- Нет? - спросил он, чувствуя, что душа поднялась уже до
желудка.
- Нет, - ответил молодой немец. - Этот суп не мог причинить
вам поль.
Мистер Левендер мгновенно почувствовал, что вся боль прошла,
и вынул палец изо рта.
- Сэр, - сказал он, - я убедился в том, что вы честный человек.
В вашем отказе удалить мне зуб есть что-то возвышенное, тем более, что у вас
целую неделю не было клиентов.
- Не было, - сказал молодой немец, - правда, Сайсили?
Мистер Левендер вдруг увидел, что в кабинете находится
молодая женщина, которая стоит, прислонясь к стене, с пинцетом в руке.
- Удали ему, Отто, раз он так хочет, - прошептала она.
- Нет, нет, - быстро проговорил мистер Левендер, вставляя
челюсти. - Я ни за что на свете не захотел бы отягощать вашу совесть.
- Моя клиенты - все патриоты, - сказал зубной врач, - моей
практике пришел капут. Мы в плохом положении, сэр, - добавил он с улыбкой, - но
мы стараемся рапотать честно.
Молодая женщина так страшно взмахнула пинцетом, что у
мистера Левендера кровь застыла в жилах.
- Надо же нам жить, - услышал он ее слова.
- Сударыня, - сказал он, - я глубоко уважаю ваше стремление
расширить практику вашего супруга. Я убежден в вашей глубочайшей честности и
поэтому не могу не признаться вам относительно моих намерений. Мой зуб
действительно не болит, хотя, когда я делал вид, что болит, он доставил мне
немало страданий. Я пришел к вам, чтобы составить свое мнение о деятельности
вашего супруга и добиться его интернирования.
При этом слове муж и жена стали рядом, с изумлением и
тревогой глядя на мистера Левендера, руки их, еще сжимавшие зубоврачебные
инструменты, бессознательно потянулись друг к другу.
- Вам не надо ничего опасаться! - воскликнул тронутый до
глубины души мистер Левендер. - Я вижу, как вы привязаны друг к другу, и,
несмотря на то, что ваш муж - немец, он все же человек, и ничто не заставит
меня отнять его у вас.
- Кто вы? - испуганно спросила молодая женщина, обнимая мужа
за талию.
- Просто общественный деятель, - ответил мистер Левендер. -
Я пришел сюда, сознавая свой долг, вот и все, уверяю вас.
- Кто на нас донес?
- Я не волен сообщить вам это, - сказал мистер Левендер,
кланяясь так низко, как только позволяло ему сидячее положение. - Но верьте
мне: мое посещение ничем вам не угрожает; я никогда не сделаю ничего, что могло
бы огорчить женщину. И прошу вас, получите с меня, как если бы зуб был удален.
Молодой немец улыбнулся и покачал головой.
- Сэр, - сказал он, - я благодарю вас за то, что вы пришли
сюда, так как это показывает, какая угроза нависла над нами. Труднее всего было
переносить неопределенность нашего положения, догадываясь, что наши знакомые
что-то тайно замышляют против нас. Теперь мы точно знаем, что это именно так, и
нам легче подготовиться к худшему. Но скажите мне, - продолжал он, когда вы
пришли сюда, вы, без сомнения, понимали, что отнять меня у жены значит
причинить горе и ей и мне. Теперь вы говорите, что никогда не можете сделать
этого, как же тогда вы пришли сюда?
- Ах, сэр! - воскликнул мистер Левендер, ероша волосы и
глядя в потолок. - Я так и думал, что это может показаться непоследовательным
вашему логическому немецкому уму. Но на свете много такого, чего мы, общественные
деятели, никогда не сделали бы, если бы видели, как это делается. К счастью,
как правило, мы этого не видим. Верьте мне, уйдя отсюда, я сделаю все, что в
моих силах, чтобы спасти вас от той участи, которой вы вполне достойны
избежать.
И он встал с кресла и взял шляпу.
- Я не предлагаю обменяться рукопожатием, - говорил он,
отступая к дверям, - ибо чувствительнейше сознаю, что я перед вами в
недостойном и неприличном положении. Я обязан вам зубом, и я не скоро это
забуду. Прощайте!
Он спустился по лестнице и вышел на улицу, не в силах
преодолеть волнение, которое испытывал при виде молодых людей, в страхе
прижавшихся друг к другу. Тем не менее он удалился от дома зубного врача не на
такое уж большое расстояние, когда рассудок вновь возобладал в нем и он начал
понимать, что обитое красным бархатом кресло, в котором он только что сидел, на
самом деле было радиопередатчиком, при помощи которого устанавливается связь с
Берлином, или по крайней мере тайником для динамита, чтобы взорвать какого-нибудь
короля или премьер-министра; что зеркала, которых в кабинете было по меньшей
мере два, безусловно, предназначены для подачи сигналов вражеским аэропланам и
цеппелинам. Душевное смятение его было так велико, что только случайно он
пришел в Хэмпстед, а не в Скотленд-Ярд.
"Лишь в присутствии Авроры смогу я освободиться от
угрызений совести, ведь я ходил туда по ее поручению", - подумал он. И
вместо того, чтобы пойти к себе, он встал на лужайку перед домом и стал
размахивать руками, надеясь привлечь внимание юной леди. Он занимался этим
довольно долго, к великой радости Блинк, которая приняла это за новую игру; но
вот юная леди в форме сестры милосердия показалась в стеклянной двери с желтой
книгой в руке. Мистер Левендер удвоил усилия и, наконец, привлек ее внимание;
тогда он подошел к жасминовой изгороди и глубоким, меланхолическим голосом
проговорил:
- Аврора, я изменил долгу; ваше поручение, по которому я
ходил, не выполнено. Муж сестры мужа сестры миссис Сплэттни все еще на свободе.
- Я знала, что так и будет, - ответила юная леди с радостной
улыбкой, и поэтому-то я и направила к вам эту... щуку!
Не в силах понять значение ее слов, мистер Левендер,
стремясь объяснить ей все, резко подался вперед над изгородью, потерял
равновесие и, стараясь спасти жасмин, грохнулся о горшки с геранью.
- Дорогой дон Пиквихот, - воскликнула юная леди, помогая ему
встать на ноги, - цел ли ваш нос?
- Да, да, вполне, - ответил мистер Левендер, вытряхивая из
шевелюры землю и одновременно пытаясь унять расплясавшуюся Блинк, - но зато
уязвлена моя честь, ибо я позволил обыкновеннейшему чувству сострадания взять
верх над долгом перед родиной!
- Ура! - закричала юная леди. - Это принесет вам огромную
пользу.
- Аврора! - воскликнул ошеломленный мистер Левендер,
направляясь за ней. Но юная леди лишь звонко рассмеялась.
- Прилягте-ка в гамаке! - сказала она. - А то вы совсем как
тень. Вот я вас укрою пледом и покурю рядом с вами, чтобы вас комары не заели.
Подогните ноги, вот так!
- Нет, - ответил мистер Левендер из глубин гамака, - пусть
комары кусают меня, - он ощупывал свой нос, - я заслуживаю того, чтобы они меня
съели заживо.
