На корабле был также Чарлз Фромен, известный театральный
меценат, вместе с компанией друзей. Они направлялись в Лондон на премьеру новой
пьесы Джеймса Берри «Похищение Розы», которую Фромен хотел поставить на
Бродвее. Среди его приятелей был и драматург Чарлз Клейн, но хотя Виктория с
удовольствием побеседовала бы с ним, она старалась держаться в одиночестве и
даже отклонила приглашение капитана поужинать за его столом.
Но если не считать некоторых ограничений, она наслаждалась
полной свободой. Какое счастье – освободиться от ненавистного брака! Она
безумно тосковала только по сестре, постоянно думала об Оливии и молилась, чтобы
та не выдала ее секрета.
Погода держалась на редкость хорошая, но все с нетерпением
ждали конца путешествия. В пятницу Виктория собрала вещи и снова встретилась с
леди Макуорт на палубе. Новая знакомая дала ей свой адрес и телефон в Ньюпорте
и просила звонить. Из Ливерпуля Виктория должна была направиться сначала в
Дувр, а оттуда паромом в Кале, где намеревалась связаться с нужными людьми и
ехать на фронт.
Она пообедала в одиночестве. День выдался чересчур жарким, и
стюарды открыли все иллюминаторы в столовой и каютах первого класса. Вскоре
вдали показалась земля. Они находились всего в двенадцати милях от побережья
Ирландии, к югу от маяка в Олд-Кинсейл. На корабле царила праздничная,
возбужденная атмосфера. Они почти на месте!
После обеда Виктория вышла на палубу и стояла у поручня,
глядя на море. На ней было красное платье, давным-давно купленное Оливией.
Шляпу она оставила внизу и нежилась под теплым солнышком. Снизу доносились
зажигательные звуки «Голубого Дуная». В этот момент по воде протянулась пенная
дорожка, и Виктория подумала, что это, должно быть, след большой рыбы. Но тут
корабль вздрогнул, и Викторию бросило на поручень. Высокий водяной столб
взметнулся до самого мостика, и нос «Лузитании» поднялся высоко вверх. Виктория
вцепилась в поручень, боясь, что ее смоет за борт. Нос корабля снова погрузился
в воду, и огромное облако пара заволокло все вокруг.
На палубе поднялась суматоха, судно снова накренилось. Каюта
Виктории была на средней палубе, и она попыталась пробиться сквозь толпу за
спасательным жилетом и деньгами. Но как только она начала спускаться вниз,
судно наклонилось еще сильнее. Теперь идти было почти невозможно.
– Торпеда! – закричал кто-то.
Послышался оглушительный вой сирены, перекрывший звуки
музыки, и Виктория вдруг вспомнила о Сьюзен.
– Только не я! – вскрикнула она, стиснув зубы, и
поспешила вниз, изо всех сил стараясь удержать равновесие и непрерывно ударяясь
о переборки.
Вбежав в комнату, Виктория с трудом натянула жилет, схватила
бумажник и паспорт и помчалась наверх. Вокруг раздавались дикие крики, люди
метались в панике. У подножия лестницы она столкнулась с Алфредом
Вандербильдом, державшим шкатулку с драгоценностями.
– С вами все в порядке? – спокойно осведомился он.
Она не была уверена, узнал ли он ее. Ведет себя как обычно, улыбается,
безупречно вежлив, совершенно хладнокровен. Рядом стоит слуга.
– Кажется, да, – пробормотала Виктория. – Что
происходит?
У нее даже не было времени паниковать. Все происходило
слишком быстро.
Он не успел ответить. Где-то внизу грохнул второй взрыв.
– Торпеды, – учтиво пояснил Алфред. – Вам
лучше поскорее выбраться на палубу.
Он проводил ее наверх и тут же затерялся в толпе. Матросы
попытались спустить шлюпки, но поскольку корабль кренился на правый борт,
шлюпки с левого борта беспорядочно мотались наверху, совершенно бесполезные.
