– Джеффри, – без всякой застенчивости объявил он.
– Сколько тебе лет? – равнодушно спросила
Виктория, и Джеффри с безошибочной интуицией ребенка мгновенно это понял. Как и
то, чем именно она отличается от сестры.
– Девять.
Виктория вежливо улыбнулась, но не сделала попытки пожать
ему руку или хотя бы дотронуться до плеча.
– Ты не слишком мал для своего возраста?
– Наоборот, высок, – терпеливо пояснил Джеффри.
– Я не очень разбираюсь в детях.
– А Оливия разбирается. Мне она нравится.
– Мне тоже, – заверила Виктория, провожая мальчика
в библиотеку.
Сестры оказались рядом. Их сходство было поистине
ошеломляющим. Словно один человек внезапно раздвоился. Волосы, глаза, улыбка,
платье, туфли…
Джеффри, сузив глаза, долго смотрел на них и наконец, ко
всеобщему удивлению, покачал головой.
– А по-моему, вы совсем разные, – серьезно
заключил он, чем вызвал общий смех.
– Придется в понедельник заказать ему очки, –
решил отец под одобрительные возгласы сестер, но Джеффри стоял на своем:
– Да посмотри же, папа. Неужели не видишь?
– Извини, сынок, но мы уже встречались, и довольно
часто. И каждый раз им удавалось меня одурачить.
Если сумеешь различить их, тебя стоит поздравить.
Правда, он иногда инстинктивно понимал, кто перед ним. Они
оказывали на него совершенно разное воздействие, но с первого взгляда Чарлз
никогда не мог с уверенностью назвать каждую по имени. Для Чарлза это было
вопросом чисто сексуального притяжения на подсознательном уровне, но Джеффри
просто знал, кто есть кто.
– Это Оливия, – не колеблясь показал он, – а
это Виктория.
Девушки поменялись местами, но сбить с толку Джеффри
оказалось невозможно. Только когда они закружились в объятиях друг друга, он
ошибся, но всего раз. В дальнейшем Джеффри оказался непоколебим, и все, даже
Виктория, утверждавшая, что ненавидит детей, были потрясены. Позже Оливия попросила
сестру не упоминать о своей нелюбви к детям.
– Почему? – закапризничала та. – Может,
Доусон передумает жениться на мне!
– И тогда отец исполнит обещание и отошлет тебя на край
света. Пожалуйста, Виктория, не раздражай его,
– Хорошо, так и быть, не стану, – отмахнулась она.
И сдержала слово. Почти все время молчала, даже за ужином. И вообще только
Оливия и Чарлз поддерживали беседу.
– Почему бы тебе не выйти за него? – спросила
Виктория перед сном. – Похоже, он тебе нравится.
– Отец хочет, чтобы я продолжала вести дом, и кроме
того, моя репутация в отличие от твоей не запятнана, – отрезала Оливия. В
планы отца действительно не входило замужество старшей дочери, так что и речи
не могло быть о браке с Чарлзом. – Джеффри просто чудо, верно? –
сменила она тему разговора.
– Не знаю. Не обратила внимания. Ты же знаешь: все, что
связано с Чарлзом, меня не интересует.
– А вот Джеффри просто без ума от нас, –
улыбнулась Оливия, вспоминая, как мальчик с первого взгляда мог их различить.
Очевидно, он, как и Оливия, чувствовал незримую, но крепкую связь между ними:
узы приязни, дружбы и, возможно, любви. Правда, несмотря на равнодушие
Виктории, она, похоже, ему нравилась.
Джеффри поужинал в утренней столовой вместе с Берти, и та
была ужасно рада появлению в доме ребенка. Эдвард тоже с удовольствием общался
с мальчиком. На следующий день он даже отправился с ним на прогулку.
Оливия присоединилась к ним, не желая мешать Чарлзу с
Викторией, которые тоже вышли в сад и о чем-то серьезно беседовали. Им нужно
многое сказать друг другу, и Оливия надеялась, что сестра примирится со своей
участью и не станет оскорблять жениха. Если Чарлз откажется жениться, отец
будет вне себя.
– Все это несколько необычно, не правда ли? –
спросил Чарлз Викторию, когда они медленно шли по саду. – Не знаю даже,
что вам сказать. Ваш отец застал меня врасплох, когда заговорил об этом. Но
сама идея мне понравилась. Для меня, вдовца с ребенком, все это имеет смысл.
– И лишь потому, что некому воспитывать Джеффри, вы и
решили жениться? – резко бросила Виктория, не в силах представить, как
способен мужчина примириться с тем, что жена его не любит.
– В основном да, – честно ответил он. – Но и
одиночество меня измучило. Недаром ваша сестра считает, что в моем возрасте
нехорошо оставаться неприкаянным. Видите ли, я очень любил мать Джеффри. И для
меня никогда и никто не сумеет с ней сравниться. Мы знали друг друга едва ли не
с детства. Она была немного необузданна и очень взбалмошна. Все время смеялась
и обладала по-мужски сильной волей. Совсем как вы. – Его глаза
затуманились воспоминаниями. – Кроме того, Сьюзен была очень упряма. В
конце концов это и стало причиной ее смерти. Она обожала детей.
– Отец упоминал, что она погибла на «Титанике», –
заметила Виктория, в отличие от сестры далеко не преисполненная сочувствием. Но
как ни странно, именно поэтому с ней было легче говорить о трагедии. Оливия так
участливо смотрела на Чарлза, что у него иногда выступали слезы на глазах.
– Верно. Сьюзен должна была сесть вместе с Джеффри в
спасательную шлюпку, но слишком много детей оставалось на борту и она отдала
одному свое место. Наверняка шлюпка могла вместить и ее, но она старалась
помочь оставшимся ребятишкам. Даже пожертвовала свой спасательный жилет. Те,
кто видел ее последним, утверждали, что у Сьюзен на руках был ребенок.
Благодарение Богу, что хоть не Джеффри. – И после долгого молчания Чарлз
добавил: – Она была необыкновенной женщиной.
– Мне очень жаль, – пробормотала Виктория, на этот
раз вполне искренне.
– Почему-то мне кажется, что на ее месте вы сделали бы то
же самое, – великодушно заметил Чарлз, но она покачала головой, поскольку
слишком хорошо себя знала.
– Оливия – возможно, но только не я. Слишком я
эгоистична. И равнодушна к детям.
– Все придет со временем, – мягко пообещал
он. – А как насчет вас? И разорванной помолвки? Эдвард, правда, утверждал,
что она была неофициальной?
– Можно сказать, что так.
Она спала с женатым человеком, так что если это вежливая
форма объяснения ее поступка…
– Это вам папа сообщил?
– Не совсем, – улыбнулся он, не желая ранить ее
чувства. Эдвард был с ним достаточно честен. – Должно быть, вам тяжело
пришлось. Но у меня нет никаких иллюзий относительно возможности романтических
чувств между нами. Думаю, мы сумеем стать хорошими друзьями. Мне нужна мать для
Джеффа, а вам – спокойное убежище после перенесенной бури.
К сожалению, Чарлзу было известно лишь о флирте с женатым
мужчиной, обещаниях, которые тот не сдержал, и о разбитом сердце, но о
подробностях неприятной истории, включавших выкидыш, едва не убивший Викторию,
Эдвард не посмел признаться.
