– Ну конечно!
– Спасибо, – облегченно вздохнул Чарлз, вставая и
целуя невесту. – Немедленно иду к капитану.
Проснувшийся мальчик залился плачем, и Оливия взяла его из
колыбели.
– Вместе с Оливье у нас теперь нечто вроде тройни.
– Возможно, он внесет некоторое равновесие в их
существование, да и поведение, – многозначительно заметил Чарлз и,
поскольку Оливия смущенно потупилась, не выдержал и снова ее поцеловал, прежде
чем отправиться на поиски капитана.
Свадьба состоялась назавтра в полдень, в капитанской каюте.
На невесте было ее единственное приличное платье, зеленого шелка, а в руке
белые гвоздики – все, что Чарлз сумел найти. Война, ничего не поделаешь.
Капитан объявил их мужем и женой, и жених поцеловал
новобрачную. Они отправили радиограмму Джеффу и Берти и сообщили, что прибудут
в пятницу. Подпись гласила: «Папа и Олли».
Пока «Эспань» медленно входила в нью-йоркскую гавань, они
стояли на палубе. Берти приехала на пристань с Джеффом и девочками. Два свертка
мирно лежали на руках у мальчика и пожилой женщины, а лихорадочно махавший
Джефф замер и недоуменно уставился на малыша в отцовских руках. Им придется
многое объяснить мальчику и рассказать всю правду, когда он станет постарше.
Но при виде женщины рядом с отцом Джефф встрепенулся и
приподнялся на цыпочки, пытаясь определить, которая из двух сестер решила
вернуться. Наконец он кивнул и, что-то сказав Берти, восторженно завопил. Он
узнал ее! Оливия вернулась к нему! Он не потерял свою любимую Олли!
Но одна потеря оставалась невосполнимой. Ее сестра, подруга,
соучастница всех проделок, партнер, исповедница, самое дорогое в ее жизни
существо, теперь на небесах. Как жить без нее? Она навсегда останется в сердце
и душе Оливии и не будет забыта, хотя сама Оливия будет вечно ощущать, что
какая-то часть ее ушла вместе с сестрой. С человеком, которого она любила
больше всего на свете, пока не появились Чарлз и девочки. С той, которая была
оборотной стороной ее жизни, сердца… другой стороной зеркала.
