Но это был не сэр Бонифаций, что стало ясно при более подробном рассмотрении. На соломе лежал какой-то другой рыцарь, своей комплекцией не уступающий прославленному обжоре.
– Сэр рыцарь! – осторожно позвал Гийом, толкая вперёд онемевшего от страха Мелоуна.
– М… м… м… – неопределённо донеслось из темноты.
– Сэр…
– Ну что там ещё… за пунш я вам уже заплатил, причём, если мне ни с кем не изменяет память, несколько раз… А вот девушкам я платить не собираюсь, за такое обслуживание… нет уж, дудки.
Оруженосцы переглянулись.
– Сэр рыцарь!!! – уже значительно громче позвал Гийом, теряя терпение.
– А? Что?!! – Незнакомец встрепенулся и с размаху въехал головой в каменную стену. – Чёрт побери, мой многострадальный фамильный шлем!
С тихим скрипом поднялось вверх решетчатое забрало.
– О, святые заступники, где я? – Рыцарь недоумённо обвёл взглядом убогую темницу, затем его взгляд остановился на притулившемся в углу Бертольде. – И кто этот почтенного вида старец?
– Отвечаю по порядку, – дурашливо поклонился Гийом. – Благородный сэр, вы находитесь в темнице некоего монастыря… к сожалению, его название нам неизвестно. А что касается этого почтенного старца…
– О святые Марк и Ипатий, что же я натворил?!!
Рыцарь резко выпрямился, встав во весь рост, рука привычно легла на рукоять верного меча, вернее, на то место, где должна была быть рукоять.
– О, какое вероломство, они отобрали мой меч!
– Очевидно, вы внушали монахам некоторые опасения, – продолжал веселиться Гийом.
– Я желаю знать, что натворил! – решительно заявил рыцарь. – Стража!!!
И он яростно заколотил железными кулаками в содрогающуюся от мощных ударов дверь.
– Тише там! – гаркнули за дверью, и вверху открылось небольшое окошечко.
Судя по бешеному взгляду, сторожить пленников поручили самому брату Флавию.
– Я желаю знать, за что меня посадили в этот каменный колодец! – ультимативно потребовал рыцарь. – Напомню, что на мою благородную персону распространяется лишь светская власть, а не церковная. Соответственно, меня может судить исключительно король и никто другой.
– Вы оскорбили святую церковь! – зловеще донеслось из-за двери.
– Этого просто не может быть… – смешался рыцарь. – Ведь я… я ничего такого не помню. Когда это произошло?
– Прошлым вечером, – ответил брат Флавий. – В пабе «Норовистая кобылка». Вы во всеуслышание заявляли, что являетесь неверующим. Не верите, мол, ни во что, кроме кружки с горячим вишнёвым пуншем.
– И я действительно такое говорил?!! – Казалось, рыцарь был совершенно обескуражен.
– Вне всяких сомнений. Имеются свидетели, человек этак пятьдесят. Так что если потребуется, мы позовём их на открытое заседание суда, которое состоится завтра утром.
– И что мне грозит?
За дверью возникла гнетущая пауза, брат Флавий явно не желал отвечать, но всё-таки глухо произнёс:
– Прилюдная порка!
От досады бедняга рыцарь даже крякнул.
«Вот бы нам тоже так легко отделаться!» – мечтательно подумал Гийом, прекрасно понимая, что их с Мелоуном ждёт кое-чего похуже.
– А разве тот факт, что я был пьян, не смягчает мою вину? – с надеждой спросил рыцарь.
– Нет! – рявкнул брат Флавий, и маленькая дверца со щелчком закрылась.
– Какой позор! – воскликнул рыцарь и, вернувшись в свой угол, обессиленно упал на кучу влажной соломы. – Ну а вы за что сюда угодили? – через некоторое время спросил благородный пленник, вяло поигрывая длинной соломинкой.
– По чистому недоразумению, – ответил Гийом, не рискуя вдаваться в излишние подробности.
– Значит, как и я, – вздохнул рыцарь. – Все мы жертвы чертовски неудачно сложившихся обстоятельств. Но что поделаешь, видно, так уж у нас на роду написано.
– Как?!! – изумился Гийом. – И вы готовы оставить всё как есть?!!
– А что я могу поделать? – Темнота скрадывала губы благородного пленника, но Гийом мог бы поклясться, что тот грустно улыбнулся.
– Вы просто обязаны бороться! – ударил себя кулаком в грудь хитрый оруженосец, понимая, что этот нежданно-негаданно угодивший в застенки рыцарь – их единственный шанс. – Обратили ли вы внимание, сэр, что, когда вы ударили кулаком дверь, она едва не рассыпалась под вашим яростным натиском?
– Вынужден признать, что я не придал такой мелочи значения. А что, она действительно едва держится на петлях?
– Предлагаю проверить!
– Но ведь там за дверью неусыпный страж, он наверняка позовёт на подмогу своих братьев, если мы начнем плохо себя вести.
– Но на нашей стороне внезапность! – всё настаивал на своём Гийом. – Или вы забыли об этом?
– В самом деле, – задумчиво проговорил рыцарь. – С каждой минутой ваш план кажется мне всё больше и больше привлекательным.
Рыцарь снова встал на ноги.
– Что ж, попытка не пытка, так ведь?!!
Упоминать пытки в подобном месте, конечно, не стоило.
Гийом с Мелоуном испуганно кивнули.
– Приготовьтесь!
Оруженосцы схватили под руки вялого Бертольда и, отпрянув к стене, приготовились к наихудшему. Например, к двум десяткам разъяренных монахов вместо одного, с нетерпением поджидающих беглецов за дверью.
– Где наша не пропадала! – выдохнул рыцарь и с разбега прошиб хлипкую дверь.
В тёмном коридоре завязалась небольшая потасовка, кто-то истошно вскрикнул, после чего настала абсолютная тишина, нарушаемая лишь попискиванием шебуршащих в соломе крыс.
– Ну что же вы? – донёсся из темноты нетерпеливый голос рыцаря. – За мной, к свободе!!!
Глава восьмая
Снаружи по-прежнему царила ночь, и ничего в этом удивительного не было, так как с момента пленения не прошло и трёх часов.
Браво вышагивающий рыцарь направился к высоким железным воротам, у которых не было видно ни души. И впрямь, кто по такому холоду в здравом уме станет сторожить крепкие, сделанные на века ворота.
– Погодите! – спохватившись, воскликнул Гийом.
– Что такое?!! – недовольно осведомился рыцарь.
– Там в пыточных камерах наш друг!
– В самом деле?!!
– Сэр Йорик, ему грозит нешуточная опасность.
– Сэр? Так этот джентльмен – рыцарь?
– Нет, он не рыцарь, но без него я не двинусь с этого двора даже на шаг.
– Ваше право, дружище, а я пошёл, – беззаботно отозвался рыцарь, торжественно приближаясь к воротам монастыря.