«Лузитания» напоминала детскую игрушку, которую шаловливый ребенок топит в
ванне. Виктория взглядом смерила расстояние до берега, прикидывая, сможет ли
доплыть. Она уже различала стоявших на пристани людей, а те в ужасе наблюдали,
как нос судна уходит под воду, а корма поднимается в воздух. Вода хлынула в
открытые иллюминаторы, дым и сажа постепенно окутывали верхнюю палубу. Виктория
поспешно скинула туфли на высоких каблуках, оставшись в чулках, и внезапно
стала задыхаться, сама не зная, от дыма или страха. Она с большим трудом
держалась на ногах. Люди бросались в воду, особенно после того, как
радиоантенна упала, едва не убив нескольких человек. Дети плакали, матери
лихорадочно пытались затолкать их в шлюпки. И тут она снова увидела Алфреда,
помогавшего размещать малышей. Он снял жилет, надел его на маленькую девочку, и
Виктория, едва не прослезившись, поспешно сунула бумажник в карман платья,
надежно придавленного спасательным жилетом.
Первые две шлюпки, которые удалось спустить, мгновенно
перевернулись; одна из гигантских труб упала и накрыла женщину. Перед ней
словно разворачивалась сцена из ада. Какая-то белокурая малышка пролетела мимо
и упала в море. Виктория попыталась схватить ее, но опоздала, и девочка утонула
у нее на глазах.
– О Боже… Боже, – повторяла она, отворачиваясь.
Кто-то приказал ей сесть в шлюпку. Как ни странно, голос звучал совсем как у
сестры, но Виктория так и не узнала, кто это. В ушах стоял непрерывный рев.
Прошло всего пять минут с первого взрыва, но корабль быстро тонул. Осталось
только две шлюпки, и вокруг них толпились дети.
– Берите их! – крикнула она молодому офицеру.
– Вы умеете плавать? – окликнул тот и, когда она
кивнула, приказал: – Хватайте стул с палубы, мы сейчас пойдем ко дну!
Шлюпка отчалила, а Виктория, последовав его совету,
вцепилась в стул и соскользнула в воду. Вокруг плавали матрасы, куски дерева,
шезлонги и тела погибших. Глухие взрывы следовали один за другим, и Виктория
завизжала, отталкивая от себя трупы. В воздухе звенели пронзительные вопли
умирающих, мертвые дети смотрели в небо широко открытыми глазами, какая-то
женщина пошла ко дну, прижимая к себе бездыханного ребенка. Виктория несколько
раз едва не утонула, но упорно выныривала на поверхность, время от времени выхватывая
глазами очередную кошмарную сцену. Мимо медленно проплыл еще один стул, с
лежавшим на нем малышом в голубом .бархатном костюмчике. Он казался настоящим
маленьким спящим принцем, если не считать того, что был мертв. Ничего хуже и
страшнее она в жизни не видела. Виктория прикрыла глаза, молясь, чтобы кошмар
закончился, но ее молитвы не были услышаны. Она не поверила глазам, когда
увидела капитана Тернера, вцепившегося в стул, и леди Макуорт, не отпускавшую
другой. Чуть подальше плыли старший помощник и старуха, восседавшая на рояле.
Но вокруг люди продолжали тонуть. Постепенно у Виктории
занемели от холода ноги. Она едва дышала, но держалась за стул до тех пор, пока
сознание ее не покинуло.
Глава 22
Она услышала странные скребущие звуки, людские голоса и
птичьи крики и поняла, что попала в ад. Кто-то тащил ее за ноги, и голова
больно ударялась о что-то твердое. Ей хотелось взмолиться, завопить, но она
словно онемела. Должно быть, мертва. Но тогда почему так мучительно поет все
тело?
Виктория с трудом подняла веки, чтобы посмотреть, кто ее
тянет, и уперлась взглядом в лицо человека, уже собиравшегося положить ее в
гроб.
