В этот момент зазвонил второй телефон. В квартире их было
установлено два: один городской, по которому звонили все, другой — проложенный
по специальному кабелю и связывающий квартиру с центром ГРУ в Берлине. Это было
сделано еще тогда, когда город был поделен на две части и стена проходила
сквозь его сердце. По этому телефону могли звонить только сотрудники самого
Сизова, работающие в Берлине. На телефонах стояли специальные шифраторы,
которые не позволяли подслушивать разговоры. Он быстро снял трубку.
— Товарищ генерал, — услышал Сизов взволнованный
голос дежурного, — наша служба зафиксировала повышенную активность военной
разведки американцев в Западной части города.
— Я сейчас приеду, пришлите за мной машину, —
быстро принял решение генерал.
— У нас еще одно срочное сообщение, — продолжал
дежурный. — В Потсдаме взорван автомобиль, принадлежавший подполковнику
Ромашко. Там уже работают эксперты. По предварительным данным, погиб один
человек. Но Ромашко в машине не было, он сейчас дома. По его показаниям, в
автомобиле находился майор Евсеев.
— Он взорвался? — спросил генерал, уже собираясь
положить трубку.
— Нет. Его сначала застрелили. А потом взорвался
автомобиль. Вы меня слышите, товарищ генерал?
Генерал опустил трубку и со всей силы ударил кулаком по
столу. Он понял, что Ратмиров застрелил Евсеева перед тем, как взорвать машину.
И даже понял, почему алчный помощник это сделал. Он пожалел, что так быстро
отпустил убийцу.
Тому начинают нравиться подобные акции. «Кажется, мне
понадобится еще один „сувенирный набор“», — с неожиданной злостью подумал
Сизов.
Берлин. 27 января 1991 года. Западная зона
Брандейс не обманул. Он действительно приехал в отель к
Аньезо Бонелли и забрал у него копии договоров. Об этом сразу доложили Хефнеру.
Но об этом почти в это же время узнали Берден и Холт. Общее напряжение
нарастало. Все хотели понять, на каких условиях участвуют игроки в этой
запутанной истории.
Для Хефнера вопросов было меньше. Он считал, что американцы,
как обычно, решив не посвящать своих младших коллег в свои дела, просто начали
самостоятельное расследование и подключились к Кемалю Аслану. Высокомерие
американцев было известно. Даже в Берлине, в немецком городе, они чувствовали
себя как дома, благо американские войска и штаб-квартиры их спецслужб были
размещены именно в этом городе.
Для Бердена вопросов было больше. Он не понимал игру не
только советской, но и немецкой разведки, наблюдавшей за всеми одновременно и
не вступавшей в действие. А Джордж Клейтон, местный резидент ЦРУ, после
прибытия Тернера слал отчаянные шифровки в Лэнгли, доказывающие его
непричастность к исчезновению Милта Бердена.
В этот вечер все службы Берлина работали с полной нагрузкой.
Все одновременно следили за всеми. Это могло случиться только в Берлине и
только в это время, когда границы между двумя зонами больше не существовало. И
все разведчики мира, внезапно лишившись надежного вольера, как-то защищавшего
их друг от друга, начали вдруг со смущением и любопытством следить за
поведением соседей.
Сообщения к Хефнеру поступали ежечасно. Он уже знал, что
майор Евсеев был застрелен, а затем в его машину положили бомбу. Но, как
истинный немец, педант и аккуратист, он не понимал, зачем нужно предварительно
убивать человека, чтобы потом взорвать его труп? Скрыть убийство? Но это было
невозможно. Труп сильно обгорел, но пулевое ранение скрыть нельзя. Тогда
почему?
То, что не приходило в голову Хефнеру, понял сразу Берден,
уже успевший изучить некоторые — наиболее типичные — реакции советских людей.
Он понял, что убийство Евсеева было незапланированной операцией и прошло по
личной инициативе кого-то из исполнителей. При этом он не исключал возможности
ссоры, мести или шантажа.
Но ни Хефнер, ни Берден не могли бы сразу догадаться о
мотивах преступления, как сразу догадался Сизов. Для этого американцы и немцы
были слишком хорошо воспитаны. Они были родом из другой цивилизации. Сизов
сразу понял, что Евсеев убит из-за денег, которые он наверняка взял перед своим
бегством. Понял, зачем Ратмиров сначала застрелил майора, а затем, обшарив
карманы, взорвал его труп вместе с машиной.
В этот вечер Кемаль спустился вниз поужинать.
Он догадывался о том, что вокруг него, ставшего своеобразным
центром притяжения полярных сил, бушуют вероятные страсти. Но внешне все было
спокойно.
Комфортабельный отель, приветливые официанты, случайные
посетители. Внешний лоск был налицо. Он вдруг подумал, что не может сейчас
просто так исчезнуть.
Или поехать куда-нибудь погулять. Ему просто не разрешат
остаться одному. И было ли в этом его счастье, он не знал.
Ужин проходил спокойно. Никто не появлялся рядом. Он даже
послушал музыку. Потом поднялся в свой номер. Вечером он смотрел телевизор.
Кемаль не знал, что будет завтра. Этого не знал никто в целом мире.
Но очень многие люди в эту ночь не спали. Он планировали его
будущие действия на следующее утро.
Клейтон, сходивший с ума из-за исчезновения Бердена, уже
готов был поднять весь американский гарнизон, базировавшийся в городе, когда
Берден наконец позвонил и сообщил, что вернулся после прогулки по городу в
отель.
Нужно было видеть лицо Клейтона, чтобы понять его чувства.
Тернер вернулся в отель и вместе с Берденом действительно отправился погулять
вокруг отеля. Это предложил сам Милт, и Тернер сразу же согласился.
На прогулке Берден молчал. Он понимал, что с помощью направленного
луча их можно прослушать даже на расстоянии, и не хотел давать никаких шансов
ни советской разведке, ни немецкой. А когда они вернулись в номер, он показал
на свой включенный скэллер и очень тихо прошептал Тернеру:
— Ночью я уйду опять. Тебе нужно остаться здесь и все
контролировать.
Тернер кивнул и ничего не сказал.
В три часа ночи Берден действительно вышел из номера,
предупредив Тернера, что свяжется с ним рано утром. Он незаметно покинул отель
через гараж, где его уже ждала специальная машина с людьми Холта. Приехав в
центр военной разведки Министерства обороны США, Берден сразу сел за последние
сообщения. Но предварительно он отправил срочное послание с просьбой о помощи.
Уже через полчаса в Мюнхене и Гамбурге начали формировать группы специалистов
ЦРУ, АНБ и военной разведки для отправки в Берлин. Самолеты ждали в аэропортах,
готовые взлететь по сигналу командиров групп.
Берден и Холт лично принимали сообщения, проверяя последние
новости города. После смерти Волкова и Евсеева наступила относительная тишина.
В другой части города не было зафиксировано никакого движения. Ночь прошла
относительно спокойно.
В самом Центре продолжали работать все сотрудники Холта. В
четыре часа утра пришло подтверждение из Нью-Йорка. Аньезо Бонелли был
представителем международного преступного синдиката и часто выполнял его
поручения по отмыванию грязных денег. Еще через полчаса удалось выяснить, что
встречавшийся с ним в отеле Петер Брандейс возглавляет небольшую компанию в
Праге, и он часто раньше прилетал в Берлин.
