– Почему бы нам не поменяться местами в день свадьбы?
Никто не узнает.
– Веди себя прилично, – строго заметила
Оливия. – Впереди еще много работы.
Виктории и в самом деле требовался немалый гардероб. Целое
лето в Европе!
Оливия поняла, что сегодня они не успеют сделать все
намеченное, и решила завтра заехать в магазин одна, без Виктории. Она уже
встала, чтобы попрощаться, как заметила устремленный на дверь взгляд Виктории.
Порог переступила хорошо одетая пара, и продавщицы бросились к новым клиентам.
Высокий темноволосый мужчина держал под руку смеющуюся женщину в шиншилловом манто.
Оливия узнала Тоби Уиткома и Эванджелину с огромным животом, очевидно, на
последних месяцах беременности. Господи, что она делает на людях в таком виде?
Но очевидно, Эванджелине было все равно, что скажут
окружающие. Она преспокойно скинула манто, под которым оказалось широкое платье
серого атласа. Оливия украдкой взглянула на сестру. Та стояла словно пораженная
громом и не двигалась с места. Оливия поспешно попрощалась с заведующей и
потащила сестру к выходу.
– Пойдем, Виктория, нам пора, – как можно мягче
втолковывала она, но та отказывалась пошевелиться и не спускала глаз с Тоби.
Тот, словно почувствовав ее взгляд, обернулся, но, по-видимому, сначала даже не
понял, кто перед ним. Однако, хорошенько присмотревшись, он узнал сестер и,
неприятно пораженный, торопливо отвел взгляд и повел Эванджелину в дальний
угол. К сожалению, она тоже успела заметить сестер и что-то возразила мужу.
– Виктория, пожалуйста… – тихо, но твердо повторила
Оливия, донельзя смущенная неприятной сценой. Продавщицы неприкрыто глазели на
них. Тоби, очевидно, резко осадил жену, потому что та зарыдала, посматривая в
сторону близнецов. Оливия, не выдержав, схватила сестру за руку и насильно
вытолкала из магазина на улицу, где им довольно быстро удалось поймать такси.
Оливия не помнила, как усадила сестру и устроилась рядом. Только несколько
минут спустя она заметила, что Виктория плачет. Оливия велела водителю ехать в
отель и молча пережидала, пока истерические всхлипывания затихнут.
– Я была бы уже на пятом месяце, – жаловалась Виктория,
впервые за все время скорбя о потерянном ребенке.
– Да, и жизнь твоя оказалась бы бесповоротно разбита.
Ради Бога, Виктория, хоть раз посмотри на вещи здраво и попытайся понять, что
он с тобой сделал. Только не стоит убеждать меня, что ты до сих пор влюблена в
него! – в ужасе прошептала Оливия, но сестра лишь покачала головой и
заплакала еще сильнее.
– Я ненавижу его, – пробормотала она. –
Ненавижу землю, по которой он ступает.
И все же воспоминания о незабываемых часах, проведенных в
маленьком коттедже, рвали сердце. Почему она так легко поверила всему, что он
ей наговорил? Да способен ли он вообще любить кого-то? Обещал бросить жену, а
теперь Эванджелина гордо расхаживает повсюду, демонстрируя огромный живот, и
свысока, как на последнюю тварь, поглядывает на Викторию! Господи, неужели отец
был прав, когда старался прикрыть ее грех, выдавая замуж за порядочного
человека?
Впервые за все это время Виктория призадумалась о
последствиях своего проступка и ощутила благодарность к Чарлзу Доусону,
великодушно согласившемуся защитить ее. Как жаль, что она никогда не полюбит
его!
Слезы лились потоком, даже когда сестры, пробежав через
вестибюль, очутились в номере. Никакие уговоры и утешения не помогали. Виктория
билась в истерике. Сегодня она получила горький, но заслуженный урок людской
жестокости. Урок, который никогда не забудет.
Наконец она понемногу успокоилась и, совершенно измотанная,
жалкая и смирившаяся, подняла на сестру молящие глаза.
– Когда-нибудь ты забудешь его. Обязательно
забудешь, – пообещала та.
– Я никому больше не доверюсь. Ты не представляешь, что
он говорил мне, Олли. Я никогда бы не отважилась на такое, если бы не…
Или отважилась? Теперь она совсем не была уверена, что
хорошо себя знает. Тоби заставлял ее вытворять невероятные вещи в постели. И
как теперь объяснить Чарлзу свою опытность? Трудно поверить, что он вообще на
ней женится, и чувство признательности к этому человеку все росло.
– Я сделала невероятную глупость, – призналась она
сестре.
Оливия обняла ее, и они так и просидели до приезда Чарлза.
Тот удивился, увидев их в таком необычайно подавленном настроении.
– Что-то случилось? Вы больны? – всполошился он,
но Оливия ободряюще улыбнулась.
– Просто очень устали, да и перенервничали. Выбор
подвенечного платья – один из важнейших и памятных моментов в жизни
женщины, – объяснила она, хотя по глазам Чарлза было видно, что он не
очень-то верит ее объяснениям.
Чарльз посчитал, что они опечалены предстоящей разлукой, и,
пожалев девушек, пригласил Оливию поужинать вместе. Жених с невестой собирались
в ресторан «Ритц-Карлтон», а оттуда на концерт. Но Оливия решительно
отказалась, желая, чтобы Чарлз и Виктория получше узнали друг друга. Они не
виделись два месяца, пусть проведут хотя бы вечер вместе! Она велит подать ужин
в номер и займется набросками туалетов для сестры.
– Вы уверены, что хотите побыть одна? –
осведомился Чарлз, когда Виктория ушла переодеваться.
– Абсолютно, – спокойно ответила девушка, снова
обуреваемая странными воспоминаниями о дождливом дне в Кротоне, когда она упала
с лошади. Только со временем и без того нечеткие образы словно затянулись
дымкой.
– Иногда ей бывает трудно, – попыталась объяснить
Оливия, страстно желая, чтобы он сумел понять Викторию. Невыносимо думать, что
сестра выйдет за равнодушного, сухого человека. Но нет, она все преувеличивает.
Чарлз заботлив и порядочен и, что бы ни было в прошлом, не осудит
Викторию. – Мы будем ужасно скучать друг без друга, – с горечью
улыбнулась она. – Я рада, что Джеффри летом останется со мной.
– А он просто вне себя от восторга.
Их взгляды неожиданно встретились. Он искал и не находил
ответа в глазах Оливии. Кто она на самом деле? И почему готова пожертвовать
всем ради отца? Оливия так же красива, как сестра, зачем же обрекать себя на
добровольное затворничество? Что за тайну хранит эта необыкновенная девушка?
Она с первого взгляда поразила его своим спокойствием и сдержанностью.
– Мы подумываем о том, чтобы навестить вас на
Пасху, – осторожно заметил он, чтобы сменить тему. – Если, конечно,
не слишком затрудним своим визитом. Ваш отец пригласил нас при последней
встрече.
– Будем очень рады! – воскликнула Оливия.
В комнату вошла Виктория в темно-синем атласном платье,
выбранном Оливией. В сапфировых с бриллиантами серьгах, подаренных отцом, с
длинной жемчужной нитью на шее, она казалась королевой ночи.
– Вы изумительно выглядите, – заметил Чарлз, с
гордостью оглядывая невесту. Она и в самом деле неотразима! И подумать только,
на свете существует точная ее копия! Жаль, что не удалось убедить Оливию
присоединиться к ним. Они произвели бы настоящий фурор.
