Кирган старательно выписал из материалов дела имена и адреса всех понятых и потратил уйму времени на то, чтобы встретиться с каждым из них и дотошно выпытать, присутствовали ли они при производстве следственных действий с начала и до самого конца. В этой части никаких промахов ни дежурный следователь, ни Надежда Игоревна Рыженко не допустили. А вот то, что кто-то из них проморгал дактилоскопическую экспертизу счета, Виталий собирался использовать на полную катушку. Теперь он был абсолютно уверен в том, что ни единого следа Наталья Аверкина на этом документе не оставила. Таким образом, можно поставить под сомнение выводы следствия о ее намерении убить сестру из корыстных побуждений. Она действительно не видела этого счета и не получала его. Но и следов Ларисы Скляр на счете, скорее всего, не будет, не зря же она попросила файл, и перчатки не сняла тоже неслучайно.
Дожидаясь в аэропорту Цюриха посадки на рейс, он успел созвониться с Антоном Сташисом, который сообщил, что негласное дактилоскопирование Ларисы прошло вполне успешно, ему удалось получить два объекта со следами ее рук, и эти объекты он передал оперативникам, которые должны направить их экспертам для исследования. Интересно, хорошо ли знакомы эти мальчики с экспертами? Смогут ли они просто принести им изъятые объекты или придется идти к руководству розыска и просить сделать то, что на кондовом канцелярском языке называется «вынести отношение»? Судя по тому, что рассказывал о них Антон, оба опера – ребята еще молодые, так что с экспертами у них личных контактов может и не быть. Зато теперь ему, адвокату Киргану, есть с чем идти к следователю. Хотя надежды маловато, Рыженко начнет, как обычно, упираться. Но пробовать надо.
Некрасивая девушка в форме погранвойск быстро шлепнула в паспорт Киргана штамп о пересечении границы, и уже через минуту он оказался в толпе встречающих. Рядом слышались голоса:
– Такси!
– Такси до города!
– Такси не нужно?
Машина была нужна. Виталий оглядел «бомбил» и выбрал самого, на его взгляд, надежного: мужичка лет шестидесяти с небольшим. Почему-то ему казалось, что молодые водители плохо знают Москву и не умеют выбирать правильные маршруты с учетом возможных пробок. Расчет оказался верным, «бомбила» был коренным москвичом и все трудности трафика знал, как свои пять пальцев. У Киргана появились реальные шансы успеть в следственный комитет. На всякий случай он позвонил Рыженко и, стараясь не обращать внимания на ее холодный недовольный голос, выяснил, что, если не случится ничего экстраординарного, в течение полутора часов он сможет застать ее на месте.
К его огромному удивлению, Надежда Игоревна молча кивнула, выслушав из его уст суть ходатайства.
– Хорошо, – коротко сказала она, – можете считать, что ваше ходатайство рассмотрено и удовлетворено. Вы настаиваете на своем присутствии?
– Конечно, – обрадованно откликнулся Виталий. – Значит, вы согласны, что квартиру Аверкиной необходимо повторно осмотреть?
– Не возражаю.
– И эксперта пригласите?
– Приглашу. У вас все?
Он растерялся. Он не был готов к тому, что на этот раз все получится так легко и быстро. Что происходит? Рыженко одумалась? Или в деле появилось что-то радикально новое? Надо обязательно встретиться с Антоном, это его единственный источник информации, потому что оперативники все равно не имеют права ничего говорить адвокату.
– Когда вы планируете провести осмотр квартиры? – спросил Кирган.
– В ближайшее время. Я вас извещу.
Вот так. Ни одного лишнего слова. И ни одного взгляда. Но она хотя бы удовлетворила его ходатайство, а это уже кое-что.
Рыженко не обманула, повторный осмотр квартиры Натальи Аверкиной был назначен уже на следующий день. Кирган приехал к дому Наташи первым и еще минут двадцать ждал, пока подтянутся следователь, криминалист и кто-нибудь из оперативников. Виталий знал, что Антон щедро делился с операми своими наблюдениями за Ларисой Скляр, и надеялся, что результаты этих наблюдений принесут определенную пользу.
Осмотр начался с изъятия дверного замка. Потом группа вошла в прихожую.
– Ну? – ворчливо спросил криминалист. – Реконструировать будем? Или так пойдем?
Вперед выступил крепкий рыжеволосый паренек, которого Киргану представили как оперативника по имени Роман.
– Есть данные, что подозреваемая имеет привычку все брать в руки и рассматривать, – сказал он. – Если исходить из причин, по которым подозреваемая проникла в квартиру, она должна была сразу направиться к туалетному столику, где были обнаружены деньги. Надо посмотреть, есть ли на этом столике что-нибудь яркое, броское, крупное, что могло бы привлечь ее внимание.
– Ну, иди и смотри, – все так же ворчливо проговорил криминалист. – Найдешь чего – зови, я следочек скопирую на пленку.
Кирган с любопытством взглянул на рыжего Романа. Значит, это тот самый паренек, о котором так хорошо отзывался Антон. Интересно, а где второй, кажется, его зовут Геннадий? Решили одним сотрудником розыска обойтись? Ну, в общем-то верно, двоим тут делать нечего, вполне достаточно одного опера и следователя с криминалистом.
Рыжий Роман подошел к туалетному столику с зеркалом и, заложив руки за спину, стал внимательно вглядываться во флакончики и коробочки с косметикой, безделушки и бижутерию. Кирган вытягивал шею, но ничего не видел за широченной спиной молодого лейтенанта.
– Посмотрите, – рыжий обернулся и жестом подозвал криминалиста, – видите, какой крупный камень? И гладкий. И цвет такой необычный. Наверняка она его схватила, чтобы рассмотреть. И вот еще баночка какая-то, тоже гладкая и яркая, прямо сама в руки просится.
– Ты поосторожней, – криво усмехнулся криминалист, – баночка с кремом ему в руки, видите ли, просится. За базаром-то следи, а то насчет ориентации могут подумать.
Оперативник смутился и залился пунцовой краской. Криминалист подошел к туалетному столику и начал вытаскивать из чемоданчика пленку и химикаты. Кирган, стоя на пороге комнаты, обводил глазами все пространство, задерживая взгляд по очереди на каждом предмете обстановки, и пытался представить себе Ларису Скляр, которая явилась сюда, чтобы подбросить деньги и счет. Как она двигалась? Где останавливалась? За что могла схватиться руками? Пожалуй, Антон прав, надо в первую очередь смотреть на туалетный столик, в ящике которого обнаружился пакет с деньгами. Больше Ларисе здесь делать было нечего. Она должна была положить деньги, файл со счетом и быстро уйти.
Полтора месяца назад в этой квартире проводили обыск, допрашивали Наташу и Ленара, потом хозяйку увезли в отдел милиции. И все эти полтора месяца жилище стояло неприбранным, каким-то разоренным, брошенным, несчастным. Но даже сквозь причиненный обыском беспорядок и скопившуюся пыль проглядывала подзащитная Аверкина со своим характером и материальным положением. Видно, что до появления милиции здесь царили чистота и порядок, вещей было немного, только самое необходимое из мебели, на книжных полках – обилие медицинской литературы, диван собран и покрыт красивым клетчатым пледом, на тумбочке у изголовья – две фотографии в паспарту, на одной – сестра Катя, смеющаяся, счастливая, красивая, на другой – угрюмая женщина с неприятным лицом, вероятно, мать.
