Димон уставился в ноутбук.
– Сама посмотри. Жизнь Тамары Владимировны прозрачна, как слеза ребенка. Никаких родственников, кроме умерших родителей, замуж не выходила, старая дева.
– Можно не иметь в паспорте штамп и менять мужиков с калейдоскопической скоростью, – протянула я. – Вот это что за пометка?
– В восемьдесят третьем году Куклина теряла паспорт, – пояснил Димон, – ей выдали новый документ, но это рядовая ситуация. Может, у нее сумку сперли.
– И в то же время она сменила работу, – отметила я, – смотри, Тамара Владимировна работала ветеринарным врачом в клинике на улице Вяткина, осенью восемьдесят третьего она резко поменяла специальность, устроилась в театр-зверинец «Три поросенка»
[6]
служительницей при животных. Явное карьерное падение. Ветдоктор определенно получает больше, чем чистильщик клеток. Отчего Куклина решилась на подобный шаг?
Димон не усмотрел в ситуации никаких странностей.
– Этому найдется сто причин: далеко ездить в клинику, поругалась с начальством, не поладила с коллегами.
– Непохоже, – уперлась я, – она долго работала на одном месте, а в восемьдесят третьем сорвалась, да еще и поменяла паспорт. Вдруг это звенья одной цепи?
– Ладно, – сдался Димон, – копну глубже, а ты не опоздай завтра на встречу с продавцом эксклюзива.
Ровно в полдень я вошла в небольшую палатку на Дорогомиловском рынке и увидела кудрявого небритого смуглого мужчину, который моментально стал соблазнять потенциальную покупательницу.
– Бери манго.
– Спасибо, не надо, – отвергла я его предложение.
– Сладкий, как мед, – продолжал торговец, – не иностранный, наш, подмосковный!
– Манго не растет в средней полосе России, – улыбнулась я, – это не картошка.
– Зачем говоришь! – всплеснул руками продавец. – До Мичурина груш не было, а он их скрестил, и получилась бэра. Вот и манго теперь вывели. Ты попробуй!
Ловким движением мужчина схватил нож, вытер его о грязную тряпку и хотел разрезать плод.
– Не портите фрукт, – остановила я его рекламный порыв, – меня тут ждут, пароль число двенадцать.
Продавец поскучнел и ткнул пальцем в дверь за своей спиной.
– Ходи туда.
Я пролезла между штабелями ящиков и втиснулась в крохотный чуланчик. Между коробками с бананами стояли пластиковый стол и пара стульев, на одном сидел парень самой простецкой внешности: круглое лицо, голубые глаза, нос картошкой, светлые волосы и россыпь веснушек, на вид ему было лет семнадцать.
– Ну, показывай, – с порога велела я, – принес?
– Деньги есть? – спросил «бизнесмен».
– Товар подойдет – получишь, – твердо ответила я.
– Сначала бабло, – ухмыльнулся паренек.
– Начнем по новой, – вздохнула я, – меня зовут Таня, а тебя?
– Я Ваня, – с усмешкой откликнулся юноша. – Таня – Ваня, шикарно звучит.
– Мне нужна рубашка Сергея Федулова! – заявила я. – Если все тип-топ, еще заказы будут.
– Вот тут она, – кивнул Ваня.
– Вынимай! – обрадовалась я.
– Бабки!
– Сначала товар!
– Деньги вперед, – уперся парень.
– Ладно, – сдалась я и вынула из сумки тугую пачку банкнот.
Юноша потянулся к купюрам.
– Дай позырить.
Но я была начеку.
– Нашел дуру! Доставай рубашку.
Ваня взял кейс, вынул оттуда пакет, извлек помятую светло-желтую тряпку, украшенную бурыми пятнами, и положил на стол.
– Во!
– Сорочка точно Федулова? – спросила я.
– Без обмана, – кивнул Ваня, – могу доказать.
Мне стало интересно.
– Как?
Парень вытащил из кейса фотографию.
– Гляди. Арест преступника, его ведут к машине. Кто-то на мобильник щелкнул, видишь, в какой он рубашке?
– Ну, похоже, – кивнула я, открывая сумочку и вытаскивая скальпель, – осталась мелкая деталь.
– Этта чего? – забеспокоился Ваня.
– Очень осторожно острым ножичком отскребу частичку присохшей крови. Не бойся, ткань не испортится. Потом помещу соскоб в пробирку, капну немного раствора и узнаю правду, – прощебетала я.
– Какую? – разинул рот Ваня.
– Кровь человеческая или принадлежит животному, – охотно объяснила я.
– Эй, мы так не договаривались, – забеспокоился Иван.
– Думаешь, я просто так отдам тебе кругленькую сумму? – фыркнула я. – Не для себя беру, хозяин послал. Он у нас фанат Федулова. Разозлится, если я фуфло притащу. Так как, сделаем тест?
Ваня замотал головой.
– Не моя вещь! Вдруг испортится!
– Значит, сделка не состоится, – резюмировала я, – босс меня за предусмотрительность похвалит, а твой шеф тебе по башке настучит.
– Не за что, – без особой уверенности ответил парень.
– Много у Федулова фанатов? – усмехнулась я.
– На его сайте человек десять топчется, – объяснил Ваня.
– И каждый готов гору валюты отвалить? Сорочка очень дорогая, – напомнила я, – вот записки Сергея не очень в цене, он их постоянно строчит, забросал всех письмами, а вещи редкость. Твоему начальнику покупателя лучше моего босса не найти. Позвони ему, посоветуйся, спроси разрешения.
Ваня насупился.
– Он того, выключил телефон.
– Обычно твой босс всегда на связи? Может, проспал? – заулыбалась я. – Он старый?
– Да нет, – пожал плечами Ваня, – ну, ему больше лет, чем мне, но еще не пень.
– Небось в клубе плясал, – засмеялась я, – девочки, коктейли, вот и дрыхнет.
– Не, – замотал головой Иван, – он не из таких, работает, и все. Его девки не волнуют.
– Гей? – предположила я.
– Тьфу! – отмахнулся Иван. – Нормальный мужик, бизнес у него большой, антикварный. Рубашка ему случайно попалась, ее один мент сдал, ну и лежала себе до случая.
– Соединяйся с начальством, или я немедленно ухожу, – решительно заявила я, – ищите тогда другого фана. Впрочем, я и сама могу на твоего босса выйти. Дело нехитрое, раз-два, и готово.
– Наверное, ему совсем с животом плохо стало, – промямлил Ваня, – приболел и звонок убрал, не надо его тревожить.
– Кого? – напряглась я.
– Шефа, – бесхитростно сообщил Ваня, – у него вчера живот скрутило, к врачу поехал. Я за старшего пока. Могу цену скостить.
