– Простите, я решила, что это ненужная бумажка. Ан нет, там чай.
Маргоша с подозрением прищурилась.
– Это точно подарок? Вроде он был другим.
Более наивная и дальнозоркая Анфиса обрадовалась:
– Пакетик! Очень мило! Сначала лакомишься сладким, потом запиваешь его. Танечка, налей нам в кружечки кипяток. Лет эдак двадцать тому назад торговля практиковала наборы.
Очень довольная тем, что старушка переключилась на другую тему, я быстро вскрыла глянцевые конвертики и организовала чай. Он получился бордового цвета, от него исходил резкий запах рыбы.
– Очень хорошая услуга, – предавалась воспоминаниям Анфиса, – люди получали все сразу. Зеленый горошек, шпроты, баночку кофе, немного салями.
В моей памяти ожило воспоминание. Вот мой отец ставит на стол потрепанную картонную коробку. Бабушка откидывает крышку и принимается разглядывать содержимое, приговаривая: «Ну черти! Запихнули не мясо, а один жир!» – «Зато в этот раз дали болгарские маринованные огурчики и две банки майонеза», – радуется папа. «Конфет не положили, – расстраивается бабуля, – слушай, почему тебе к Новому году не выдали шампанское?» Отец тяжело вздыхает: «Бутылки достались тем, кто числится в особых списках, ветеранам войны и многодетным. Остальным полагается заказ без спиртного. Не нравится – назад отнесу».
Бабушка краснеет и молча размещает продукты в холодильнике. Отцу делается неудобно, он уходит в прихожую, потом с хитрым видом возвращается и протягивает бабуле черный непрозрачный пакет: «Вот». – «Ну и что там?» – сердито бубнит старушка. «Посмотри», – загадочно говорит папа.
Бабуля засовывает руку внутрь, вытаскивает баночку, на ее лице появляется выражение восторга. «Крабы!!! Откуда?» – «Какая разница, – гордо отвечает отец, – дальше шуруй!» На свет появляется новая железная банка.
«Икра! – чуть не падает в обморок старушка. – Господи! Там еще кусок осетрины! Индийский растворимый кофе! Чай в железной банке! Мясной паштет из Венгрии! Две курицы!» – «Заказ для членов парткома, – гордо говорит папа. – Только не спрашивай, как я его раздобыл!» Бабуля кидается обнимать добытчика, прибежавшая из комнаты на шум мама целует мужа, а я с восторгом думаю: «Мой папочка лучше всех, он к празднику самые вкусные продукты принес».
– Набор, конечно, – это хорошо, – ехидно сказала Маргоша, – но ты забыла уточнить, что его составлял не покупатель, а члены месткома. И приобрести его можно было только несколько раз за двенадцать месяцев, на Новый год, Седьмое ноября и Первое мая.
– Зато сколько радости он доставлял! – парировала Анфиса. – Разве молодые сейчас ликуют, увидав российский сыр? И раньше индийский чай так не пах. Фу!
– Вот здесь спорить не стану, – согласилась Маргоша, – воняет изрядно. Но чего же ты хочешь от подарка? На дармовщину элитный сорт не дадут.
Маргоша взяла кружку и переместила ее на мойку.
– Хоть и жаль, да придется вылить, – сказала она.
– Что тебе жаль? – поинтересовался Коробков, входя в кухню.
– Димочка, мы ели изумительные пирожные, – застрекотала Анфиса, – внутри лежали пакетики.
В то же мгновение я сообразила, что возле кровати, на тумбочке хакера ожидает «маленькая семейная радость», а Димон в отличие от бабулек в мгновение ока сообразит, каково предназначение презента, засунутого в голубую пирамидку. Ну и что он обо мне подумает?
– Танечка нам принесла! – пояснила Маргоша. – Мы твое отнесли в комнату.
– Пойду гляну, – улыбнулся Димон.
Я посмотрела в спину уходящему Коробку, юркнула в свою спальню и затаилась. Спустя минут десять послышался тихий стук. Я схватила со стола невесть откуда взявшуюся там книгу, плюхнулась в кресло и, приняв вид дамы, которую оторвали от увлекательнейшего чтения, крикнула:
– Войдите.
– Тронут до глубины души, – сказал Коробок. – Не помню, когда мне в последний раз покупали пирожное. Может, мама в детстве?
– Понравилось? – пискнула я. – Старушки хвалили их за свежесть.
– Восхитительно! – кивнул Димон и показал пустую тарелочку. – Я слопал в одну секунду и вылизал блюдечко. Что же касается содержания…
– Давай не будем, – стыдливо прошептала я, – глупый прикол. Шутка. Ничего такого, о чем ты подумал, я в виду не имела. Извини.
Коробков почесал макушку.
– Тань, интересная книжонка?
– Захватывающая, – соврала я ничтоже сумняшеся, – острый сюжет, интересные характеры, динамика…
– Оригинальное восприятие, – хмыкнул Димон. – Ты сейчас углубилась в справочник под названием «Таблицы Брадиса»
[9]
. Я иногда к нему обращаюсь, но не заметил интересных характеров и запутанной интриги. Вероятно, ты очень одаренная натура, способная в алгебре найти поэзию. Или все дело в том, что ты держишь пособие вверх ногами? Я восхищен до глубины души! До сих пор не сталкивался с индивидуумами, способными читать таблицы Брадиса в перевернутом положении.
Глава 26
Я быстро вернула книгу на стол, Димон поставил туда же пустую тарелочку из-под пирожного, сел в кресло и подмигнул мне.
– Теперь о содержании…
– Ну не надо, – остановила я Коробка. – Никакого двойного смысла в этом нет! Я не делала ни малейших намеков.
– На что? – заморгал Димон. – Я хотел рассказать о телефонных звонках Степаниды.
Кровь отлила от моих щек. Интеллигентный Коробок решил сделать вид, что не нашел в пирожном сюрприза. Как это мило с его стороны!
– Слушаю тебя внимательно, – выпалила я.
Димон закинул ногу за ногу.
– Лучшая мысля всегда приходит опосля. Без приказа с твоей стороны я полез в анналы телефонной компании и выяснил, с кем вела беседы в день смерти Степанида Андреевна. Около восьми утра она соединялась с косметическим салоном, потом ей звонили сотрудники медцентра «Светлое детство». Затем перерыв на длительное время.
– Правильно, – подхватила я, – Гвоздева проводила обследование Ани сама, никому из врачей этого не доверила, а потом мы сидели в ее кабинете. Вероятно, Степанида отключила мобильный или поставила его в режим «без звука», не желая отвлекаться.
Коробок обхватил руками колено.
– После она завела разговор на полчаса. Это самая длинная беседа, остальные длились пару минут. Потом она поболтала с адвокатом Евдокимовым и снова звякнула в салон. Я не поленился пообщаться с представителями заведения, где дамы обновляют лицо. Используя свое удивительное обаяние, я выяснил: Степанида Андреевна ходила на уколы ботокса, делала их раз в полгода и никогда не пропускала процедуру. Утром Гвоздева подтвердила свой приход в семь вечера к дяде-шприцу, но потом спешно его отменила, попросив перенести визит на пятницу.
