Вера умолкла, сделала глубокий вдох, потом спросила:
– Представляете, каково нам пришлось, когда мать привела Галю?
Я не нашлась, что сказать в ответ.
– Маму грызла совесть: это ведь она произвела на свет чудище. Сделала бы аборт, и никаких ни у кого проблем не возникло бы, – поежилась Вера. – Ладно, ее уломали родственники, но зачем же взваливать ношу на наши с папой плечи? Однако она думала иначе, вспомнила, что она мать сумасшедшей, решила заботиться о Галине и… вскоре умерла! Ей следовало сдать девчонку государству.
– Все-таки родная кровь, – промямлила я.
– А я чужая кровь? – пошла в атаку Киселева. – Вам не понять, как мы жили. Спасибо телевизору, я за всю съемочную группу программы «Здоровье» теперь ежедневно молюсь, прошу им счастья.
– И чем помогла вам популярная передача? – не поняла я.
Вера подперла щеку кулаком.
– Там выступал врач, психиатр Козлов. Я картошку к обеду чистила. Скребу шкурку и вдруг слышу: «Если вы заболели редким недугом, то нет шансов получить лекарства бесплатно. Допустим, синдром Фаултона (о, вспомнила фамилию), на земном шаре зарегистрировано всего лишь несколько человек с этой проблемой. Вам с большой долей вероятности не сумеют поставить правильный диагноз. Болезнь Фаултона подобна хамелеону, она может выдавать самые разные симптомы. Но, даже если паче чаяния вы попадете к редкому специалисту, не надейтесь заполучить инвалидность или лекарство за госсчет. Синдрома Фаултона в списке льготников нет, о нем просто не подумали. Как я уже сказал, во всем мире есть несколько официально зарегистрированных пациентов, это слишком редкая напасть, заболевание вроде как есть, но знают о нем считаные специалисты, оно даже не указано в медицинских справочниках. Врачи не устают спорить: есть он или нет? Даже не сходятся во мнении по поводу названия. Фолтон, Фэлтон или Фаултон? Как верно произносить фамилию автора, который первым выявил его симптомы? Я признаю последний вариант».
«Я сама врач, – смущенно призналась ведущая, – но никогда не слышала о Фаултоне».
Козлов кивнул: «Неудивительно, говорят, что даже узкие специалисты в растерянности. Болезнь встречается крайне редко. Я подозреваю, что в реальности страдающих ею людей больше, чем мы знаем, просто кое-кому неправильно поставили диагноз. Это нарушение психики, при котором человек, почти полностью потеряв собственную личность, заменяет ее чужой. Думаю, любой гениальный актер болен Фаултоном в легкой форме. Иногда пациент бывает относительно стабилен, копирует родственников, мать, отца и никогда не меняет установку. Известен случай, когда подросток полностью перевоплотился в своего деда, получил его недуги, а когда старик скончался, мальчик тоже умер через день после него». «Ужасно, – поежилась ведущая, – неужели нельзя помочь таким людям?» А врач улыбнулся: «Вы же знаете, чем менее распространена болезнь, тем меньше денег выделяется на ее исследования. На государственном уровне синдром Фаултона никого не интересует, это не грипп, не СПИД и не банальное ОРЗ. Часто научные изыскания спонсируют фармакологические корпорации, но ими движет коммерческий интерес, желание выбросить на рынок первыми мощное средство от, предположим, мигрени. Представляете, какое количество людей ринется за таблетками, которые избавляют от изматывающей головной боли? А какой бизнесменам профит от вложения денег в исследование синдрома Фаултона? Ради десятка несчастных никто стараться не станет. Увы, это реалия не только российской, но и западной медицины. Да еще это заболевание официально не признано». «Вдруг нас сейчас смотрит зритель, у которого дома такая проблема, – сказала ведущая, – куда ему обратиться?»
«Родственники могут позвонить в нашу лабораторию, излечивать мы пока не умеем, но имеем определенные успехи, – ответил Козлов, – сейчас занимаемся двумя мужчинами, есть прогресс».
Вера схватилась за ручку, записала номер, продиктованный доктором, сразу набрала его и, – о чудо! – услышала в ответ:
«Если завтра в девять утра я приеду взглянуть на Галину, не нарушу ваши планы?»
Козлов не обманул, точно в назначенный час вошел в квартиру, пообщался с Галей и предложил Вере:
«Я могу забрать вашу сестру к себе, она будет жить в приличных условиях, ею займутся хорошие специалисты. Согласны?»
«Конечно, – выпалила Киселева и испугалась: – Дорого ваши услуги стоят? Мы не богаты».
«Лишнего не возьму», – успокоил врач и назвал сумму.
«Ой, – вздрогнула Вера, – муж не согласится».
«Посоветуйтесь с супругом, – предложил Козлов, – если примете положительное решение, звоните. Но имейте в виду, у меня всего четыре места, два уже заняты. Недуг Галины прогрессирует, через некоторое время вы не сможете оставить ее одну дома, придется уйти со службы, посвятить себя уходу за больной. Муниципальный интернат Юдаеву никогда не возьмет, коммерческие сиделки нынче требуют большое вознаграждение, и они нарасхват, имеют возможность выбора подопечной, к вам не пойдут даже за тройной оклад».
Сердце Веры упало, она была уверена, что Дима откажется платить за Галю, но муж неожиданно обрадовался:
«Я готов жить впроголодь, лишь бы от нее избавиться. Оформляй Галину побыстрее, вдруг все места займут».
Вера замолчала.
– Вы отвезли родственницу Козлову, – уточнила я.
– Верно, – сказала Киселева, – ей там хорошо, не вздумайте меня осуждать! Вы такого не переживали! Козлов сказал, что синдром Фаултона, вероятно, генетическая беда, и меня затрясло! Когда Алиса кривляться начинает, по хребту мурашки ползут: вдруг она в тетку уродилась? И материально нам нелегко, иногда думаю: вот бы эти деньги на себя истратить! Но как представлю, что Галина снова тут у нас рожи корчит, так начинаю Бога благодарить, надоумил меня включить тогда телевизор.
– Дайте адрес лаборатории, – потребовала я, – и телефон врача.
Хозяйка взяла с подоконника растрепанный блокнот.
– Метро «Тушинская», потом на маршрутке. Давайте нарисую. Там частная клиника, у входа арка с вывеской «Созвездие». Я туда пятнадцатого февраля и десятого августа езжу, деньги надо за полгода вносить.
– Значит, в последний раз вы видели Галину летом? – сообразила я.
– Нет, – не согласилась Киселева.
– Только что вы сказали об августовском платеже, или я неправильно вас поняла? – удивилась я.
Вера насупилась.
– Деньги я не задерживаю. У них там прямо у центральных ворот административный корпус расположен, бухгалтерия на первом этаже, народу нет, получу квиток и свободна. К Галине не иду, какая радость на нее глядеть. Если умрет – нам сообщат, там серьезный центр, дорогой, много врачей, от всего лечат. Раз к ним люди обращаются, значит, они никого не дурят.
Глава 18
В офисе я первым делом наткнулась на Чеслава, который с задумчивым видом жал на кнопки кофемашины.
