Книга Античные хроники, страница 55. Автор книги Валентин Леженда

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Античные хроники»

Cтраница 55

Помолчали.

У Агамемнона даже от души отлегло, после того как он чудовищную историю Эдипа услышал. Его-то проблемы были сущей ерундой по сравнению с проблемами бегущего от судьбы скитальца.

— Хотите, будем путешествовать вместе? — несколько неуверенно предложил своим новым знакомым Эдип.

— Нам надо посовещаться, — строго ответил Агамемнон, и они с Аяксом отошли в сторонку.

— По мне так все равно, с кем путешествовать, — прошептал Аякс, сочувственно поглядывая на сидящего невдалеке бродягу.

— Да сатир его знает. — Агамемнон пощипал кучерявую бороду. — Вообще-то было бы интересно посмотреть, как этот ненормальный убьет мать и женится на отце.

— Да, — согласился Аякс, — развлечемся на славу…

— Значит решили.

— Что решили?

— Ну, что вместе с этим Эдипом по Аттике прогуляемся.

— А почему бы и нет…

И великие герои вернулись к бродяге.

— Принимаем мы твое предложение, — величественно кивнул Агамемнон, а Аякс от переизбытка чувств разразился небольшим стихотворением:

Через лес брели герои,

Вдруг Эдипа повстречали,

Бедолагу-байстрюка,

Погруженного в печали.

Что грустишь, Аякс спросил,

Кто тебя, дружок, побил?

Кто обидел, оскорбил?

Отвечал ему Эдип:

Проклят я,

Один зловещий тип

Мне несчастья предсказал,

Я его тогда послал.

Ох смотри, он говорит,

Будешь скоро ты убит…

— Все-все, хватит-хватит, — замахал руками Агамемнон, глядя на перекошенное лицо скитальца.

Стихи Аякса произвели на Эдипа просто-таки неизгладимое впечатление. После этого у бедняги несколько дней дергался левый глаз.

Так вот и слонялись великие герои по Древней Греции вместе с будущим проклятым царем Фив Эдипом.

Правда, случались во время их скитаний и довольно неприятные инциденты, связанные в большинстве случаев с поэтическим дарованием Аякса.

Поэт в Древней Греции был больше чем просто поэт. Это был певец народа, всегда и везде говоривший в глаза правду, облеченную в стихотворную форму. Из-за этого не раз были биты великие герои. Хотя слово «биты» в данном контексте не совсем уместно.

Скорее уж биты были обидчики, а не герои.

Сильно доставалось лишь бедняге Эдипу, который драться отродясь не умел и, ко всему прочему, был очень похож на странствующего иудея, которых в Греции очень не любили за ростовщичество, наглость и патологическую жадность. Скольким пьяным посетителям пивных заведений проломила головы верная кифара Аякса!

О, их количество было просто ошеломляющим.

Могучий герой даже стал делать на корпусе своего грозного инструмента зарубки, дабы точно знать, сколько противников поэзии пало от его тяжелой руки.

«Не любишь мои элегии? Не нравится тебе высокая поэзия? Получай по башке кифарой!» — так рассуждал могучий грек, и никто его не мог переубедить.

Но случилось однажды, что забрели наши скитальцы на один неприметный постоялый двор, коих на пути их насчитывались сотни. Забрели и попросили выделить им несколько комнат на ночлег. Надоело эллинам, понимаешь, по лесам да полям бродить в поисках удобного места для ночлега под открытым небом. Да и осень была на носу. Ночи холодные сделались, спать на земле стало опасно, ибо можно было простыть и свою мужскую силу утратить, а для Аякса сия напасть была подобна смерти. Уж очень любил могучий герой это дело.

Хотя кто его не любит?

— Мест нет, — ответил одноглазый финикиец, с явной неприязнью поглядывая на запыленных путешественников.

Агамемнон перемигнулся с Аяксом, и в следующую секунду владелец постоялого двора повис над полом, трепыхаясь в мощной руке знаменитого героя.

— Хотя, — сдавленно прохрипел он, — я могу найти для знатных мужей одну уютную комнатку.

— Две, — злобно прорычал Аякс.

— Ну две, — дернулся финикиец и был отпущен. Аяксу с Агамемноном была выделена довольно приличная комната с двумя большими кроватями, умывальней и медным ночным горшком (что весьма немаловажно. — Лет.).

Эдипа же подселили к другому постояльцу, поскольку вид юноша имел совсем уж непрезентабельный по сравнению со своими спутниками.

Но, прежде чем улечься спать, Агамемнон с Аяксом решили немного поразвлечься, потребовав у одноглазого финикийца лучшего вина и свежей баранины. Аякс, как водится, достал кифару и спел пару свежих элегий, после чего завязалась короткая драка с двумя греками, которые очень уж не любили поэзию. Кифара несколько раз пронзительно взвизгнула, и агрессивных постояльцев вынесли восвояси с накрытыми лицами.

— Сто сорок! — довольно сообщил Аякс, считая зарубки на корпусе инструмента, к которым только что добавились еще две свежие.

Услышав это, одноглазый финикиец, припадочно трясясь, объявил, что за еду и выпивку прославленные герои могут не платить. За счет, мол, заведения.

Отлично проведя время, путешественники разошлись по своим комнатам.

Эдип, стараясь не шуметь, отправился к себе и с удивлением обнаружил, что постояльцем, к которому его подселили, является какая-то непонятная тетка, дремлющая на одной-единственной кровати.

Естественно, будущий царь возмутился и, найдя хозяина, все ему выложил: что его постоялый двор — это жалкий клоповник, что его постояльцы — сплошная пьянь, а сам он старый извращенец и полный импотент.

— Все так и есть, господин, — весело кивнул финикиец, — но других комнат у меня нет. Вам придется довольствоваться тем, что есть, или заночевать на улице.

Выбирать было не из чего, и Эдип нехотя вернулся в комнату с дрыхнущей незнакомой женщиной.

Расстелив одежду, он улегся на пол возле кровати и попытался заснуть. Но с первой попытки это ему не удалось.

Во-первых, одолевали клопы. Во-вторых, соседка вдруг стала утробно храпеть. Да так храпеть, что в соседнем помещении вздрагивали во сне Аякс с Агамемноном, хватаясь за лежащие под подушками мечи. Снился обоим немейский лев, и кошмар этот казался бесконечным.

Эдип решил было считать по памяти овец, но больше десяти он их в жизни никогда не видел, да и со счетом у будущего царя были серьезные проблемы: дальше девяти он цифры знал с большим трудом.

Тогда Эдип принялся всеми доступными ему средствами бороться с храпом неизвестной эллинки.

Сначала он кукарекал, и это вроде как на время помогло, однако Аякс принялся бить ногой в стену, изрыгая жуткие проклятия и перебудив своим ревом весь постоялый двор. Выкрикнув напоследок что-то вроде: «Проклятые петушары!» — могучий герой успокоился и, как надеялся Эдип, крепко заснул.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация