Вся группа
выглядела просто идеально. Когда Джин посмотрела на них, она вдруг
почувствовала благодарность, что Тана в свое время не сглупила и не запала на
Билли, когда сама Джин толкала ее на это. Ну до чего же разумна была Тана,
молодец, что дождалась этого исключительного мужчину. И что за жизнь! Этот дом
был самым роскошным из всех когда-либо ею виденных. И ее Тана чувствовала себя
абсолютно свободно с дворецким и горничной, которые уже много лет служили у
Расса. Она плавно переходила из комнаты в комнату, развлекая его друзей. Гости
обращались к ней «Ваша честь», а кто-то еще прочел шутливые стихи о
судье-женщине и судье-мужчине.
Это был удивительный вечер. Потом Тана и Расс уехали в Мехико,
через Ла Джолла и Лос-Анджелес, провести медовый месяц. Тана взяла на работе
месячный отпуск, а когда вернулась, ее новая фамилия каждый раз вызывала у нее
улыбку. Судья Тана Карвер… Тана Кар-вер… Тана Робертc Карвер… Она везде
добавляла его фамилию. Нет, эти феминистские заскоки не для нее! Она ждала его
тридцать восемь лет, почти тридцать девять, и сопротивлялась браку почти два
десятилетия, и если уж сейчас она в него погрузилась, надо извлекать из этого
все выгоды! Каждый вечер она возвращалась домой умиротворенная и счастливая от
встречи с ним. Настолько, что Расс даже подшутил над ней как-то ночью:
— Когда же ты начнешь вести себя как настоящая жена и
ворчать на меня хоть немножко?
— Думаю, я забыла, как это делается.
Он улыбнулся ей, и они снова заговорили о ее доме. Она
подумывала сдать его в аренду. Он был такой прелестный, что ей не хотелось
продавать его. Однако она знала, что никогда больше не будет в нем жить.
— Может быть, следует его просто продать, в конце
концов?
— А что, если я арендую его у тебя для Бет и Джона,
когда они вернутся домой?
— Это было бы восхитительно, — улыбнулась
она. — Дай подумать… Ты можешь получить его за два поцелуя и… путешествие
в Мехико…
Он засмеялся, и наконец они решили оставить дом, сдав его в
аренду. Тана была как никогда счастлива. Это был один из тех редких периодов
времени, когда все в полном порядке, все идет так, как тебе хочется. И вдруг
однажды она на полном скаку столкнулась с кем-то. Она торопилась из зала
заседаний на обед с Рассом и неожиданно обнаружила, что стоит лицом к лицу с
Дрю Лэндсом. У него сделалось такое лицо, будто кто-то плеснул нефтью на газон
перед его домом, когда увидел, с кем столкнулся. Они постояли, дружески болтая,
пару минут. Просто невероятно было осознавать, сколько боли он ей причинил
когда-то. Глядя на него теперь, она едва могла представить себе это. Гораздо
более поразительно было обнаружить, что Джулии было уже восемнадцать, а
Элизабет — двадцать два.
— Великий боже, неужели это было так давно?
— Должно быть, так, Тэн, — его голос звучал ровно.
Вдруг она почувствовала раздражение. По его глазам Тана видела, что он уже
загорается надеждой, для нее неприемлемой, причем давным-давно. — Мы уже
шесть лет в разводе с Эйлин.
Да как он смеет говорить ей это… как он посмел развестись
после того, как причинил Тане столько боли!
— Это просто ужасно, — ее тон был холоден. Ей
вдруг стало неинтересно, что он там говорит. Она не хотела опаздывать к Рассу.
Она знала, что Расс работает над очень важным делом.
— Эй, полагаю, если… может быть, мы могли бы иногда
видеться. Я живу теперь в Сан-Франциско…
Она улыбнулась ему:
— Мы были бы рады как-нибудь повидаться с тобой. Но
сейчас мой муж просто похоронил себя заживо в огромном деле. — Ее улыбка
была почти злорадной, она помахала ему на прощание с какими-то ничего не
значащими словами и исчезла.
А Расс увидел торжество в ее глазах, все еще переполнявшее
ее, когда они встретились за обедом в «Хейс-Стрит-Гриле». Это было одно из их
любимых убежищ. Тана часто встречалась здесь с Рассом, чтобы поцеловаться за
столиком в углу и счастливо посидеть в объятиях друг друга, в то время как
посетители улыбались им.
— Что же тебя так обрадовало? — Он очень хорошо ее
знал.
— Ничего… — Однако у нее не было секретов от Расса, не
могла она хранить и этот. — Я только что столкнулась с Дрю Лэндсом,
впервые за семь лет. Какой же он мерзавец! Думаю, он всегда был таким,
маленький кусок жидкого дерьма.
— Ай-яй-яй! Что же такого он натворил, чтобы заслужить
столько эпитетов?
— Это тот самый женатик, о котором я тебе рассказывала…
— А-а! — Расс веселился, видя огонь в ее глазах.
Он знал, что ни в коем случае она никогда ни на кого его не променяет, не
потому, что так уж был уверен в себе, а потому что верил в ту любовь, которая
их соединяет. Такая любовь — большая редкость в жизни. Он был благодарен судьбе
за нее. Никогда ни с кем не было у него ничего похожего.
