Чарлз был нежен и нетороплив, но по мере того, как росло его
желание, становился все более страстным. Виктория поняла, что муж – пылкий и
щедрый любовник, до которого Тоби Уиткому далеко: тот был куда более нетерпелив
и груб. Но разница в том, что Тоби она любила и желала с безумной силой, и все,
что они ни делали в постели, казалось единственно правильным и верным. С ним
она ничего не боялась. И хотя искренне пыталась стать хорошей женой Чарлзу и не
отталкивала его, все же так ничего и не почувствовала. Даже когда он задрожал
и, излившись в нее, обмяк, тяжело дыша. Правда, почти тут же поднял голову, поцеловал
ее и заверил, что обожает ее. Но вдруг замер, осознав то, что до сих пор
оставалось для него скрытым. Понял, что произошло.
– Для тебя это не в первый раз, верно? – резко
бросил он, зарываясь лицом в ее груди. Виктория печально покачала
головой. – Ты должна была сказать правду. Я с ума сходил от страха, что
причиню тебе боль!
– Мне не было больно, – тихо откликнулась она. Он
в порыве страсти испытал нечто вроде наслаждения. Она же осталась ни с чем.
Она ощущала, что стала ближе к мужу, но только потому, что
жалела его и понимала, как обделила этого прекрасного человека. Что бы там ни
говорили, нельзя научиться любить кого-то. Чувство либо есть, либо отсутствует.
И теперь она осознала, что обманулась и обманула Чарлза. Между ними никогда
ничего не будет. Они так и проведут остаток жизни вместе, но оставаясь чужими.
– Ты ведь любила его, так? – допытывался Чарлз, не
собираясь больше оставаться в неведении.
– Да, – выдохнула Виктория, на этот раз не отводя
глаз. Недостойно скрывать от него правду! – Любила.
– Сколько это продолжалось?
– Почти два месяца.
Чарлз кивнул. Хоть не два года, и то спасибо. Впрочем, какая
разница?
– Он лгал мне с самого начала. Просто вознамерился
обольстить. Расписывал, как его обманом завлекли в сети брака, уверял, что
подаст на развод и бросит жену. Я ему верила. В голову не приходило, что можно
так бесстыдно обманывать.
Виктория с несчастным видом огляделась. Ей так плохо сейчас,
но и в голову не приходит соврать. Это уже что-то.
– Ну а потом он начал повсюду хвастаться своей победой.
Смеяться надо мной. Когда его спросили, правда ли это, он поклялся, что это я
его соблазнила. Твердил, что я ничего для него не значу и он в жизни не
собирался уходить от жены. Вскоре я узнала, что она ждет ребенка.
– Каков подонок! Из-за него ты и мне теперь не
доверяешь?
– Дело не в этом, – мучительно сморщилась
Виктория, коснувшись пальцами его щеки. – Сама не знаю, что со мной. Не
могу… между нами словно стена… любой мужчина… не хочу, чтобы меня кто-то
касался.
Да, хорошего тут мало. Вряд ли их ждет счастливая семейная
жизнь!
– Ты все рассказала, Виктория, или было что-то еще?
Он заподозрил неладное, прежде чем она успела признаться во
всем. Виктория уже качнула было головой, но посмотрела на мужа и пожала
плечами. Ей не хотелось затрагивать эту тему.
– Все.
Но на этот раз Чарлз сразу понял, что она лжет. Он сжал ее
грудь, пытаясь пробудить в ней желание, но Виктория ответила печальным
взглядом.
– Я забеременела, – едва слышно пролепетала она.
– Я так и думал.
Но почти сразу после возвращения в Кротон я упала с лошади и
погубила ребенка. Оливия спасла меня… началось кровотечение… это было ужасно… я
едва не умерла, и меня пришлось положить в больницу.
Слезы медленно ползли по ее щекам, и Чарлз сочувственно
стиснул ее руку, жалея эту глупую маленькую девочку.
– Больше я не хочу иметь детей.
– Пойми, все это ужасно, но так бывает далеко не
всегда. Теперь с тобой буду я. Подумать только – одна, выкидыш, ребенок от
человека, который тебя не любил… Страшное испытание для такой молодой и
неопытной девушки. Все могло быть иначе.
Он сострадал ей, но не находил в своем сердце истинной
любви, и Виктория чувствовала это. Да если бы и любил? Все это не важно. Главное
– она ничего к нему не испытывает.
– Моя мама умерла, когда рожала меня. Я ее
убила, – всхлипнула она.
– Это неправда, – убежденно возразил Чарлз.
– Она прекрасно перенесла рождение Оливии, а я
оказалась слишком большой и разорвала ее. Она сразу скончалась. Я родилась на
одиннадцать минут позже Олли.
– Но ты не могла убить ее, – объяснил он, дивясь
ее наивности. Поверить невозможно, что она была близка с мужчиной и успела
потерять ребенка! – Я могу обойтись без детей, – объяснил
Чарлз, – но не желаю, чтобы ты винила себя за то, чего не совершала.
Рождение Джеффа было самым счастливым моментом в жизни Сьюзен… по крайней мере
потом она это осознала.
Роды отнюдь не были легкими, поскольку ребенок оказался
достаточно велик. Но он до сих пор помнил выражение лица жены, у груди которой
лежал спеленутый малыш. Чарлз никогда не видел картины прекраснее и не мог
удержаться от слез. И хотя прошло десять лет, он ничего не забыл.
– Когда-нибудь у нас будет свое дитя, Виктория. Все
постепенно придет в норму. Мы привыкнем друг к другу. Люди и события,
причинившие нам боль, канут в прошлое.
– А Сьюзен тоже причинила тебе боль? – удивилась
Виктория. Как бы ей хотелось верить ему! Но это всего лишь мечты, которые так и
не сбудутся. Он ошибается: между ними слишком глубокая пропасть. И она не
испытывает к мужу ничего, кроме дружеского участия.
– Она погибла, – резко бросил он, – пошла ко
дну вместе с проклятым кораблем. Отдала свое место чужому ребенку, которого я
не знаю и знать не хочу. И покинула меня.
В его глазах стояли слезы гнева, обиды и горечи потери. Он
познал муки ада, но теперь пришел в себя и готов протянуть руку Виктории и идти
отныне вместе с ней одним путем. Беда в том, что это ей ни к чему.
– Мы не можем сдаться и до конца дней оплакивать людей,
которые нас оставили. Даже если при этом никогда не оправимся от ран и
ударов, – тихо пояснил он. – Пусть тебя предали – забудь и шагай
вперед.
– Никак не получается.
– Еще получится. Я подожду.
– А пока? – встревоженно спросила она.
Их отношения еще далеки от идеальных, но последние годы у
Чарлза не было и этого, и он не сетовал, готовый удовлетвориться малым.
– Постараемся… сделаем все возможное, станем друзьями.
Я попытаюсь не слишком… тебя беспокоить.
Но Виктория понимала, что не имеет права ему отказывать. Ее
желания в расчет не идут.
– Посмотрим… нам следует привыкать, Виктория. Мы муж и
жена.
– Ты достоин куда большего, чем я в силах дать,
Чарлз, – убежденно заявила она.
