— На всякий случай, — Крючков говорил словно для
себя, — сделайте несколько вариантов введения чрезвычайного положения.
Леонов все понял. Поднявшись, он пошел к дверям. Входя,
обернулся.
Крючков, сидевший за столом, казался каким-то особенно
постаревшим и осунувшимся, словно впервые в жизни совершил акт предательства.
Берлин. 27 января. Восточная зона
Волков поднял с постели двух своих сотрудников, приказав им
быть у него в пять часов утра. Он проверил личное оружие. Срочный запрос
позволил определить, что Софи Хабер жила одна. Она развелась с мужем четыре
года назад, а единственная дочь жила в Лейпциге у бабушки. Фрау Хабер было
тридцать девять лет, она была программистом и работала на КГБ уже с тысяча
девятьсот восемьдесят четвертого года.
Для себя полковник Волков твердо решил, что не остановится
ни перед чем, но найдет документы погибшего Валентинова. Именно поэтому он приказал
своим сотрудникам взять оружие и быть готовыми к любым неожиданностям. Оба
офицера военной контрразведки, подчинявшиеся Волкову, конечно, не знали, зачем
и куда они едут в такую рань. Но в организациях подобного рода вопросов
начальству не задают. Там просто исполняют приказы. Любые приказы.
Они выехали ровно в пять десять. А уже через пятнадцать
минут были на месте. Фрау Хабер жила в многоэтажном доме на окраине города, на
четвертом этаже, в двадцать шестой квартире. Когда они подъехали к дому, Волков
приказал одному из офицеров оставаться внизу, а сам со вторым поднялся наверх.
Его сотрудники всегда ходили в штатском и умели говорить по-немецки. Поднявшись
наверх по лестнице, Волков осторожно огляделся и позвонил. Никто не ответил.
Тогда он позвонил еще раз, настойчивее прежнего. Наконец а
дверью послышались осторожные шаги.
— Кто там? — спросил женский голос.
— Здесь живет фрау Хабер? — спросил вместо ответа
Волков.
— Да, это я, — женщина открыла дверь. На пороге
стояла среднего роста белокурая женщина в розовом халате. Волосы коротко
подстрижены. Голубые глаза глядели тревожно, но без особого испуга.
— Мы из советской военной части, — достаточно тихо
сказал Волков, чтобы его услышала только хозяйка, — вы разрешите войти?
— Да, конечно, — посторонилась женщина. Полковник
шагнул в квартиру и попридержал идущего за ним сотрудника.
— Подожди меня здесь.
И, войдя в квартиру, запер дверь. Женщина прошла в гостиную,
села на диван, приглашая незваного гостя сесть в кресло, стоявшее напротив.
Волков осторожно прошел и опустился в кресло.
Женщина взяла сигареты с тумбочки, закурила, — Что
случилось? — спросила она.
— Вы работали на КГБ? — спросил Волков. Женщина
ничего не сказала.
Только удивленно взглянула на своего гостя:
— Кто вы такой?
— Я из военной контрразведки, — сказал
Волков, — расследую причины смерти вашего бывшего резидента, убитого в
Праге.
Женщина взглянула на него.
— У вас есть документы?
— Конечно, — недовольным голосом ответил Волков.
Он все-таки надеялся, что до этого не дойдет.
— Покажите, — предложила женщина, — я не могу
разговаривать на подобные темы с незнакомыми людьми.
«Дура», — подумал Волков, но удостоверение из кармана
достал и передал его хозяйке.
Та внимательно посмотрела. Кивнула, возвращая.
— Что вам нужно, полковник?
— Документы, — улыбнулся Волков. — «Лучше бы
она не смотрела документы, — снова подумал он, — теперь ее участь
решена».
— Какие документы? — спросила женщина.
— Которые вам оставил резидент Валентинов. Вы ведь
должны были лететь к нему в Прагу, но затем вернули свой билет, узнав о его
смерти.
Женщина по-прежнему молча курила. Затем решительно раздавила
окурок в пепельнице.
— Для этого не стоило врываться ко мне так рано, —
сказала она наконец, — конечно, у меня оставались некоторые бумаги вашего
резидента. Но я должна была передать их только сотруднику, который скажет
пароль. А вы знаете пароль, полковник?
Волков стиснул скулы.
— Где документы? — свистящим шепотом спросил он.
Она молчала, видимо, начиная о чем-то догадываться.
— Отдавай документы, сука, — по-русски сказал
Волков.
Теперь она начала понимать. Женщина открыла рот, чтобы
закричать, и именно в тот момент он метнулся к ней, зажал ей рот.;
— Молчать, — сказал он грубо, — где
документы? Женщина смотрела на него, широко раскрыв глаза. Внезапно
извернувшись, она укусила полковника за ладонь и левой рукой сильно ударила
ниже пояса. От неожиданности он на секунду замешкался и отпустил женщину. Она
вскочила и бросилась к дверям. Он хотел броситься за ней, но, споткнувшись о
столик, упал.
— Проклятье, — прорычал он.
Она успела добежать до дверей, даже открыть их, но, увидев
на лестничной клетке офицера, пришедшего с полковником, чисто машинально сразу
снова закрыла дверь. И в этот момент подскочивший сзади полковник схватил ее за
плечи.
Схватка была недолгой. Он достал свой ремень и связал ей
руки, после чего заткнул рот. И открыл дверь. Его офицер уже трижды звонил.
— Что случилось? — спросил он.
— Все в порядке, все нормально, — успокоил его
полковник, — спустись вниз и жди меня там.
Сотрудник был образцовым офицером и не стал задавать лишних
вопросов.
Он молча повернулся и пошел вниз по лестнице. Волков
вернулся обратно.
— Где документы, стерва? — почти ласково спросил,
наклоняясь над женщиной. Затем поднял ее и перенес на диван.
— Мне нужны документы, — четко сказал он, —
не нужно так геройствовать, фрау Хабер. Здесь вам не Сталинград.
Она смотрела на него полными ужаса глазами. Полковник снял
повязку, освобождая ей лицо. Достал пистолет. Предупредил:
— Только не нужно лишних слов. Если будешь кричать, я
тебя пристрелю.
Где документы?
— Они не у меня, — наконец произнесла
женщина, — они уже совсем в другом месте.
— Эти сказки ты будешь рассказывать кому-нибудь
другому, — возразил полковник, — лучше скажи, где находятся
документы.
— Вы начали кричать и не дали мне договорить,
полковник, — тихо сказала женщина, — документов у меня нет. Их давно
забрали ваши люди. Я поэтому вам сказала, что вы должны знать пароль. А если бы
вы знали пароль, вам было бы известно, что документы у меня уже забрали.
— Решила со мной поиграть, — разозлился
полковник, — ладно, когда надумаешь, скажи.
