- Советую заглянуть в его
мыслечувствующую ленту. Заодно и потренируешься.
Удивленно посмотрев на Лешку, стремительно таявшего
в воздухе, Татьяна с некоторым сомнением повернула ключ и открыла входную
дверь.
На пороге действительно стоял Виктор,
кареглазый блондин, полузабытый друг детства. Правда, со школьных времен он
сильно потолстел, а ямочки на щеках, так нравившиеся ей когда-то, пропали. Зато
появился бегающий взгляд и неприятная ухмылка.
- Почему не спросила, кто? - сказал
гость.
- Знала, что ты придешь, - сказала
чистую правду Татьяна.
Виктор не понял, принял за комплимент. Он не
спеша разделся, повесил куртку на вешалку и, не спрашивая разрешения, прошел в
гостиную. Сел в кресло, так полюбившееся Лешке, и только тогда сказал:
- Привет. Рад тебя видеть.
На это Татьяна только плечами пожала:
- Кофе будешь?
Гость рассеянно кивнул, не переставая
внимательно рассматривать гостиную. От родителей девушке достался неплохой
интерьер в стиле хай-тек и много отличной техники, включая телевизор последнего
поколения и систему домашнего кинотеатра.
Но, когда девушка вернулась из кухни с двумя
чашками кофе, она застала Виктора возле коллекции слоников, среди которых были
довольно редкие - например, индийский слоник из золота весом в сто сорок
граммов.
Завидев хозяйку, гость смешался, но виду не
подал - вновь уселся в кресло.
Его молчание начало раздражать Татьяну: и что
же вдруг понадобилось "старому другу"?
- Как живешь? - спросил Виктор. - Одна?
Татьяна пожала плечами.
- Ну да. А ты как живешь?
- Я-то? Нормалек... - Глаза Виктора
опять "завращались". - Хорошо выглядишь. - Сказав это,
старый друг почему-то окинул взглядом гостиную. - У меня к тебе дело.
"Ну-ну, посмотрим..." Татьяна
потянула из макушки парня едва светящийся хвостик мыслечувствующей ленты.
Удалось легко, ибо Виктор вряд ли подозревал, что его мысли собираются прочесть
столь наглым образом. И наверняка ничего не знал о водопаде.
- Это очень выгодное предприятие, -
между тем излагал Виктор. - Помнишь Киселева Сашку из параллельного? Он
уже согласился вложить пятьдесят тысяч... Проценты пойдут сразу же. Деньги,
можно сказать, на полу валяются! - Виктор опустил глаза на пушистый
ковер, будто бы тот действительно был завален денежными бумажками. -
Заработаем на пустом месте.
Татьяна молчала, всецело поглощенная чтением
мыслечувствующей ленты.
- Так что думаешь об этом? -
подозрительно спросил гость.
Ничего она об этом не думала, да и сам Виктор
помышлял о другом. Мысли его сосредоточились на индийском золотом слонике, плоскоэкранном
телевизоре Татьяны и еще нескольких ценных вещах из ее же гостиной. Сам Виктор
уже шесть лет был квартирным вором и даже успел заработать три года условно.
- Так себе предприятие, - вырвалось
у Татьяны. - Да и нет у меня своих денег. Даже учебу в институте родители
будут оплачивать.
"Интересно, сколько у предков
есть, - прочитала она у Виктора на мыслечувствующей ленте. - Живет
неплохо... И симпатичная... Еще лучше стала".
Виктор постарался улыбнуться - мило и
заигрывающе.
Взгляд девушки стал угрюмым. Парень струхнул:
его мысли побежали быстро-быстро, и ход этих мыслей Татьяне совсем не
понравился.
Не сводя мрачного взгляда со своего непрошеного
гостя, она медленно закатала рукав блузки и коснулась пальцами браслета.
И конечно, школьный друг наметанным глазом
выхватил блеснувшие зеленым огнем изумруды. Надо действовать быстро.
"Пусть Виктор навсегда обо мне забудет. И
пусть займется честным делом - тем увлечением, о котором мечтал в
детстве".
Некоторое время гость не шевелился - застыл,
словно превратился в камень.
Татьяна выжидала.
- Ну, мне пора. - Виктор как-то
неуклюже поднялся с кресла, прошел в коридор, быстро оделся, сам открыл входную
дверь и уже на пороге обернулся: - Ты знаешь, я всегда хотел заняться
балетом. Как думаешь, еще не поздно?
- Сработано грубо, - довольно
произнес Лешка, устраиваясь в кресле вместо ушедшего Виктора. - Но
сработано неплохо.
- Думаешь?
Честно говоря, злость на бывшего одноклассника
улетучилась и девушка всерьез беспокоилась, как бы Виктор в самом деле не пошел
записываться в балетную студию.
- Конечно, пойдет, - заверил ее
Лешка. - Но с твоей кармой до психушки дело не дойдет. Самое большее -
посмеются над ним, да и все. А вот к иллюзиям у тебя имеется явный талант...
Неразвитый, конечно.
Татьяна не слушала - размышляла о другом.
Почему это Виктор вдруг заявился к ней, да еще во время урока магического
вмешательства?
- Послушай, Алексей... - Девушка
прищурилась. - А это не твоя работа?
- Что именно? - Парень сделал самое невинное
лицо в мире.
- Что, что, - обозлилась девушка. - Ты ведь
специально подстроил, чтобы этот гад пришел, да?
- Нет, знать ни о чем не знаю, - ответил
тот. - Кстати, хорошо, что не стала говорить, что ты ведьма.
- В этом не было смысла. - Татьяна фыркнула,
все еще сердясь.
- Прекрасно, что ты правильно
понимаешь, - произнес тот довольно задумчиво. - Это большой плюс.
Она попыталась пробраться к его
мыслечувствующей ленте, однако наткнулась на глухой барьер - вокруг головы
парня словно бы искрилось легкое воздушное облако, заслоняя от чужого
вмешательства тонкую нитку его мыслечувствующей ленты. Девушка приложила все
усилия, чтобы все-таки пробиться сквозь его защиту, но все равно потерпела
фиаско.
Лешка молчал и лишь снисходительно улыбался.
Глава 7 НОЧНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ
Татьяну все-таки приняли на работу в
турагентство Вордака: ей позвонила все та же секретарша и вежливо попросила
прийти еще раз - мол, начальник дал согласие.
На уговоры самой себя у Татьяны ушел целый час:
не очень-то хотелось вновь нарваться на лихорадку. Но мысль, что Руслана
по-прежнему пропадает неизвестно где, оказалась решающей, и ровно в десять утра
девушка стояла в приемной, в деловой одежде, переминаясь с ноги на ногу на
неудобных шпильках.
Впрочем, к ее немалому удивлению, обувь
попросили снять - секретарша вежливо объяснила, что во время совершения
природных заклятий ведьмы должны ходить босиком. Сама женщина щеголяла в
простом сером платье и, конечно, снова была без обуви. Смекнув, что у Вордака
все-таки непростая контора, Татьяна решила как можно точнее исполнять то, что
потребуют. К тому же идти босиком по теплому кафелю оказалось не в пример
приятнее, чем в туфлях, которые не надевала со времен школьного бала.
