Наташа услышала на лестнице шаги парней, поднимающихся за ней следом.
Ей показалось, что им не стоит заходить, и она надавила на ручку, закрывая дверь.
Та захлопнулась с громким щелчком, который показался почти оглушительным в тишине спальни для ее напряженных нервов.
Слава дернулся от этого звука и резко раскрыл глаза, в зелени которых Наташа, с ужасом увидела дикую боль. Какого черта?
Святослав непонимающе посмотрел на нее. Моргнул, будто принял Нату за видение. Один раз. Второй.
А потом облизнул губы и попытался что-то сказать. У него получилось только с третьего раза.
— Ната? — голос любимого прозвучал сипло и грубо, но она даже не заметила этого. — Что ты тут делаешь, солнышко? — спросил Слава, еще сильнее сжав пальцы руки, вцепившейся в дверь шкафа.
Она не знала, что сказать. Ни черта не понимала в происходящем. Единственное, что Наташа видела — ее Слава, такой сильный, такой упертый и гордый, сидит на полу.
И ему больно. Очень больно.
Наташа даже не могла вдохнуть, чтобы ответить на его вопрос. Ей казалось, что сердце сжалось, застыв, превратившись в камень от того, что испытывал любимый.
Так и не сказав ни слова, она стремительно подошла к нему и, опустившись на колени около Святослава, обхватила его плечи руками, словно пыталась укрыть его, защитить собой этого большого мужчину от боли, взять ее на себя.
Он только резко втянул в себя воздух и, отпустив шкаф, вцепился пальцами в нее, обняв Наташу с такой силой, что она почти не могла сделать вдох. Но не собиралась возражать. Лишь бы ему стало легче, хоть немного, оттого, что рядом кто-то есть.
Слава уткнулся лицом ей в шею, продолжая глубоко и тяжело дышать, в то время как его ладони сжимали кофту Наты.
— Что ты тут делаешь? — опять, так же хрипло спросил он, не отрываясь от впадинки ее ключицы. — Я бы приехал…, - она почувствовала, как Святослав сильнее стиснул челюсти и задохнулся, наверное, от новой волны боли.
— Я…, - Наташа не знала, что ответить. Упоминание о предчувствие в данный момент не казалось уместным. Она обняла его за шею, и нежно погладила волосы Славы, просто, поддерживая. — Пришла…, - единственное, что смогла придумать она в этот момент для ответа. — Что мне сделать, Слава? Как помочь? — спросила Ната, не в силах просто наблюдать за его болью.
Он дернул головой, продолжая цепляться за нее.
— Ничего. Это пройдет. Всегда проходит, — отрывисто и хрипло пробормотал Святослав ей в кожу. — Просто, в этот раз, почему-то… дольше…, - с перерывами, за которые делал вдохи, — ответил Слава. — Посиди со мной…, пожалуйста, — как-то неуверенно, тихо прошептал он, и посмотрел на нее.
Наташа закусила губу, увидев в любимых глазах, помимо боли, страх.
Ей казалось, что она почти понимала, насколько Славе страшно, что она сейчас уйдет, что он опять будет сам. И, в то же время, еще страшней от мысли, что она будет жалеть его.
Подавив на корню срывающиеся слезы, Ната попыталась растянуть губы в улыбке и крепче прижала голову Славы к своей груди, словно утешая маленького ребенка.
— Я никуда не уйду, любимый, никогда, — пообещала она, легко проведя пальцами по его волосам, влажным от испарины. — Я люблю тебя.
Казалось, ее слова заставили его немного расслабиться.
Хотя Ната не стала бы спорить с кем-то на то, что руки, сжимающие ее, хоть немного ослабили свой захват. Ну и пусть, если ему так проще…
В этот момент в дверь громко постучали.
— Нат? — голос Дениса звучал приглушенно сквозь толстое деревянное полотно двери. — Вам помощь не нужна? — неуверенно поинтересовался брат.
Она не знала, честно говоря.
Святослав, словно почувствовав ее сомнения, вдруг снова вскинул голову.
— Не надо, — пробормотал он, пристально глядя на нее. — Не надо. Это пройдет. Я … не хочу… чтобы…
Он опять сжал зубы.
Она поняла, что Слава хотел сказать. Он не хотел, чтобы друзья стали свидетелями его боли.
Надавив на затылок Святослава, возвращая его голову на прежнее место, Наташа погладила темные волосы.
— Нет, Деня, — немного хрипло из-за эмоций, которые испытывала, крикнула Ната. — Мы справимся.
Брат о чем-то тихо поспорил с Андреем за дверью, но она не могла разобрать слов. А потом громко и четко проговорил:
— Хорошо, мы с Андреем внизу посидим. Так, на всякий случай.
Она услышала удаляющиеся шаги.
Слава тихо хмыкнул.
— Пришла…, - все тем же сиплым, надломленным голосом прошептал он. — И всю компанию притащила, — Святослав несильно покачал головой, словно пораженный тем, что Ната сделала.
— У меня не было ключей, — просто пояснила она, уткнувшись носом в его макушку. — Пришлось звать Деньку, а он отказался взламывать твой дом без Андрея, — подколола она любимого.
Слава слабо хмыкнул, и осторожно разжал одну руку.
Но только затем, чтобы протянуть ее вверх и обхватить затылок Наташи, прижав ее голову к своей до невозможного сильно.
— Почему ты на полу сидишь? — спросила Ната его после некоторого молчания, волнуясь о том, чтобы хоть как-то облегчить состояние любимого. — Давай, я помогу тебе до кровати дойти, — пусть и, не понимая пока, что происходит, она готова была делать все, лишь бы помочь.
Слава замер и даже перестал дышать на миг. А потом шумно выдохнул и, подняв лицо, опустошенно посмотрел ей в глаза.
— Я не могу, солнышко, — как-то потерянно прошептал он. — Не могу пока встать, не могу идти…Ната.
Она хотела переспросить, не поняв, что именно ему мешает, когда внезапно, осознала, что за все это время, Слава ни разу не пошевелил ногами.
Ей стало так страшно, как ни разу за сегодня. Так, что волоски на руках встали дыбом, а по спине сбежала струйка холодного пота. Но она не собиралась сообщать об этом Славе.
— Ничего, — как можно спокойней постаралась сказать она. — Ничего. Мы справимся, — повторила Ната то, что пару минут назад сказала брату, и поцеловала его в сжатые и закушенные губы.
Глава 22
Слава не знал, отчего в этот раз приступ длится настолько долго.
Да, он понимал, что сам спровоцировал его неловким, неосторожным движением, которого мог бы избежать, но почему же так долго, черт возьми?!
Ничто не помогало унять это ощущение, словно по его спине, раз за разом, проходится циркулярная пила.
Но даже не это пугало Славу. А что, что на фоне такой боли в пояснице, как раз там, где еще имелся слабо-желтый след синяка, в ногах он не чувствовал вообще ничего.
Ноль.
