– Конечно!
– Вот и отлично. Значит, будем работать вместе и постараемся спасти Джонни с минимальным кровопролитием. – Он вдруг усмехнулся. – Конечно, вполне вероятно, что ему уже удалось бежать. Джонни – парень не промах, – тут он покачал головой, – но скорее всего его попытки пресекли, и мы найдем его запертым в трюме.
Анемон вздрогнула.
– Если так, то мне его жаль!
Стивен обернулся к девушке. Она почувствовала на себе его испытующий взгляд.
– Почему трюм вселяет в тебя такой ужас, малышка? – наконец спросил он. – Я помню, как ты отреагировала на мою угрозу запереть тебя в трюме.
Анемон опустила глаза.
– Дело не в трюме… Я боюсь любого заточения.
Стивен присел на край письменного стола и привлек ее в свои объятия.
– Расскажи мне почему.
Это была старая история, и хотя прошло уже много лет, Анемон до сих пор помнила пережитый ею ужас.
– В то время я жила за городом, в Кенте. Незадолго до этого моя мама умерла при родах, а с ней и мой новорожденный брат. Отец уехал на особое задание в Брюссель и оставил меня на попечение своей кузины Амелии Круйе. У них с мужем было трое сыновей, все на несколько лет старше меня… – Голос Анемон зазвучал глуше. События, так долго хранившиеся в темных тайниках ее памяти, вдруг отчетливо всплыли перед глазами. – Я ходила за мальчишками как хвостик и, наверное, здорово им надоела. Мне было всего четыре года, к тому же я была девочка – какой от меня толк? Как-то в пасмурный день Уильям, самый старший из братьев, решил надо мной подшутить. Мальчики отправились к заброшенному коттеджу на границе с имением их отца, – это было их излюбленное место для игр. Там, в доме, они нашли старый сосновый сундук с тряпками, книгами и прочим хламом. Они увидели, что я подглядываю за ними в окно, позвали меня в дом и стали при мне вынимать содержимое сундука. Я не успела сообразить, в чем дело, – она на мгновение зажмурилась от жутких воспоминаний, – как они затолкали меня внутрь и закрыли крышку.
Взгляд Стивена стал суровым.
– Вот черти!
– Я думаю, они просто хотели подержать меня там несколько минут, ради шутки, но заигрались во дворе и забыли про меня.
Стивен сидел неподвижно, вглядываясь в ее побледневшее лицо. Он видел, как дрожали губы Анемон, когда она рассказывала о своих детских страхах.
– Я кричала и плакала много часов подряд и изо всех сил толкала крышку, пытаясь ее открыть. Но они заперли сундук на щеколду, и крышка не поддавалась. Я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой и чуть было не задохнулась.
– И сколько же ты там сидела?
– Обо мне вспомнили только под вечер. Ребята занимались с домашним учителем, когда в комнату влетела их мать и спросила, не видел ли кто меня. Тут-то они и спохватились. И сразу же признались – надо отдать им должное. Все побежали в коттедж меня спасать. – Анемон глубоко вздохнула. – Конечно, мальчишки были строго наказаны. Кузина Амелия, вообще-то довольно ветреная особа, считала себя виноватой в том, что случилось, – ведь она не доглядела за мной – и, чтобы загладить свою вину, в оставшиеся дни заваливала меня сладостями и подарками. – Анемон горько усмехнулась. – Эта легкомысленная особа была по-своему мила, и даже ее муж, Казберт, который обычно мало интересовался детьми, после того случая каждый вечер за ужином гладил меня по голове и разрешал на всю ночь оставлять у кровати зажженную свечу. Но мне еще долго снились кошмары. Во сне на меня снова наваливался весь тот ужас: темнота, спертый воздух… Я просыпалась с криком, вся в холодном поту.
Стивен крепче обнял девушку.
– Подумать только: я грозился тебя запереть! Теперь понятно, почему ты была так напугана.
Анемон содрогнулась и положила голову ему на плечо.
– По крайней мере мне больше не снятся кошмары! – Она вымученно улыбнулась. – Но я не могу даже думать о заточении – не важно, где и на какое время. Наверное, я сойду с ума, если мне придется снова пережить что-то подобное.
– В таком случае у тебя очень опасная работа, – задумчиво проговорил Стивен. – Ты никогда об этом не думала, Анемон? Ведь ты в любой момент можешь попасть в плен к врагам. Разоблаченных шпионов обычно сажают в тюрьму.
– Я всегда работала так, чтобы не попадаться! – легко отозвалась она, уютно устроившись на его груди. – До тех пор, пока на моем пути не появился ты.
Он ухмыльнулся и погладил ее по волосам:
– Меня можешь не бояться, милая. Я никогда тебя не обижу.
Она вдруг напряглась и отпрянула, посмотрев на его красивое лицо.
– Это правда, Стивен? – очень серьезно спросила она.
– Неужели ты все еще сомневаешься во мне?
– Я боюсь, – прошептала она и увидела, как вопросительно потемнели его блестящие глаза.
– Меня? – тихо спросил он.
Она покачала головой:
– Себя.
Наступило долгое молчание. Взгляды их встретились, и Анемон уловила в его глазах внезапную вспышку нежности и понимания. Руки девушки медленно заскользили вверх и обвились вокруг его шеи. Она прижалась к сильной груди Стивена и услышала, как он глубоко втянул в себя воздух.
– Анемон, ты даже не представляешь… как ты восхитительно красива! Я хочу тебя – сегодня, сейчас!
От этих слов по спине девушки побежали мурашки.
– Знаешь, – неожиданно усмехнулась она, – однажды ты сказал, что я не так уж и красива, и посоветовал Энтони подыскать себе кого-нибудь получше.
Стивен нахмурился.
– Неужели я так сказал? – удивленно пробормотал он. – И о чем я только думал, черт возьми? – Он обнял ее за талию и еще крепче прижал к себе. – Значит, я был слеп… и непростительно глуп!
– Не стоит говорить об этом, Стивен! – Она с улыбкой вскинула на него глаза. – Я знаю, что ты считаешь меня не такой красивой, как Сесилия… Но это не важно. Важно то, что ты чувствуешь.
– Не такой красивой, как Сесилия? – Он засмеялся и коснулся ладонью ее щеки. – Моя милая, да она и в подметки тебе не годится! А что касается моих чувств к тебе… – Его темно-синие, как ночное небо, глаза, восхищенно заблестели при виде хрупкого, изящного личика девушки, выжидательно поднятого вверх, и огромных глаз, отливавших серебром из-под длинных пушистых ресниц. Волосы, спадавшие к талии сверкающим водопадом локонов, были подобны шелку в его руках. Опьяненный красотой Анемон, он хотел вобрать ее всю в себя, обнять и овладеть ею так, как еще никогда не владел ни одной женщиной. – Разреши мне их проявить, – сказал он и припал к губам Анемон в страстном поцелуе, все крепче сжимая ее в своих объятиях.
Она сдалась в плен его губ и рук, охваченная такой же неистовой бурей эмоций. Мягкие губы девушки призывно раскрылись, и его язык проворно скользнул внутрь ее рта. Охваченная огнем желания, Анемон ответила на дразнящие, возбуждающие ласки Стивена. Ее язык вступил в игру с его языком. Наконец Стивен застонал и обеими руками сжал ее голову, удерживая девушку. Его поцелуи становились все настойчивее, вознося Анемон к пылающим небесам золотого огненного мира, наполненного светом и пьянящими ароматами любви.
