Скажи-и-и, что я ее люблю-у-у,
Без нее вся жизнь равна нулю,
Из-за нее вся жизнь равна нулю…
[2]
Димка пел слегка дрожащим проникновенным голосом. Первая песня была еще ничего, но потом я совсем затосковала.
Мысли, рифмы.
Свет остался, остался звук, остальное стерлось.
Гаснут цифры —
Я звонил, чтобы просто услышать голос
[3]
.
В десять вечера я собралась идти домой. Димка хотел остаться еще на пару часов.
– Я провожу, – вызвался Олег.
– Да нет, что ты, не надо, – отмахивалась я. – Что я, маленькая, что ли?
На самом деле мне просто было немного обидно, что Димка не может или не хочет меня сегодня проводить.
– Что тут идти-то? – рассуждала я. – Пять минут всего! Сама дойду, не надо меня провожать.
– Как так не надо? – не понял Димка. – Олег, ты проводишь?
– Да, конечно, провожу. Нам по пути с Танькой. Да, Тань?
– Ну да…
– Вот и хорошо, – согласился Игорь. – А то это не дело, одной вечером ходить.
Мне ничего не оставалось, как согласиться с ними и не спорить. Мы попрощались с ребятами и медленно пошли в сторону нашей улицы. Олег допил пиво, выкинул пустую банку в кусты, а потом начал приставать ко мне с вопросами:
– Классно сегодня посидели! Слушай, а ты напишешь у себя в журнале об этом?
– Может быть, – пожала я плечами. – Я подумаю, как это можно сделать.
Кто бы знал, как я устала отвечать на такие вопросы! Где бы я ни тусовалась, в компании всегда найдутся несколько человек, которые обязательно спросят, напишу ли я об этом. Мне кажется, они все думают, будто я пишу абсолютно обо всем, что вижу! Приходится как-то отмазываться. Не скажешь ведь, что их вечеринка – это еще далеко не тема для статьи в журнал, тираж которого триста тысяч в месяц! Обидятся еще.
– Слушай, Тань, а вот ты пишешь о парнях…
– Послушай, Олег, я пишу обо всем. О школе, об экзаменах, о подарках, о проблемах с подругами, о книгах, музыке и даже о моде иногда. Но о парнях я пишу меньше всего.
– Но все равно же пишешь!
– Ну, пишу.
– А как ты пишешь о них, если у тебя никогда не было парня?
– Я хорошо знаю теорию, – нервно хихикнула я. – А еще у меня очень много примеров перед глазами.
– Это понятно, – согласился Олег. – Но если бы я был девчонкой и знал, что мне дает советы моя ровесница, у которой нет парня, я бы не стал покупать такой журнал.
– Все сказал?
– Ну как бы да.
– Вот и иди домой. Я сама дойду.
– Ладно, все, забей, – быстро произнес Олег.
– Теперь понятно, от кого Дашка набралась этой фигни!
– Какой еще фигни?
– Ладно-все-забей! – передразнила я его.
– А-а, понятно. Тань, ну ты не обижайся на меня. Сам не знаю, что на меня нашло. Пива, наверное, много выпил.
– Оно и видно.
– Слушай, Тань, будь другом.
– Чего тебе еще надо?
– Ты Даньке не говори, что я сегодня пил.
– Почему не говорить? – удивилась я. – Она тебя что, отругает?
– Ну… ну да. Она так злится, когда я пиво пью! Даже если глоток один сделаю, все равно узнает! А потом мозг выносит… Запрещает.
– Да?
– Угу, – сделал печальное лицо Олег.
– Бедненький, – издевательски протянула я, гладя Олега по рукаву куртки.
– Не скажешь?
– Я подумаю, – произнесла я. – Если будешь хорошо себя вести.
Когда я поднялась к себе, родители уже спали. Я быстро умылась, налила себе чаю и включила комп. Дашка, увидев меня в онлайне, тут же позвонила, чтобы узнать новости. Я рассказала ей про гонки в продуктовых тележках, про гараж Игоря и грустные песни Димки.
– Ты вообще целоваться-то с ним собираешься? – перебила меня Дашка. Строго и неожиданно. – Вы встречаетесь уже три недели и еще ни разу!
– Даш, мы не встречаемся… – вздохнула я. – Общаемся просто, дружим.
После ее вопроса о поцелуях мне стало не по себе. Все снова повторялось, как два года назад, когда я общалась с Артуром.
Да, мы отлично проводили вместе время, а общее любимое дело – фотография – нас сближало. Но он так и не увидел во мне кого-то большего, чем просто друга.
Да, Дима сам зовет меня гулять, пишет, звонит, провожает после кино, лекций по бизнесу и прогулок. Но еще ни разу, прощаясь со мной у подъезда, он не пытался поцеловать меня, как это обычно происходит, если люди друг другу нравятся. Даже приобнять не пробовал!
Мне это казалось странным, тревожным сигналом. Кошкин с его черными кудрями почти до плеч, озорными чертями в карих глазах, в модных, небрежно висящих на нем джинсах совсем не был похож на стеснительного парня с рюкзаком комплексов за спиной. По нему так и читалось, что при желании Димка может в момент склеить любую, даже самую неприступную и холодную, девчонку. Что уж говорить обо мне, которая не скрывала своего к нему отношения!
– А еще эта песня… Мне не понравилось, что он ее пел. Вдруг он влюблен в кого-то?
– Дура! Это про тебя он пел! Он в тебя влюблен, а ты…
– А что я?
– Ты слишком холодно ведешь себя с ним, – начала объяснять Данька. – Это проблема многих девчонок. Сначала мы сами не даем парню «зеленый свет», а потом удивляемся, почему он не проявляет инициативу. Это особые взгляды, улыбки, прикосновения, жесты… Понимаешь? Не дружеские. Это дает парню понять, что он тебе интересен и что его симпатия взаимна. А твой Димка просто боится, что ты его отошьешь, вот и не распускает руки. Он просто ждет правильного момента!
– И что мне теперь делать?
– Дорогая, я на твоем месте уже давно бы сама поцеловала его. Что тебе мешает сделать это? Здесь главное – начать, а дальше он сам подключится.
– Страшно. Я боюсь, что он видит во мне просто подругу, а не девушку.
– Глупости говоришь, дорогая. Он сам боится. Не хочет твой Кошкин обламываться с тобой, понимаешь?
– Ну да. Понимаю.
– Вы с ним два тормоза просто. Ты тормозишь, он тормозит, а вместе вы двигаетесь вперед вдвое медленнее, чем надо.
– По-моему, мы вообще стоим на месте.
– Значит, нужно прибавить газу!
После того как у Дашки появился парень, она сильно изменилась. Выглядела она так же, как и раньше, но уверенности заметно прибавилось. Теперь она активно высказывала и отстаивала свое мнение, раздавала советы с умным видом и знала, что к ней прислушаются. Если у девушки есть парень, на нее и смотрят по-другому.
